Век Наполеона - Уильям Джеймс Дюрант

часто расходились во мнениях в частной жизни и в печати. Когда они оба умерли (Рикардо в 1823 году, Мальтус в 1834-м), сэр Джеймс Макинтош (уцелевший отблеск шотландского Просвещения) сказал о них и об их общем источнике: «Я немного знал Адама Смита, Рикардо — хорошо, а Мальтуса — близко. Разве нельзя сказать о науке, что три ее величайших мастера были примерно тремя лучшими людьми, которых я когда-либо знал? «25

IV. РОБЕРТ ОУЭН: 1771–1858 ГГ

Мы с удовольствием обращаемся к Роберту Оуэну, успешному промышленнику, который пытался превратить британскую экономику в любовный роман между капитализмом и социализмом.

Он родился в Ньютауне, Уэльс, где его отец последовательно работал шорником, железным мастером и почтмейстером. В детстве Роберт был физически слабым, но научился заботиться о своем здоровье и дожил до восьмидесяти семи лет. В девять лет он к работе; в десять — подмастерье у драпировщика в Стэмфорде; в четырнадцать — помощник драпировщика в Манчестере; в девятнадцать — управляющий одной из крупнейших мельниц в Ланкашире с годовым жалованьем в триста фунтов (7500?). Там он оставался в течение восьми лет, заслужив репутацию способного и честного человека. Он экономил, учился, читал с разборчивым рвением и заводил интересные знакомства: с Джоном Дальтоном и его атомной химией, Робертом Фултоном с его пароходами, Сэмюэлом Кольриджем с его радикальными идеями и захватывающими стихами. В 1799 году, в возрасте двадцати восьми лет, он купил у Дэвида Дейла, для себя и двух партнеров, группу текстильных фабрик в Нью-Ланарке, недалеко от Глазго, и получил в качестве бонуса дочь Дейла, которая стала его любящей женой. Она подарила ему семерых детей.

Нью-Ланарк был городом с населением около двух тысяч человек, включая около пятисот детей, отправленных туда из богаделен Глазго и Эдинбурга. Как позже вспоминал Оуэн, «население жило в праздности, бедности и почти во всех видах преступлений; следовательно, в долгах, без здоровья и в несчастье….. Невежество и плохое воспитание этих людей привили им привычки к пьянству, воровству, лживости и нечистоплотности… с сильными национальными предрассудками, как политическими, так и религиозными, против любых попыток чужака улучшить их положение».26 В маленьком мельничном городке почти не было общественной санитарии; дома были темными и грязными; преступление казалось захватывающим облегчением от отупляющего труда, а «паб» был теплым и веселым убежищем от ссорящихся домашних. Оуэн утратил всякую веру в сверхъестественное, но еще крепче держался за этический идеализм Христа; его отталкивало сочетание нового промышленного крепостного права со старой христианской теологией. Он решил найти какое-то примирение между успешным капитализмом и христианской моралью.

Он довольствовался пятипроцентной прибылью на вложенные средства и успокаивал своих партнеров. Он повысил заработную плату и запретил нанимать на работу детей младше десяти лет. Он отверг доводы Мальтуса о том, что рост зарплат увеличит давление населения на продовольственные запасы, поднимет цены и оставит реальную зарплату неизменной; он утверждал, что безграничные пищевые продукты из моря, распространение земледелия за счет роста населения, умножение изобретений и производительности труда позволят населению есть, расти и процветать — если правительство примет реформы, которые он предложит.27 Он открыл в Нью-Ланарке фирменный магазин, где практически по себестоимости продавались основные продукты питания. Он терпеливо обучал своих работников не только технике производства, но и искусству жизни; он уверял их, что если они будут проявлять взаимное уважение и помогать друг другу, то будут наслаждаться таким покоем и довольством, какого они никогда не испытывали. Похоже, он приучил многих своих рабочих к порядку, чистоте и трезвости. Когда его партнеры пожаловались, что он тратит на благотворительность и образование деньги, которые могли бы принести большую прибыль, он расторг партнерство и создал новую фирму (1813), члены которой (один из них Джереми Бентам) приветствовали его эксперимент и довольствовались пятипроцентной прибылью на вложенные средства.

Мельницы в Нью-Ланарке приобрели национальную и даже международную известность. Город находился вдали от основных дорог — целый день езды на почтовых из Глазго через горы и туманы; тем не менее тысячи посетителей приезжали посмотреть на невероятное явление — фабрику, работающую на христианских принципах; двадцать тысяч человек подписали гостевую книгу в период с 1815 по 1825 год. Среди них были писатели, реформаторы, реалистичные бизнесмены, принцы, такие как эрцгерцоги Иоганн и Максимилиан Австрийские, а в 1815 году — великий князь Николай (вскоре ставший царем), который одобрил деятельность и результаты и предложил Оуэну основать подобные фабрики в России.28

После четырнадцати лет эксперимента Оуэн счел нужным объявить о нем всему миру, поскольку был уверен, что его всеобщее принятие «даст счастье каждому человеку во всех последующих поколениях».29 Поэтому в 1813 году он опубликовал первое из четырех эссе, которые под общим названием «Новый взгляд на общество» стали классикой в литературе реформ. Он предложил свои предложения не в духе борьбы; он заверил правителей и промышленников Британии, что не желает и не верит в любые насильственные перемены; что его план не грозит никому убытками; что, по сути, он увеличит доходы работодателей; и что он может спасти Англию от революции.

Он начал с предложения, почти основополагающего для любой базовой реформы, — о том, что характер человека, якобы закрепленный древней и неизменной наследственностью в виде конкуренции и конфликтов, в значительной степени формируется благодаря детскому опыту и убеждениям. «Величайшим из всех заблуждений [является] представление о том, что люди сами формируют свои характеры».30 Напротив, характер человека формируется для него тысячами влияний, воздействующих на него [до его рождения и] от его рождения до его смерти». Оуэн заключил, с энтузиазмом отвергая модификаторы: «Любой характер, от лучшего до худшего, от самого невежественного до самого просвещенного, может быть придан любому сообществу, даже миру в целом, путем применения определенных средств; которые в значительной степени находятся в распоряжении и под контролем тех, кто управляет нациями».31 Из этого принципа Оуэн сделал два вывода: первый — что нынешние имущие классы не виноваты в своих обычаях и верованиях, поскольку они тоже являются продуктом своего прошлого и настоящего окружения; второй — что реформа должна начинаться с детей, с улучшения и умножения школ. Необходимо приложить все усилия, чтобы воспитать в детях понимание того, что, поскольку ни один человек не виноват в своем