Леонид Леонов. "Игра его была огромна" - Захар Прилепин

Едва ли Толстой и Достоевский, найди они время с пятидесятых до восьмидесятых годов XIX века выслушать и понять друг друга, смогли бы хоть что-то изменить в том, что предстояло пережить России. Равно как и совместное выступление Шолохова и Леонова в тот же промежуток времени спустя сто лет не остановило бы грядущего. Но как интересен был бы сам факт их общения или спора!

Леонов обмолвился как-то, что столкнулся с Шолоховым в Кремлёвской больнице, где оба подлечивались.

Разговор, уверяет Леонов, длился меньше полминуты.

— Здравствуй! — сказал один.

— Здравствуй! — сказал второй.

— Как живёшь? — сказал один.

— Хорошо, — ответил второй. — Тебе пишется?

— С трудом, — сказал один.

— Мне тоже. С невероятным трудом, — ответил второй.

На том и расстались. И даже не важно, кому именно принадлежат в этом диалоге реплики.

Леонов утверждал, что никогда и не разговаривал с Шолоховым более минуты.

Сохранилось, тем не менее, никак не подтверждённое свидетельство одного польского переводчика, видевшего Леонова и Шолохова в августе 1948 года в городе Вроцлаве в составе советской делегации на конгрессе в защиту мира. Они оба там действительно присутствовали.

Писатели якобы были поселены в один номер и вскоре разговорились о литературе. Шолохов стал объяснять, как Леонову стоило бы писать Митьку Векшина. Леонов в ответ начал говорить, каким он сделал бы Григория Мелехова. В итоге разругались вдрызг и Шолохов потребовал его отселить. Что и было сделано.

Когда у Леонова, спустя лет сорок, спросили, имела ли место подобная встреча, он ответил равнодушно:

— Не помню.

Хотя вряд ли бы он это забыл.

Отсчёт совместного главенства Шолохова и Леонова в советской литературе, как известно, идёт со времени выборов в Верховный Совет 1946 года; но окончательно их положение было закреплено в год полувекового юбилея революции — в 1967-м.

В феврале того года Леонову было присвоено звание Героя Социалистического Труда. Шолохов получил это звание шестью годами раньше, в 1960-м; тогда же ему была вручена и Ленинская премия — он стал вторым её лауреатом после Леонова.

А в мае 1967 года состоялось торжественное вручение Леониду Леонову и Михаилу Шолохову орденов Ленина и золотых медалей «Серп и Молот». Так власть продемонстрировала литературной элите и общественности в целом, кто у нас тут самые именитые литераторы — и по старшинству, и по заслугам.

…Однако как изменились времена и нравы за сто лет, заметим мы. Едва ли кто-нибудь в состоянии представить себе Толстого и Достоевского на совместной церемонии вручения им той или иной награды императором Александром II.

Имена Шолохова и Леонова связывала весьма неоднозначная молва о том, что они являются негласными лидерами пресловутой «русской партии».

Ныне для одних само словосочетание «русская партия» уже является символом мракобесия; для других существование «русской партии» давало возможность России пойти по иному пути, не приведшему бы страну к распаду и многолетнему хаосу.

Публицист Олег Платонов в 1967 году посещал возобновившиеся встречи у Евдокии Никитиной — так называемые Никитинские субботники, где ещё в 1920-е часто выступал Леонов и о которых, напомним, весьма нелицеприятно отзывался Михаил Булгаков.

Завсегдатаями посиделок стали в шестидесятые годы поэты Борис Слуцкий и Владимир Луговой, критик Нея Зоркая; вокруг мэтров группировалось студенчество… На одной из этих встреч, утверждает Платонов, зашёл разговор о новых черносотенцах. К ним собравшиеся безо всяких сомнений отнесли Шолохова, Леонова и автора романа «Тля» Ивана Шевцова. Достаточно любопытная иллюстрация к литературному быту того времени!

Вопрос, однако, в том, что никакой «русской партии» как организации хоть сколько-нибудь системной никогда не существовало в природе.

Да, начиная со второй половины 1950-х годов литераторы, исповедующие патриотические взгляды, заняли ряд административных постов в Союзе писателей, и почти все они почитали Леонида Леонова за своего учителя и наставника. Мы говорим о Михаиле Алексееве, Юрии Бондареве, Семёне Шуртакове, Евгении Осетрове.

Да, Леонов был близок с несколькими литераторами, вовлечёнными в орбиту работы «Молодой гвардии» — издания, где группировались наиболее ортодоксальные представители русского почвенничества. К примеру, Леонов дружил с писателем и соратником по борьбе за сохранность русского леса Владимиром Чивилихиным, издававшимся у «молодогвардейцев».

Да, Леонов много занимался охраной памятников архитектуры — и эту работу, как ни удивительно, также негласно числили по ведомству «русской партии», считая её своеобразным прикрытием для деятельности членов организации.

Но в случае Леонова ни о каком прикрытии и речи не идёт: он действительно радел за старину.

Ещё в 1955 году Леонов деятельно занимался проблемами Кирилло-Белозерского и Ферапонтова монастырей, находившихся в запустении и разрушавшихся.

Высокий авторитет неоднократно позволял ему выступать с критикой советского чиновничества. И поныне некоторые леоновские публикации воспринимаются как безапелляционно жёсткие. Процитируем, например, его статью в «Литературной России» от 30 октября 1965 года «Пока суд да дело…»:

«За последнее десятилетие у нас наблюдается успешное — наряду с заповедниками природы — искоренение памятников старого русского зодчества. Для сбережения уцелевшего создан охранительный Оргкомитет, куда назначен и я. Начинается медленный, без ущерба для здоровья, разворот общественно-учредительно-краево-республиканско-заседательной деятельности… к сожалению, пока без учёта повседневных происшествий на этом действительном, в силу применения взрывчатки, фронте нашей культуры. Может случиться, ко времени организации Общества по охране охранять-то будет и нечего, так как с момента появления означенного Оргкомитета дело по ликвидации русской старины пошло вроде веселей. <…>

Примечательно, что в деле разрушения русской старины принимают участие и видные деятели культуры. Вот ряд взятых наугад памятников, уже разрушенных или намеченных к срочному удалению с глаз долой.

1. Администрация Восточного музея (ул. Обуха) взорвала апсиды церкви XVII века (Илья Пророк) для постройки там одного подсобного помещения. В этом году памятнику исполнилось бы триста лет, поздравляем кого следует с юбилеем. Остальные соавторы этого варварского акта скоро будут опознаны нами по горящей на них шапке.

2. Резная деревянная церковь-игрушка XVII века в Закарпатье (село Русское поле) отдана местными властями директору школы Я. С. Яновскому, по его просьбе, на дрова — в силу её сухой выдержанной древесины. Особенно трогательно здесь внимание администрации к нуждам деятеля народного просвещения. Распилку вели учащиеся средних классов, видимо, в порядке общественной работы.