Перекресток времен. Дилогия (СИ) - Андрей Захаров

Аркбаллиста помещалась на невысокую подрессоренную двуколку. Получалось что-то вроде тачанки времен гражданской войны. Ее могли перевозить одна лошадь или две впряженные ламы, или сам расчет. Обслуживал аркбаллисту расчет из пяти человек. Она имела деревянное ложе со стальной полутораметровой дугой и тетивой, поворотный и подъемный механизмы.

Стрельба осуществлялась следующим образом. Два человека крутили бронзовые колеса, укрепленные в конце ложа и соединенные тягой с рычагом взвода тетивы, закрепленном на ложе и магазине. За счет "качания" (возвратно-поступательного движения) рычага взвода обеспечивалось сразу все: и натяжение тетивы, и подача болтов из магазина, и выстрел. Двое других номеров расчета заряжали магазин и обеспечивали неподвижность двуколки во время стрельбы. Пятый человек следил за ламами.

На ложе аркбаллисты имелось два направляющих стреловода. Магазин был двойной, по пятнадцать болтов в каждой секции, имевшей отсекатель болтов в виде вращающийся звездочки на оси. Болты опускались из магазина на ложе под действием собственного веса. Они были стандартными: толстыми, длиной пятьдесят сантиметров, весом около двухсот грамм с бронзовым граненым наконечником и оперением. Запас болтов переносился расчетом и был навьючен на спины лам.

В ходе проведенных испытаний магазин (тридцать болтов) выстреливался за двадцать секунд. За одну минуту — два магазина (шестьдесят болтов). На расстоянии около двухсот метров болты из аркбаллисты, имея достаточно хорошую кучность, пробивали насквозь пятнадцатисантиметровые доски. Изготовили шесть аркбаллист. Таким образом, за одну минуту они смогли выпустить триста шестьдесят смертоносных болтов!

Помимо указанных подразделений, из виракочей было создано несколько групп по пять человек в каждой, вооруженных автоматами и ручными пулеметами. Это были группы огневой поддержки. В случае осложнения обстановки они должны плотным огнем отсечь и уничтожить противника. Станковые пулеметы предполагалось выставлять на флангах или особо опасных участках.

Кроме имеющихся двух орудий и минометов, в артиллерию входили и несколько разборных катапульт, способных метать крупные камни, а также объемно-детонирующие заряды Слащенко.

Любой командир знает, сколько хлопот приносят молодые солдаты, которые боятся звука выстрела или взрыва. Ничто не приближает так солдата к боевой обстановке, как тактическое учение с боевой стрельбой. Чтобы приучить новых бойцов к взрывам, пришлось пожертвовать недавно изготовленной партией пороха, из которого сделали взрывпакеты.

Постепенно среди обучаемых стали выделяться способные воины, которых произвели в сержанты-десятники, организовав для них дополнительную подготовку. В последующем предполагалось, что из первого состава выйдут командиры будущих подразделений.

Ротмистр Новицкий продолжал заниматься со своими кавалеристами на лугу возле Теплого Стана. В этом ему помогали Левченко, Осадчий и другие опытные казаки. К казакам и молодым бойцам-новороссам добавились четыре десятка местных юношей. Лошадей на всех не хватало, так что занимались по очереди, чередуя сабельный и рукопашный бой с верховой ездой.

Давно известно, что сумев запугать врага, можно выиграть даже самый безнадежный бой. Кому на ум пришла эта идея, никто уже не мог вспомнить. Для устрашения местных каждому всаднику решили сделать плащ с перьями птиц по краям, который на скаку, если его привязать к локтям и поднять руки, превращался в своеобразные огромные крылья, как у большого кондора. Похожие попоны с вшитыми бронзовыми пластинами решили одеть и на лошадей, защитив их грудь и морду стальными сегментными пластинами.

Периодически, для налаживания взаимодействия между пехотой, стрелками и кавалерией, проводились совместные учения. С каждым новым днем росло мастерство и слаженность.

Уваров, для выполнения намеченных специфических задач — партизанской борьбы и диверсий, решил подготовить отряд в количестве шестидесяти человек, разбив его на два подразделения. Своеобразный русский спецназ шестнадцатого века Южной Америки! Среди них оказались казаки-пластуны, вместе со следопытом Емельяном Трепачко, пограничники под командой старшего лейтенанта Бажина и молодые воины-уаминка во главе с Юску. Также в отряд диверсантов был включен и десяток крепких подростков, способных пролезть в любую щель, где взрослый воин будет испытывать затруднения. В отличие от пехотинцев Антоненко, бойцы Уварова занимались по индивидуальной программе. Выпавшая на их долю нагрузка была в два раза больше, чем у остальных. На то и спецназ! Каждый боец Уварова должен знать и уметь все! Вплоть до любого огнестрельного оружия, взрывного дела и установления мин! К этому стремился сам Олег и его подчиненные. К занятиям привлекались все специалисты Новоросска.

Емельян Трепачко и другие казаки учили молодежь заповедям пластунов, передаваемых из поколения в поколение, от дедов-прадедов:

"У мужчин не Родина, а Отечество. Мы, МУЖЧИНЫ! Отечество, это переданное нам сыновьям отцами. Это наше, мужское. Родина — у женщин.

Ты, твоя плоть, твоя кровь, душа — принадлежат Отечеству. Оно — твой дом, отец, мать. Ты должен умереть за него, если потребуется.

Никогда не ставь себя выше других в боевом деле, — тогда удача не изменит тебе, не отвернётся Господь.

Стань призраком в стане врагов. Призрак внушает врагу ужас.

Среди врагов будь хитрым и осторожным, яко змея. Несущий смерть врагу должен так же внезапно исчезать, как и появляться. Помни: смерть для врага тихо и внезапно пришла и ушла.

Чтобы прожить среди волков, нужно стать волком. Чтобы прожить среди лисиц, нужно стать лисицей.

Сделай так, чтобы всё работало на тебя. Гармония с окружающим миром поможет тебе выполнить боевую задачу.

Во время выполнения боевой задачи используй все подручные средства.

Вступая в бой с врагом, будь беспощаден.

Долг воина — умереть. Пока воин жив, он должен. После смерти, люди должны воину. Однажды не выполнивший воинский долг — больше не воин. Это не поправимо.

Простое, надёжное, с наиболее возможным поражением, боевое действие, вот, что отличает воинское искусство от спортивного. Здесь нет состязания, нельзя дать врагу даже шанс проявить себя.

Вы — воины! Не забывайте об этом.

Когда не хватает духа, помолитесь Господу Богу и вспомните о ваших предках, которые всё выдерживали. Вы — их потомки, та же кровь, значит, тоже сможете. Сил сразу прибавится. Без победного духа — нет Победы!".

В ходе одного из учебных походов, сидя вечером у костра, казаки начали петь песню неизвестного автора о русско-японской войне:

За рекой Ляохэ загорались огни,

Грозно пушки в ночи грохотали,

Сотни храбрых орлов

Из казачьих полков

На Инкоу в набег поскакали.

Пробиралися там день и ночь казаки,

Одолели и горы, и степи.

Вдруг вдали, у реки,

Засверкали штыки,

Это были японские цепи.

И без страха отряд поскакал на врага,

На кровавую страшную битву,

И урядник из рук

Пику выронил вдруг —

Удалецкое сердце пробито.

Он упал под копыта в атаке лихой,

Кровью снег заливая горячей,

Ты, конёк вороной,

Передай, дорогой,

Пусть не ждёт понапрасну казачка.

За рекой Ляохэ уж погасали огни.

Там Инкоу в ночи догорало,

Из набега назад

Возвращался отряд.

Только в нём казаков было мало…

Пограничники Бажина слушали песню очень внимательно. Она напоминала им слова другой песни о гражданской войне. Про сотню юных бойцов из буденовских войск, вступивших в бой с белогвардейскими цепями. Бойцы начинали понимать, что песня их отцов родилась еще в сопках Маньчжурии, но в советское время ее переделали на новый лад. Поэтому никто из них не стал возражать против слов пропетых в ней. Почти на генетическом уровне, в своем подсознании, каждый из новороссов был согласен со словами песни. Все мы смертны, все погибнем в свое время, но главное — за что и как! Как крысы-трусы, забившись в свою нору или как герои, отстаивая свободную жизнь своей семьи и новой родины?! Все выбрали второе. И Уваров был этому очень рад. Ему нужен сплоченный боевой отряд, верящий своему командиру и готовый на все, что отвечает их внутреннему миру. Олег всеми силами старался сплотить людей из разных эпох.