Начало Века Разума. История европейской цивилизации во времена Шекспира, Бэкона, Монтеня, Рембрандта, Галилея и Декарта: 1558—1648 гг. - Уильям Джеймс Дюрант
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Изящные манеры не мешали им есть пальцами. Даже в дворянском сословии вилки не заменяли пальцы до 1600 года, а в других сословиях - едва ли раньше 1700 года. Модный ресторан La Tour d'Argent, где обедал Генрих III, возвращаясь с охоты, добился славы, поставляя вилки. Уже в семнадцатом веке французы ели лягушек и улиток. Вино было их любимым напитком. Кофе входил в обиход, но еще не был незаменимым. Шоколад был завезен через Испанию из Мексики; некоторые врачи осуждали его как неподходящее слабительное, другие прописывали его при венерических заболеваниях; мадам де Севинье рассказывала о беременной даме, которая так неумеренно им баловалась, что родила очаровательного маленького чернобурку - un petit garçon noir comme le diable.17
Улучшение нравов отразилось на транспорте и развлечениях. Общественные кареты стали обычным явлением в Западной Европе, а во Франции зажиточные люди стали передвигаться в великолепных каретах, оборудованных занавесками и стеклами. Теннис был в моде, а танцы привлекли все классы. Величественный паван пришел из Испании, получив свое название от испанского "павлин-паво"; его гордые и грациозные движения придавали ему аристократизм, а поцелуи, которые были его частью, способствовали циркуляции крови. При Екатерине де Медичи балет стал венцом придворных развлечений, сочетая музыку и танец, чтобы рассказать сказку в стихах или пантомиме; в нем участвовали прекраснейшие дамы в костюмах и декорациях, созданных с большим искусством; один из таких балетов был представлен в Тюильри на следующий день после резни святого Варфоломея.
Музыканты были героями уходящего часа. Они так очаровывали французов, что один придворный на концерте в 1581 году положил руку на шпагу и поклялся, что должен бросить вызов первому встречному; тогда дирижер завел свой оркестр нежной мелодией, которая успокоила дикую грудь.18 Лютня по-прежнему оставалась любимым инструментом, но в 1555 году Бальтазар де Божо, первый знаменитый скрипач в истории, привез ко двору Екатерины оркестр скрипачей и сделал скрипичную музыку популярной. В 1600 году Оттавио Ринуччини последовал за Марией де Медичи во Францию и ввел там идею оперы. Пение по-прежнему оставалось любимой музыкой, и Пьер Мерсенн справедливо заметил, что ни один звук в природе не может сравниться с красотой женского голоса.19
Музыка, литература, изысканные манеры и культурная беседа теперь объединились в одном из самых основных вкладов Франции в цивилизацию - салоне. Италия, альма-матер современных искусств, показала путь в таких урбанистических сборищах, как те, что описаны в Урбино в "Придворном" Кастильоне; именно из Италии салон, как скрипка, замок, балет, опера и сифилис, пришел во Францию. Основательница салона во Франции родилась в Риме (1588) в семье Жана де Вивонна, французского посла при папе, и Джулии Савелли, наследницы Орсини. Екатерина де Вивонн получила образование, исключительное для девочки XVI века. В двенадцать лет ее выдали замуж за Шарля д'Анженна, который, будучи маркизом Рамбуйе, занимал высокие посты при Генрихе IV и Людовике XIII. Юная маркиза жаловалась, что французская речь и манеры не дотягивают до итальянских в правильности и вежливости, и с неодобрением отмечала разделение между интеллектуальными классами - поэтами, учеными, савантами и дворянством. В 1618 году она спроектировала для своей семьи отель Рамбуйе на улице Сен-Тома-дю-Лувр в Париже. Одна из комнат была увешана панелями из синего бархата, окаймленного серебром и золотом; в этом просторном салоне маркиза принимала своих гостей, что стало самым знаменитым салоном в истории. Она позаботилась о том, чтобы пригласить мужчин и женщин с приятными манерами, но различными интересами: дворян, таких как Великий Конде и Ларошфуко, церковников, таких как Ришелье и Юэ, генералов, таких как Монтозье и Бассомпьер, высокородных дам, таких как принцесса Конти, герцогини Лонгвиль и Роан, знатных дам, таких как мадам де Ла Файетт и де Сакс. де Ла Файетт, де Севинье и М.Л. де Скюдери, поэты Мальгерб, Шапелен и Гез де Бальзак, ученые Конрарт и Вогелас, остроумцы Вуатюр и Скаррон. Здесь Боссюэ читал проповеди в двенадцатилетнем возрасте, а Корнель - свои пьесы. Здесь аристократы учились интересоваться языком, наукой, ученостью, поэзией, музыкой и искусством; мужчины учились у женщин учтивости; писатели учились скрывать свое тщеславие, эрудиты - очеловечивать свою эрудицию; остроумие терлось локтями с родословной; правильная речь обсуждалась и приобреталась, а разговор становился искусством.
Маркиза управляла львами и тиграми с тактом, с которым безболезненно подстригала им когти. Несмотря на рождение семерых детей, она сохранила свою красоту достаточно долго, чтобы внушить страсть Вуатюру и Мальербе, которые, будучи поэтами, разгорались при каждой улыбке; несмотря на эти пожары, она пользовалась всеобщим уважением за верность своему скучному мужу; несмотря на плохое здоровье, она подавала своим гостям пример хорошего настроения и энергичного ума; несмотря на потерю двух сыновей из-за смерти и трех дочерей из-за религии, она молчала о своей меланхолии, пока не написала свою эпитафию. В век сексуальной распущенности и развязанных речей она распространяла вокруг себя заразу манер и приличий. Хороший вкус - бонтон, хороший тон - стал пропуском в ее салон. Маршалы и поэты оставляли свои шпаги и древка в вестибюле; вежливость сглаживала разногласия; дискуссии процветали, споры были запрещены.
В конце концов утонченность дошла до крайности. Маркиза разработала кодекс правильности речи и поступков; тех, кто слишком точно его соблюдал, называли précieux или précieuses; а в 1659 году, когда маркиза уединилась и ушла на покой, Мольер набросился на эти причудливые остатки ее искусства и высмеял их. Но даже излишество имело свою пользу; précieuses помогали прояснить смысл и значение слов и фраз, очистить язык от провинциализмов, плохой грамматики и педантизма; здесь, в зародыше, находилась Французская академия. В отеле Рамбуйе Мальгерб, Конрарт и Вогелас развивали те принципы литературного вкуса, которые привели к Буало и классическому веку. Приживальщицы внесли свой вклад в анализ страстей, который удлинил роман и привлек Декарта и Спинозу; они помогли придать отношениям полов ту стратегию уединения и последующей идеализации ускользающего сокровища, которая сделала романтическую любовь. Благодаря этому и последующим салонам французская история стала как никогда бисексуальной. Статус женщин повысился; возросло их влияние в литературе, языке, политике и искусстве.
