Храни нас пуще всех печалей - Ирина Чернова

- Спасибо братьям, которые тренировались со мной... и вечная память брату Диру, моему учителю.

Мы почтили память минутой молчания и брат Урт ушел, а я пристроила свою несчастную голову получше и задремала. Разбудила меня уже под вечер Фрида, пропустившая в комнату монаха для осмотра раны. Заживление шло нормально, да и сама рана оказалась лишь длинным порезом вдоль ребер, которую я моментально ощупала, как только служанка сняла повязку. Интересно, чем они сшивают края, суровой ниткой? Жесткие узелки кололи пальцы, ах да, их же надо еще снимать на седьмой день! Тоже достаточно неприятная процедура, но больше я местный спиритус пить не буду ни за какие коврижки... голова мучила меня до самого вечера и ее немного стало отпускать лишь после сна и хитрых капель, пожертвованных братом Уртом. Лекарь обработал рану, остался вполне ею доволен и ушел, а я полночи ворочалась без сна, проклиная все на свете...

Утро стрелецкой казни, то бишь определения наказания Вильку, было ясным и ветреным. Охая и кряхтя я потихоньку сползла с кровати, наслаждаясь вертикальным положением, оделась с помощью Фриды и после завтрака спустилась в большую залу первого этажа, где меня уже ожидали с самым убитым видом Кален, Серим, здоровенный мужик с черной бородой и пудовыми кулаками и пресловутый Вилек, похожий на сдувшийся шарик. От его наглости не осталось и следа, теперь он сгорбился и уставился в пол, выражая всем видом полную покорность судьбе. Сюда же за моей спиной тихо проскользнул Андре в сопровождении отца Фандара, пристроившегося в соседнем кресле.

- Ваше сиятельство, - первым начал Кален, - по нашему недосмотру произошло несчастье...

- Герцогиня, умоляю вас, - перебил его Бенсар, кинувшийся на колени перед моим креслом и ткнувшийся лбом в пол, - умоляю, только не убивайте этого дурака! Не просил бы за него, если б он не был сыном сестры, а она и так не сильна здоровьем, совсем зачахнет, как узнает обо всем... Что хотите для вас сделаю, хоть весь товар вам отдам, сами в услужение к вам пойдем, только не убивайте его, прошу вас нижайше! Мои сыновья и так учили его уму-разуму, да мало, видать, раз он на вас попер да еще в чужом королевстве... - при этих словах Вилек бросился на колени и глухо завыл, тыкаясь лбом в пол и постепенно подползая к моему креслу.

- Ну-ка остановись там, где стоишь, - брезгливо бросила я воющему Вильку и он, как ни странно, сразу услышал и застыл в согбенной позе. - Когда ты был на ярмарке, то вел себя гораздо наглее!

- Ы-ы-ы... умоляю....ы-ы-ы...простите...- подвывания стали глуше и жалостливей.

- Следует хорошо наказывать тех, кто забывает свое место и подвержен порокам человеческим, - назидательно известил отец Фандар, - дабы своим примером они воспитывали неразумных. Что такое боль? Она пройдет и все забудется, тело помнит боль только пока живо. Душа помнит боль вечно, потому и отделяется она от тела в момент расставания с этим миром, чтобы скитаться между небом и землей до самого Страшного Суда, когда Творец наш призовет всех для отмерения вины. Нет человека без вины, есть только малая или большая степень ее и сообразно вине каждого Творец отмерит наказание душам всех живших в мире. Пусть душа расстанется с телом без сожаления, ибо суд Творца будет справедлив и страдания души будут неизмеримо больнее страданий тела...

Проповедь отца Фандара прервали завывания Вилька, который наконец понял, что ему светит в ближайшем будущем и стоны Бенсара, колотящегося со всей силы лбом о каменный пол. Кален побледнел, как молоко, а лицо Серима искривила непонятная гримаса и поврежденное веко вообще закрылось. Святой отец подождал немного и продолжил свою речь, наполняя проникновенными словами стены залы. Пугать геенной огненной и страшным судом у него получалось на пять с плюсом. Под конец и Вилек и Бенсар уже тряслись от страха, а я прикидывала про себя, кто бы здесь мог отрубить голову так, чтобы я этого не видела и не слышала. Беарниты, что ли, этим занимаются или деревенский мясник?

...- Но Творец наш - отец всего сущего и мы дети его неразумные, а какому отцу хочется терять своих детей? Милосердие завещал он нам, но не всепрощение, не путайте их друг с другом, ибо всепрощение развращает неразумных, а милосердие заставляет их задуматься о причинах и повернуть лицо свое к Творцу.

С этим я и обращаюсь к ее сиятельству, герцогине Одьерской, дабы она проявила милосердие по отношению к неразумным, преступив через справедливое требование мести за пролитую кровь и не взалкала выпустить на свободу душу из объятий так надоевшего ей тела... - отец Фандар повернулся ко мне и хитринка проскользнула в его глазах. - Прошу вас о милосердии, герцогиня, ибо у напавшего на вас есть мать, которая ждет своего непутевого сына...

- Просим о милосердии... просим...просим...- наперебой завыли все остальные участники этого спектакля, причем Кален уже согнулся в поклоне до земли, а Серим только наклонил голову в знак согласия, а сам сверкал здоровым глазом в дверной проем, где уже торчала мордашка Фриды.

- Хорошо, я уступаю словам отца Фандара, которого я почитаю вторым после Творца на этой земле и буду милосердна, - слова были произнесены медленно и важно, как и подобает в процессе принятия таких решений.

- Розги, леди Вейра, - едва слышно проговорил отец Фандар, - и работа в храме...

- И повелеваю наказать его примерно розгами... десять? - как бы вслух размышляла я, надеясь на подсказку святого отца.

- И еще десять за пролитую кровь и непочтение уважаемой леди, вдовы нашего герцога Одьерского, - добавил священник.

- Итак, всего двадцать ударов. Но тело помнит боль только пока она есть, а когда заживет спина, то о наказании должна помнить душа, - злорадно высказалась я в духе отца Фандара и все присутствующие замерли, ожидая какой-то каверзы. - Так вот, только работа поможет и душе и телу того, кто вел себя неразумно и без меры потреблял вино, медленно опуская себя до скотского состояния. Посему приказываю - отправить этого ... неразумного на работу в храм Творца до...

- Возвращения торгового каравана и собственно мастера Бенсара сюда, в Тройден, чтобы вернуться в Дарнию, - быстро закончил отец Фандар и только глухой вой от пола возвестил, что эта часть наказания будет похуже для Вилька, чем даже двадцать ударов по спине. - От себя лично могу только посоветовать мастеру Бенсару нижайше благодарить ее сиятельство герцогиню Одьерскую за оказанное милосердие в отношении его сродственника...

Бенсар уже поднялся с колен и теперь было видно, что этот человек не привык так унижаться и только забота о сестре заставила его это сделать, а отнюдь не любовь к непутевому племяннику.