Иностранные формирования Третьего Рейха - Сергей Игоревич Дробязко

долгом выступить с разъяснением вопроса участия эмигрантов в боях на фронте. В своем циркулярном письме фон Лампе указал: «Этот ответ указывает на то, что в данное время и в предложенной мной форме применение русских воинских частей в борьбе неприменимо… Чины Объединения не связаны более в своих решениях, принятым мною на себя, от лица всего Объединения обязательством и поэтому предоставляю каждому из них право в дальнейшем осуществить свое стремление послужить делу освобождения Родины — путем использования каждым в индивидуальном порядке предоставляющихся для этого возможностей…»{1126}. Казалось бы, и все, на этом можно поставить точку, но…

12 сентября 1941 г. было начато формирование Отдельного Русского корпуса в Сербии. На протяжении 1941–1943 гг. в его составе служили исключительно белоэмигранты. Обилие офицеров и генералов заставляло командование корпуса по сути вновь формировать офицерские полки, где офицеры были в качестве рядовых. Затем в корпус стали прибывать эмигранты из других Балканских стран, а позднее пленные красноармейцы и жители СССР. На 12 сентября 1944 г. в рядах корпуса состояло И 197 человек, из них из Румынии прибыло — 5067 человек, из Сербии — 3198, из Болгарии — 1961, из СССР — 314, из Венгрии — 288, из Хорватии — 272, из Греции — 58, из Польши — 19, из Латвии — 8, из Германии — 7, из Италии — 3, из Франции — 2 человека{1127}.

Осенью 1941 г. командование транспортной бригады НСКК «Тодт» начало вербовочную кампанию среди русских белоэмигрантов. Состоялись консультации между представителями НСКК, строительного штаба «Шпеер» и РОВСа о возможности широкомасштабного привлечения белоэмигрантов в ряды НСКК. Эмигранты могли поступать в организацию в качестве водителей, механиков, началось привлечение в ряды НСКК и советских военнопленных. Ответственным за вербовку белоэмигрантов был назначен бывший командир Лейб-гвардии казачьего полка генерал-майор Василий Авраамович Дьяков. При помощи генерала из русских эмигрантов Западной Европы было создано несколько подразделений в рядах НСКК. В 1943 г. 2 батальона (по 7 рот каждый) из состава этих подразделений были переданы в состав транспортной группы НСКК «Тодт» с обозначением 67 и 69 (Transportstaffeln 67 und 69){1128}. Оба подразделения до конца войны оставались на Западном фронте и оперировали под руководством командования корпуса ОТ «Запад».

Сложности, испытываемые на Восточном фронте, вскоре заставили их пересмотреть некоторые моменты Восточной политики и начать более масштабное сотрудничество с уроженцами России, в т. ч. и эмигрантами. В январе 1942 г. начальник Юго-восточного отдела ОРВС довел до сведения своих подчиненных, что немцы затребовали у него в срочном порядке список лиц, готовых участвовать в борьбе с коммунистами{1129}. Вероятно, тогда же началась запись и в других отделах ОРВС и РОВС. Так, I отделом РОВСа к началу июня 1942 г. из Парижа на Восточный фронт было отправлено 3 группы офицеров-эмигрантов, всего около 25 человек.

На протяжении 1942–1943 гг. многие белоэмигранты продолжали вступать в различные формирования для участия в борьбе с большевизмом. На фронт отправились не только эмигранты, но и их дети: «…Мой долг отомстить за мою семью и за ту страну, которую я всегда так любил. Именно поэтому я выбрал военную карьеру в надежде, что позже я смогу с оружием в руках бороться против большевизма, вступив в ряды Белой армии или армии какой-либо другой страны, которая будет бороться с большевизмом», — писал Константин Федорович Шальбург{1130}. Позже под именем Кристиана Фредерика Шальбурга он возглавит Датский добровольческий корпус. В Норвегии эмигранты вступали в добровольческие части целыми семьями. В ряды 23-го танково-гренадерского полка СС «Норге» вступил штабс-капитан Владимир Федорович Карпов и его сыновья-близнецы Игорь и Кирилл. Во Франции в ряды войск СС вступили Сергей Кротов и Сергей Протопопов. В валлонских частях в качестве офицеров оказалось еще несколько эмигрантов — в бригаду в качестве офицеров были приняты Петр Сахновский и Николай Турчанинов. Помимо спецслужб эмигранты охотно принимались в органы пропаганды. Уже в конце 1941 г. имелась информация, что в роты пропаганды вступили «многие русские молодые люди»{1131}.

Таким образом, налицо своеобразная закономерность — русские эмигранты на Балканах вступали преимущественно в ряды Русского корпуса, а эмигранты, проживавшие в Западной Европе, попадали в различные добровольческие формирования. Около 1000 русских эмигрантов оказалось в рядах немецких подразделений и штабов в качестве зондерфюреров, выполняя обычно функции переводчика. После начала создания Восточных частей многие эмигранты вступили в их ряды, значительное количество эмигрантов оказалось и в рядах всевозможных казачьих частей немецкой армии. В конце войны Русское военное зарубежье поддержало создание Комитета освобождения народов России Андрея Андреевича Власова.

Наиболее точный и верный подсчет количества русских эмигрантов, участвующих в войне на стороне стран «Оси», осуществил петербургский исследователь К. М. Александров, по его данным, от 20 до 25 тыс. белоэмигрантов (включая эмигрантскую молодежь) служило в армиях и полувоенных организациях стран «Оси»{1132}.

Русский корпус на Балканах

С. И. Дробязко

Одним из немногих воплощений идеи создания эмигрантских вооруженных формирований для борьбы с большевизмом стало создание Русского охранного корпуса в Сербии. Уже в июне 1941 г. начальник Русского доверительного бюро в Югославии (организации, представлявшей интересы русских эмигрантов перед германскими оккупационными властями) генерал-майор М. Ф. Скородумов выступил с предложением сформировать из бывших офицеров, солдат и казаков армии Врангеля дивизию и отправить ее на Восточный фронт, но получил отказ. Однако активизация партизанской войны на Балканах вскоре поставила перед германским командованием вопрос поиска дополнительных сил для охранной и полицейской службы в этом регионе, и новое предложение Скородумова о создании из эмигрантов некоего подобия сил самообороны было одобрено немцами. В условиях жесточайшей войны «всех против всех», охватившей оккупированную Югославию, создание таких сил стало для русской белой эмиграции вопросом выживания. При всем этом инициаторов формирования не оставляла надежда, что по завершении «борьбы с бандами» на Балканах им представится возможность попасть в Россию и начать борьбу за ее освобождение.

12 сентября 1941 г. Скородумов получил от командующего германскими войсками на Юго-Востоке приказ о формировании в Белграде «Отдельного русского корпуса», командиром которого он назначался, и в тот же день издал свой приказ о мобилизации всех военнообязанных эмигрантов в возрасте от 18 до 55 лет{1133}. Этот призыв встретил широкий отклик в рядах русской военной эмиграции на Балканах. К 1 октября 1941 г. в корпус записалось уже 893 добровольца, и количество желающих служить в нем