Дети ночи - Вампирские Архивы

Он оделся в рекордно короткое время, успев заметить, что ночная рубашка друга лежит на постели. Значит, Мортон тоже оделся. Затем он заметил, что дверь комнаты приоткрыта. Все было ясно: он действительно уснул и с того момента, когда он видел призрачную фигуру, прошло немало времени. Через пару минут он осторожно спустился по лестнице и вышел в залитый лунным светом сад. Там он сразу вспомнил то, о чем недавно говорил хозяин гостиницы: о странных поверьях, до сих пор бытующих у жителей долины, затерянной среди гор и сосновых лесов. При мысли о девушке ему стало нехорошо. От ударившего в нос запаха свежей земли едва не вывернуло желудок. Усилием воли он пытался отогнать от себя чудовищные образы, навеянные рассказами хозяина гостиницы, однако они упорно преследовали его воображение в этот ранний утренний час, словно он остался один на один с ночью и тишиной. Да, чары действуют. Нужно быть совсем бесчувственным, чтобы отрицать это.

Он обыскал маленький садик из конца в конец. Никого! Остановившись возле ворот, взялся за мокрые от росы прутья и выглянул наружу. Ему показалось, что вдали, среди полей, что-то движется. Спустя секунду он был в этом уже уверен. Справа, за деревьями, что-то шевелилось. Там находилось кладбище.

Осознав это, он содрогнулся от ужаса и отвращения. Он пошевелил губами, пытаясь произнести имя своего друга, но ни единого звука не сорвалось с его губ. Какой-то инстинкт велел ему молчать. Ценой невероятных усилий он забрался на ворота и вскоре спрыгнул на мягкую траву на противоположной стороне. Затем, стараясь держаться в тени, пригнулся и побежал в сторону кладбища, подхватив на бегу, сам не зная зачем, тяжелую палку. Через минуту он уже стоял возле низкой кладбищенской стены — стоял и смотрел.

Там, за надгробиями с омерзительными металлическими венками и увядшими цветами в вазонах, он видел силуэт своего друга — низко склонившийся, почти касавшийся коленями земли, легко различимый во тьме на фоне двух густых тисов. Мортон был не один; рядом с ним пригнулась к земле еще одна фигура — тоненькая, призрачная, стройная.

На этот раз высокий путешественник сумел заставить себя крикнуть:

— Мортон! Мортон! Господи боже, чем вы там занимаетесь? Что с вами?..

В тот самый миг, когда его низкий громовой голос прорезал тишину ночи, тоненькая фигурка, наполовину заслонявшая собой его друга, обернулась и уставилась на него. Он увидел белое лицо с сияющими глазами и зубы — луна окрасила их в свои собственные странные тона. Это было фантастическое, нереальное, жуткое зрелище. Через рот, от губ до подбородка, шла широкая ярко-красная полоса.

В следующее мгновение фигурка быстро скользнула, словно перелетела по воздуху, в направлении деревьев и скрылась среди тисов и надгробий в той стороне, где находилась церковь. Тяжелая палка, брошенная ей вслед, не достигла цели и упала, сбив металлический крест на одной из могил, а бросивший ее человек со всех ног побежал к сгорбленной фигуре друга, не обращая внимания на тонкий жалобный вопль, вырвавшийся из уст исчезнувшего призрака. Не заметил он и того, что на нескольких могилах разрыта земля и ее запах, который он почувствовал в своей комнате, стал сильнее. Все внимание высокого путешественника было направлено на того, кто лежал у его ног.

— Мортон, друг мой, вставай! Проснись, бога ради! Ты же ходил во сне и…

Слова замерли у него на губах. Только сейчас заметив неестественное положение плеч Мортона и его бессильно болтающуюся голову, он замер, как громом пораженный. Друг не подавал признаков жизни. Тогда он взвалил его на плечи и понес в гостиницу; он не помнил, как туда добрался.

Это был самый настоящий кошмар — кошмар, прорвался в реальность. Он слышал, как хозяин гостиницы и его жена суетились у постели, помнил, как срочно вызвали деревенского доктора и как он сам сбивчиво и путано объяснял, что произошло, не забыв упомянуть о том, что Мортон был сомнамбулой. Однако смысл случившегося дошел до него только тогда, когда он увидел лицо доктора — тот тщательно осмотрел больного и обернулся к высокому путешественнику.

— Вы будете его будить? — услышал он свой собственный голос, — Или оставите спать до утра?

По выражению лица доктора он понял все еще до того, как услышал ответ.

— Ах, месье, боюсь, ваш друг больше не проснется. Сердце — увы, у него внезапно отказало сердце…

Финальные сцены этой маленькой трагедии, которая столь внезапно и ужасно завершила приятное путешествие, не нуждаются в описании, ибо уже не имеют отношения к этой истории. Впрочем, впоследствии всплыла пара довольно любопытных деталей. Во-первых, за несколько недель до этого случая на кладбище было разрыто несколько свежих могил. Власти пытались выяснить, кто бродит по ночам на кладбище, и обвинили местного сумасшедшего, однако поиски не дали никаких результатов. Во-вторых, на следующее утро после смерти Мортона на полу в церкви нашли кровавый след, словно кто-то прополз от задней двери к главному входу. В ту же неделю в церкви была совершена специальная служба, дабы очистить святое место от зла, поскольку суеверные местные жители немедленно заявили, что такой след не мог оставить человек. Такой след мог оставить только вампир, которого потревожили в полночь и заставили покинуть мир мертвецов.

Помимо таких нелепых глупых слухов наш герой рассказал еще кое-что, и это нельзя оставить без внимания. После смерти друга он поговорил с местным доктором, и разговор произвел на него сильное впечатление. Доктор, человек очень умный и здравый, принялся дотошно расспрашивать его о жизни и привычках погибшего друга. Услышав рассказ о том, как путешественники поднялись на гору и зашли в маленькое шале под названием «Ла шениль», доктор не смог скрыть изумление.

— Но такого шале больше нет! — сказал доктор. — Я давно не слышал этого названия. Пятьдесят лет тому назад такое место существовало, однако его стерли с лица земли по приказу местных властей, поскольку люди, жившие там, имели весьма скверную репутацию. Шале попросту сожгли. Сейчас от него остались несколько кусков сломанной стены да фундамент.

— Люди со скверной репутацией, говорите?

Доктор пожал плечами.

— Там пропадали путешественники и даже местные крестьяне, — сказал он. — В шале жили старуха с дочерью. Говорят, они поили людей отравленным молоком. Однако их обвинили и в более страшных злодеяниях, чем обычное убийство…

— В каких же?

— Говорили, что старухина дочка была вампиром, — коротко ответил доктор. Немного помолчав, он добавил, глядя в сторону: — Осматривая вашего друга, я обнаружил кое-что. На его горле была крохотная дырочка, маленькая, как след от булавки, но очень глубокая. А сердце — я вам уже сообщил? — было полностью обескровлено.