Круги в пустоте - Виталий Каплан

Князь махнул рукой влево, резко щелкнув при этом пальцами - и Митька увидел вдруг Синто! Непривычно бледный, натянутый как струна, он стоял в десяти шагах, сжимая тонкую, кривую саблю.

- Вот, полюбуйся на скверное поведение своего раба! Мерзкое отродье, да будет тебе известно, вчера ходило за тобой по темнице, сегодня сопровождало тебя сюда. В то время как щенок должен был посещать занятия по дьордо-хмангу!

Митьку бросило в холод. Ну ни фига себе! Значит, Синто невидимо следовал за ним, охранял... урода вчерашнего безумного, видать, он и отоварил... Клинок где-то добыл. А ведь знал же, не мог не знать, что с ним князь сделает, если поймает. Чем все и кончилось... Как это он говорил? "Понимаешь, если тебя не видят, это еще не значит, что ты невидимка". Он судорожно вздохнул. Глаза защипало, и не хватало лишь разреветься.

- Ну не отвратительно ли, а? Обманывал своего господина, обманывал своих наставников, будто господин запретил отлучаться от своей драгоценной особы... Митика, ты это дело так не оставляй. Сегодня же хорошенько накажи. Если не умеешь, я покажу, как это делается. Но никак не менее сотни розог!

Митька молча опустился к стене. На глаза попался забытый, валяющийся без толку кассарский меч. Конечно, все это глупо и бессмысленно, но вдруг? Вдруг князь сейчас и не думает о защите, вдруг он настолько упивается своим могуществом, что раскрылся? Один точный удар... лучше под ребро... ведь учил же его кассар. Не замахиваясь... легкое, скользящее движение. Нырок, поворот, отход... Пальцы медленно поползли к рукояти. Князь не замечал! Есть! Ладонь обожгло неожиданным холодом.

Так... До князя близко, хватит и одного прыжка... только вот не научился он еще прыгать из положения сидя. Что ж, придется вставать.

Ох как это не хотелось! В глубине души он даже мечтал сейчас о парализующем страхе, тогда ведь и совесть не царапалась бы... Кому под силу сладить с враждебной магией? А тут тело вполне слушалось, и страх был другим... плотным каким-то, тяжелым... как мокрый ватник. Вроде и не смирительная рубашка, а поди побегай-попрыгай... Ну же! Это как с причала головой вниз, в холодную, одновременно манящую и отпугивающую воду. Чем больше рассусоливаешь, тем слабее решимость. Значит, нечего тянуть. Старт!

Он рванулся, и даже сумел подскочить к князю вплотную... и даже рубанул... воздух. Потому что князя здесь уже не было, он приветливо скалился в пяти шагах правее.

- Ой, какие мы грозные! И какие медленные! Имей в виду, за эту выходку я накажу тебя вдвойне. Во-первых, за то, что осмелился поднять руку на меня, своего учителя и господина. А во-вторых, за то, что не сумел дотянуться. Ибо сказано древними: "не умеешь - не берись!"

И тут лицо князя вытянулось, брови удивленно поползли вверх. Митька в первую секунду не понял, что случилось - свист рассекаемого воздуха, мелькнувшая перед глазами тень - и глухой металлический лязг.

- А вот у этого получилось, - недовольно процедил князь, пиная лежащего возле его ног Синто. - Страшно даже подумать, что было бы, не надень я панцирь под эту уютную домашнюю накидку... Тогда пришлось бы тратить на поганца живую силу... а это какой-никакой, а расход... а я не люблю пустое расточительство.

Халат князя был распорот как раз там, куда метил и Митька, а сам Диу-ла-мау-Тмер держал в руках тонкую саблю и недоуменно ее разглядывал. Потом рассеянно разломал пополам, точно это была сухая ветка.

- Вот уж от кого я не ожидал, - грустно качая головой, князь вновь пнул Синто под ребро. - Ну ладно ты, несмышленыш, ничего еще не понимаешь, собой не владеешь... Но этот-то, этот. Ведь учили же, ума вкладывали... Похоже, Митика, его порка сегодня отменяется. Думаю, жить ему более незачем, так что придумаем-ка лучше подходящую казнь. Вот выбери сам: кол, костер, муравьиная яма...

Митька поглядел на князя с такой ненавистью, что превратись она в огонь, князь тут же обернулся бы кучкой пепла. Но жечь взглядом он не умел. Еще не научили...

- Ай, как скверно, - спокойно встретив его взгляд, продолжал князь. Какая черная неблагодарность! И это при том, что у меня насчет тебя такие роскошные планы...

- Планы у тебя действительно роскошные, князь, - раздался откуда-то сзади голос. - насколько я понимаю, ты собрался продать мальчишку Тайной Палате государя Айяру? Мне лишь не удалось узнать, почем...

Сперва Митька увидел, как побелело княжеское лицо, и лишь затем резко обернулся. Невдалеке, небрежно привалившись к стене, стоял Харт-ла-Гир. В легком походном доспехе, сжимая огромный, локтя в три длиной меч.

- Пора, князь Диу, - улыбнулся кассар. - Пора ставить точку в твоей излишне затянувшейся жизни. Погляди мне в глаза, тварь. Вспомни Гир. Сейчас я тебя буду убивать.

Князь лишь снисходительно улыбнулся в ответ.

11.

Звонок в дверь был мягок, будто прикосновение кошачьей лапки. Две высокие ноты - ля и фа-диез. Настя откинула одеяло и, как была - босая, в ночной сорочке, пошла открывать. Непонятно, почему это она так легко проснулась, в полчетвертого ночи. Непонятно, почему не спросила, кто. А ведь стоявший в тусклом коридоре никак не внушал доверия. Плюгавенький мужичонка в не то чтобы грязном, но довольно помятом костюме, с рыбьими бессмысленными глазками, жиденькими волосами, с трудом маскирующими лысину. Нет чтобы недовольным тоном спросить: кто? Нет чтобы подумать о времени - она просто щелкнула затворами, приоткрыв тяжелую, поставленную еще в начале девяностых железную дверь.

От мужичка так и веяло неопределенной пакостью, такого, быть может, стоило бы ничего не выясняя, взять за шиворот и крепким пинком придать ему ускорение - но мы ведь так не можем, мы интеллигентные люди. А мужичок деловито просочился в квартиру, зыркая по сторонам и, казалось, совершенно не обращая внимания на Настю. Он не говорил ни слова, и Настя тоже молчала, только щелкнула выключателем, и прихожую залило неожиданно ярким светом. Сразу стало стыдно за старенькие, лоснящиеся обои, скособоченную вешалку - все не доходили руки ею заняться, за покарябанный паркет пола.

Ночной гость, однако, поступил более чем странно. Он хлопнул в ладоши и как-то вдруг сразу съежился, оплыл, точно под одеждой у него вместо тела были воздушные шарики, и вот сейчас их проткнули иглой. Лицо его сморщилось и растаяло в воздухе, пиджак и брюки плавно опустились вниз, и спустя мгновение ничего, кроме груды одежды, от мужичка не осталось. Но одежда, однако же, странно и неприятно колыхалась, словно под нею все-таки было что-то. И вот что-то выползло из-под тряпок. Это оказались тараканы. Рыжие наглые твари, сотни тараканов, тысячи. Всякие - и шустрая, с маковое зернышко, молодежь, и огромные, едва ли не с вишню, ветераны. Деловито расползаясь по всем углам, они держались уверенно, как хозяева.