Перекресток времен. Дилогия (СИ) - Андрей Захаров

Из оружия гоплиту полагалось крепкое трехметровое копье с узким тридцатисантиметровым листовидным наконечником и длинной втулкой, который при снятии можно было использовать как кинжал. На другом конце копье имело небольшой противовес в форме шара с шипом. На широком кожаном ремне с нашитыми бронзовыми бляхами справа вешался кинжал аналогичный наконечнику копья. Сзади в петлю продевался небольшой стальной топорик, имеющий с одной стороны широкое лезвие, а с другой — клевец. На конце заостренной рукояти — кожаный темляк. Вооружить всех воинов такими топориками предложил Уваров. Подобные топорики-томагавки использовали американцы во время вьетнамской войны. Да и в повседневной жизни они себя хорошо зарекомендовали, особенно в горах. На левом боку у гоплита, на плечевой портупее, в деревянных ножнах, вешалась короткая сабля. Она одновременно напоминала абордажную саблю и саперный тесак, со слегка изогнутым семидесятисантиметровым однолезвенным клинком, шириной четыре с половиной сантиметра. На обухе клинка, ближе к рукояти, были нарезаны зубья пилы. Рукоять имела деревянные накладки, обмотанные кожаным шнурком, чтобы рука не скользила. Перекрестие с рукоятью и дужка образовывали прямоугольник. Массивная дужка имела зубья и напоминала кастет. Такая сабля использовалась не только как оружие, но и как инструмент.

Для остальных воинов и кавалеристов также было придумано соответствующее вооружение.

Всем пешим выдавалась такая же короткая сабля, как и гоплитам, плюс топорик-томагавк с кинжалом. Кавалеристам полагалась метровая сабля и кинжал с топориком. Еще в качестве оружия добавляли кистень с грузом в виде шара с шипами, соединенного цепью с длинной деревянной рукоятью. Помимо этого, каждому всаднику вручалась четырехметровая легкая пика с острым граненым наконечником.

Вместо кирасы предлагалось иметь доспех, напоминающий классическую бригантину или куяк. В прошитую в несколько слоев шерстяную жилетку внахлест вшивались небольших размеров стальные пластины. Кавалеристам жилетку удлиняли, добавляя широкие рукава и полы, для защиты плеч и бедер. На голени — поножи, на руки — наручи. В таком доспехе они были похожи на нукеров Чингисхана или Тамерлана.

На голову одевалась каска с нащечниками и тыльником. Вместо гоплитского, выдавался легкий щит, пятьдесят сантиметров в диаметре, также приспособленный для ношения на спине.

В первое время произошли определенные трудности. Сделать из местных воинов дисциплинированных солдат оказалось совсем не просто. Каждый из них был героем, старавшимся показать перед соплеменниками личную храбрость и умение владеть оружием. Но нам герои-одиночки не нужны. Надо, чтобы все были героями, но в составе своего отряда. Личная храбрость никак не означает грамотного ведения войны. Личная храбрость — это еще не дисциплина и не умелое командование, личная храбрость не заменит тактическую грамотность командиров и бойцов. Для чего пришлось ломать сложившиеся устои и привычки, приучая местных к дисциплине. Это стоило многого. Наказанием из-за одного служила дополнительная физподготовка для всего подразделения, но без морального унижения. Если кто-то и начинал роптать, то не долго. За неисполнение приказа следовала немедленная отправка с позором в Уаман-канча или на рудники. Кроме того, костяк будущей армии составили ранее прошедшие подобную подготовку виракочи и воины фаланги, обученные Николаем в Уанка-канча.

Для начала армию разделили на рода войск: пехоту, стрелков, кавалерию и артиллерию. Пехоту разбили на десятки и сотни (роты), легкую и тяжелую. В одном строю, плечом к плечу, стояли виракочи, уаминки, уанки и даже гуаро. Из-за малочисленности новой армии и с целью лучшей подготовки молодежи, совет принял решение привлечь всех подростков, способных по своему физическому развитию встать в общий строй. Девушек и молодых женщин включили в состав стрелков, которых готовили отдельно от пехоты. При этом пройти первоначальную военную подготовку обязаны были все без исключения, независимо от происхождения, пола и занятости.

В стороне от города, где уже был вырублен лес на хозяйственные нужды, выкорчевав пни и разровняв площадку, построили обязательный атрибут любого военного городка — большой плац, полосу препятствий и уголок со спортивными снарядами. Здесь тренировались пехотинцы-гоплиты, в которые отобрали самых рослых и крепких.

Пока мастера не изготовили достаточного количества вооружения, из дерева сделали учебные доспехи, шлемы, большие щиты, мечи и копья. Науку побеждать начали изучать, как и в любой армии мира — со строевой и физической подготовки. Каждый день был расписан. С раннего утра и до позднего вечера командиры под барабанную дробь гоняли подчиненных. Учили работать строем: двигаться единой стеной щитов — фалангой, колонной, уступом, занимать круговую оборону и составлять римскую "черепаху", штурмовать и оборонять крепостные стены. Учились применять различные тактические приемы в нападении, обороне и при движении на марше, совершая при этом различной сложности марш-броски. Для подачи команд использовали не только голос, но и свистки, а также отлитые уже в Мастерграде сигнальные трубы. Причем все команды отдавались только на русском языке с обязательным их повтором всем подразделением, для лучшего заучивания.

Кроме занятий в составе подразделений, проводили и индивидуальные занятия по рукопашному бою, умению обращаться с копьем, саблей и щитом. Для этих занятий привлекались и Новицкий с казаками.

Стрелков разделили на два отряда: лучников и арбалетчиков. Лучниками были пришедшие вместе с Антоненко воины-уанка, отличившиеся при обороне родной крепости. Но вместо довольно слабых местных луков, в Мастерграде им предложили новые — составные, со стальными пружинными пластинами и тетивой. Теперь пятьдесят лучников практически каждый день стреляли из новых луков стрелами с бронзовыми гранеными наконечниками, осваивая их и привыкая.

Не отставали от лучников и арбалетчики. Ими в основном были женщины и подростки. Для них изготовили легкие арбалеты с деревянным ложе, шестидесятисантиметровой стальной дугой и тетивой. Рычажный натяжной механизмом был закреплен в нижней части ложа и легко взводился рукой или ногой. Скорострельность такого арбалета достигала шести выстрелов в минуту, а прицельная дальность — сто пятьдесят метров. Арбалетные болты также были с бронзовыми гранеными наконечниками, так как их легко можно отливать и в неограниченном количестве, в отличие от ковки железных.

При необходимости лучники с арбалетчиками превращались в пращников. Благо с этим оружием любой местный умел обращаться с детства. Но, бросать они должны были не только камни, но и картечные гранаты. Гранаты для пращников придумали Климович и Слащенко. В небольшие латунные полые шары, собранные из двух полусфер, помещались с десяток чугунных картечных пуль и зажигательная смесь, похожая на напалм, с пороховым зарядом и фитилем. Перед метанием фитиль поджигался зажигалкой и уверенно горел несколько секунд, достаточных для размаха с броском. Граната, пущенная из пращи или с помощью палки-пращеметалки, летела до восьмидесяти метров. Она взрывалась в воздухе или уже на земле, при этом, поражала противника картечными пулями и липким огнем в радиусе до пяти метров. После проведения первых боевых испытаний восторгу пращников не было границ. Особенно бурно проявляли эмоции девушки и подростки.

Но стрелки вооружались не только индивидуальным оружием, но и коллективным. В этом им помог профессор Левковский ранее путешествовавший по Китаю. Это был скорострельный многозарядный магазинный станковый арбалет — аркбаллиста.

Во время боксерского восстания в Китае 1900 года подобное оружие активно использовалось китайцами. Конструкция позволяла достичь невиданной для арбалета скорострельности. Стрелок мог в течение пятнадцати секунд выпустить одну за другой десять — двенадцать стрел. Достигалось это тем, что над ложей арбалета помещался специальный магазин, содержащий необходимый запас стрел. Его устройство не отличалось особой сложностью. В наиболее простом варианте стрелы опускались из магазина на ложу под действием собственного веса. Боевая эффективность подобного оружия достаточно очевидна. Войско, имеющее в своем составе отряд таких арбалетчиков, способно забросать противника за считанные минуты тысячами стрел.

Аркбаллиста помещалась на невысокую подрессоренную двуколку. Получалось что-то вроде тачанки времен гражданской войны. Ее могли перевозить одна лошадь или две впряженные ламы, или сам расчет. Обслуживал аркбаллисту расчет из пяти человек. Она имела деревянное ложе со стальной полутораметровой дугой и тетивой, поворотный и подъемный механизмы.

Стрельба осуществлялась следующим образом. Два человека крутили бронзовые колеса, укрепленные в конце ложа и соединенные тягой с рычагом взвода тетивы, закрепленном на ложе и магазине. За счет "качания" (возвратно-поступательного движения) рычага взвода обеспечивалось сразу все: и натяжение тетивы, и подача болтов из магазина, и выстрел. Двое других номеров расчета заряжали магазин и обеспечивали неподвижность двуколки во время стрельбы. Пятый человек следил за ламами.