Институт экстремальных проблем - Саша Камских

Рядом с ним сидел светловолосый мальчишка, подросший и похудевший за два летних месяца, джинсовые шорты не скрывали острые коленки, из-под задравшейся футболки выглядывала голая поясница – загорелая, поцарапанная, кое-где в комариных укусах. Лицо уже начало терять детскую мягкость и округлость, но черты его пока что оставались ребяческими, выгоревшие на солнце волосы отросли и топорщились забавным хохолком на макушке. Лешка вздохнул и придвинулся поближе к отцу, крепко обхватив коленки, будто озябнув. Томский обнял сына и прижал к себе. Они так и сидели, не произнеся больше ни слова, до тех пор, пока последний тлевший уголек не превратился в комочек золы.

Всю ночь Сергею снилась маленькая голубая планета, плывущая в непредставимо огромных просторах космоса. Проходят века, тысячи, миллионы лет, а она все кружится и кружится в бесконечном вальсе вокруг родной звезды. Теплая и уютная, как родительский дом, она почти вся покрыта соленой влагой, лишь кое-где возвышается над водой суша… А на суше – безумный мир, переполненный сиюминутными человеческими страстями, в котором переплетены воедино жажда власти, стремление к роскоши, интриги, тщеславие, много боли и ненависти, но так редко встречается настоящая любовь, где не только поцелуи, объятия, прогулки под луной и тихий плеск морской воды под ногами, но где и тревога, и боль друг за друга…

Август принял эстафету июля: по-осеннему хмурое небо, липкая морось в коротких промежутках между нескончаемыми дождями, непросыхающие лужи и поникшие от избытка влаги ветви деревьев. Первого числа Сергей с Ириной вышли на работу, и тут же им пришлось расстаться до вечера – сразу две группы спасателей по графику выезжали «на затопление». Томский только проводил Ирину до корпуса подразделения экологической безопасности и, поцеловав на прощание, отправился к «Уралам», в которые уже грузились спасатели из групп Медведева и Артура Галямшина.

— У нас теперь потоп стихийным бедствием не считается, — усмехнулся, здороваясь с Сергеем, Петрович. — Все по плану: вчера ливень, сегодня едем устранять его последствия – снимать граждан с крыш и чердаков, выуживать из-под воды автомобили, восстанавливать плотины и дамбы, прочищать забитые стоки и коллекторы. Если завтра снова польет, то послезавтра все повторится в том же самом порядке.

— Короче, работаем ассенизаторами, — подытожил Середкин, изучая полученный в диспетчерской наряд. — Позавчера собирали дохлую скотину – утонуло стадо овец, а сегодня у нас работенка немногим веселее – едем в Липовский район спасать пациентов местной психушки. Через десять минут жду вас в машине.

— Жалко, что смирительных рубашек у нас на складе нет. — К спасателям первой группы подошел Слава Шевченко из группы Артура. — Придется отловленных психов успокаивать подручными средствами. Я предлагаю самый простой способ: мешок на голову – и псих затихает, как попугай в клетке. Показываю, как это делается! — Он накинул на Меньшикова полуразорванный бумажный куль из-под цемента и попытался повалить парня, неожиданно стукнув под коленки.

— Отстань, придурок! — завопил чудом устоявший на ногах Сашка, сбрасывая с головы мешок, от которого столбом поднялась пыль.

— Это кто придурок?! — взвился Шевченко, не ожидавший отпора. — Ты, птенец, что чирикать вздумал?!

— Заткнулись! Оба!

Середкин попробовал пресечь разгоравшуюся ссору в самом начале, но то, что с легкостью удавалось Медведеву, не получалось у его заместителя, и дело стремительно скатывалось к драке – стороны, не обращая ни малейшего внимания на Генку, уже высказали все, что думали друг о друге, перейдя при этом на ненормативную лексику. Артур с Левой Нестеровым, заметив происходящее, бегом кинулись через двор, хотя в их вмешательстве уже не было необходимости.

— Успокойтесь, а то обоим достанется! — Новоселов вклинился между Меньшиковым и Шевченко, а Сергей Томский перехватил руку Славы, уже занесенную для удара.

— Да ладно вам, — криво усмехнулся Шевченко, оценив обстановку, — совсем шутки понимать перестали.

— Ну все, пошутили – и хватит, — примирительно улыбнулся Сергей.

— Нехорошие у тебя шутки, Слава, — неодобрительно заметил подоспевший к спасателям Артур.

Слава хмуро покосился на своего командира и вразвалочку двинулся к «Уралу» своей группы.

— Отправил бы ты его в отпуск, — посоветовал Галямшину Петрович. — Я месяц за ним наблюдаю – на взводе ведь парень, того и гляди, сорвется, если, не дай бог, что серьезное произойдет.

— Не пойдет Славка в отпуск, — покачал головой Артур. — Поехать он никуда из-за парализованной тещи не сможет, ну а дома целый месяц в такой атмосфере безвылазно находиться… Сам понимаешь…

— А Людмила? — недоуменно спросил Новоселов о жене Шевченко, невысокую смуглую брюнетку, крикливую и неряшливую, работавшую в отделе снабжения института. — Она-то что? Не видит, что с мужиком происходит? Если сама с матерью хотя бы две недели посидеть не может, то договорилась бы в клинике с кем-нибудь или заявление на материальную помощь написала бы, чтоб сиделке заплатить.

— Ушла она от Славки, — понизил голос Галямшин, стараясь, чтобы кроме Петровича никто его не услышал. — Еще весной. Бросила на него и мать свою, и дочку, сказала, что ей все надоело. Вот так-то… Только ты особо не распространяйся, не хочет Ярослав, чтобы ребятам стало известно, что произошло, он только мне рассказал и вашей Светлане, не все знают даже то, что Люся Шевченко у нас больше не работает.

— Ну надо же! — не удержался Петрович. — Один к одному, как его сестра мается с парализованной свекровью и двумя пацанами, а ее мужик то и дело в загул по бабам уходит! Проклял их кто-то, что ли?

— Просто и Славка, и Валя никогда не бросят того, кому плохо, натура у них такая. Так что, ты очень уж строго Славку не суди, я с ним поговорю, — пообещал Артур, — да с вашей Светланой посоветуюсь, что делать.

Новоселов, конечно же, никому пересказывать услышанное от Галямшина не стал, а Сашке сделал суровый выговор:

— Слушай меня внимательно, — он крепко, до боли, ухватил Меньшикова за плечо. Тот попробовал высвободиться, но, увидев сердитые глаза Петровича, не стал вырываться, посчитав за лучшее выслушать очередную нотацию будущего тестя. — Будешь материться – я тебя заставлю кусок хозяйственного мыла сожрать и к Наталье на пушечный выстрел не подпущу, даже не мечтай о ней.

Глаза молодого спасателя вспыхнули обидой и возмущением, но он поймал взгляд Томского, советовавший ему: «Не спорь, промолчи». Меньшиков отвернулся и полез в машину, где всю дорогу просидел, отвернувшись к окну и не разговаривая ни с кем, хотя ему очень хотелось расспросить Сергея о том, как они с Ириной провели отпуск в Петербурге.

Сильные ливни, не прекращавшиеся несколько дней, превратили обычно мирную Липовку в мутный несущийся поток, который разрушил старую дамбу, и потоки воды из огромного Липовского пруда хлынули на поселок, затопив по пути Липовскую ГЭС. Никто из работавших на станции не пострадал, но в результате частичного отключения оборудования без электричества остались около полутора десятков тысяч жителей Липовского района. Водой размыло полотно железной дороги, а трасса, связывавшая район с областным центром, в низких местах скрылась под метровым слоем воды, кое-где и глубже из-за просадки грунта. «Уралы» спасателей почти без труда преодолевали затопленные участки, а вот для легковых автомобилей они были непреодолимой преградой. Десятка два машин попали в ловушку, оказавшись на своеобразном острове, в который превратился небольшой пригорок. На подъезде к нему, съехав в предрассветном сумраке с залитого водой асфальта, завяз колесами в жидком грунте старый «Икарус», а позади автобуса утонула белая «шестерка», водитель которой сумел выбраться на крышу своей машины и так и сидел там с раннего утра в ожидании помощи.

Увидев машины спасателей, он спрыгнул в воду и с криками бросился к ним, размахивая руками.

— Ой дурак, ну и дурак! — поразился Денис, выслушав сбивчивый рассказ промокшего насквозь мужчины о том, как он несколько часов мок под холодным по-осеннему дождем, не желая бросить свою машину. — Да хотя бы в автобус забрался, там хотя бы сверху ничего не льется. Кому нужна такая колымага?!

Машину на пригорок вытащили, подцепив лебедкой, за десять минут. Пока спасатели, объединив усилия, вытаскивали тяжелый «Икарус», хозяин «шестерки» вытащил из багажника пластиковую коробку, замотанную пленкой. Он сорвал полиэтилен и, убедившись, что содержимое не пострадало, с облегчением сообщил об этом, позвонив по мобильному телефону.

— Заберите меня из этого болота! — попросил кого-то хозяин «шестерки». — Чем дольше я тут буду сидеть, тем сложнее потом…

Он осекся и молча стал выслушивать собеседника, который, видимо, был не слишком доволен произошедшим. Судя по всему, хозяин «шестерки» получил совет выпутываться из сложившейся ситуации самостоятельно, не рассчитывая на помощь, — по мере разговора плечи его постепенно опускались, пока не поникли в безнадежности.