Ювелир. Тень Серафима - Наталья Корнева

Однако, если честно, Кристофер не хотел бы сейчас встречаться с ним лицом к лицу. Это было мучительное, тяжкое нежелание, которое он не мог побороть. В душе творилось нечто невообразимое. С одной стороны, премьеру было просто страшно, что, в общем-то, неудивительно. Здесь, в этой кровавой темноте наткнуться на существо, неведомым способом обманувшее саму смерть? Голыми руками разорвавшее человеческую плоть, как бумагу? Это уже чересчур. И кто знает, чего еще следует ожидать от воскресшего чудовища?

С другой стороны, и в этом Кристофер так и не смог себе признаться, он не нашел в себе решимости взглянуть лорду в глаза - после всего. Слишком трудно и больно. Его мучил стыд и странное облегчение от несостоявшегося убийства, греха, который он так лелеял и который так и не взял на душу...

И вот это уже был настоящий перебор.

Значит, идти нужно, непременно нужно. Но - куда ведет этот тайный коридор? Наклон пола говорит, что куда-то вниз, под землю. Очевидно, глубоко под Ледумом находится сеть каких-то катакомб, построенных слишком давно, чтобы о них помнили. И его лорд растворился в них, как призрак.

Впервые за долгое время премьер дал волю гневу. Черт побери, параноидальная подозрительность правителя дошла до такого абсурдного предела, что тот имел наготове план бегства из своего неприступного города! Больше того - идеальный план. Наверняка где-то здесь заботливо припасено всё необходимое на этот крайний случай, в том числе и какие-то драгоценные камни, которые помогут выжить первое время. А также теплый плед и чашка дымящегося пряного бульона на дорожку.

Не в силах совладать с эмоциями, аристократ затрясся в приступе нервного смеха, напоминавшем сердечный. Это катастрофа. Не зная нужного пути, он никогда не найдет беглеца в многоярусном подземном лабиринте. Невероятно, но это так.

Кристофер пошатнулся и рухнул на колени, ощущая, что кровь, заливающая пол, еще не успела остыть - она была густая и противно-теплая. Взгляд аристократа стал масляным. Будь трижды проклят белый демон, будь благословлен лорд-защитник Ледума! Похоже, паранойя в очередной раз спасла правителю жизнь, или же ему помогает само провидение. Ну так черт с ним, пусть живет, пусть живет хоть вечно!.. В конце концов, с горсткой жалких камней он никогда не сможет вернуть себе утраченное положение и могущество. Лорд больше не представляет реальной опасности. Каково будет ему, утратившему все регалии и ранги, пережившему такое унижение? Даже лучше, что издали станет он наблюдать за триумфом своего врага и вкусит всю горечь своего падения.

По крайней мере, сейчас в это очень хотелось поверить.

Пережитые потрясения давали о себе знать усталостью - физической и моральной. Кристофер даже не хотел продолжать: бороться, преследовать, убивать. Он хотел бы остаться собой, но... кто он? Что-то глубоко внутри неумолимо менялось. Он никогда не любил всей этой жестокости, но, видимо, придется всё-таки взять её на вооружение в таком бесконечно грубом мире, в таком требовательном, не прощающем слабости городе. Придется... но пусть это будет хотя бы завтра. Чувственная складка губ стала отчетливее и строже. Решено. Пусть завтра.

Завтра он будет улыбаться. И горе тем, кто посмеет поднять глаза на эту улыбку.

Успев очертить себя защитным контуром, премьер Ледума потерял сознание.

***

Сотни вырубленных в скале крутых ступенек спиралью уводили в кромешную темноту. При мысли о спуске лорду Эдварду, который и без того едва стоял на ногах, стало дурно, но другого выхода не было. Места на каждой ступеньке едва хватало, чтобы поставить аккуратную женскую ножку, а потому правитель, глубоко вздохнув, очертя голову ринулся вниз в омут неведомого, сохраняя хрупкое равновесие только за счет инерции безостановочного движения. Спуститься по-другому было попросту невозможно - неминуемо запутаешься, поскользнешься, если будешь искать под ногой твердой, удобной поверхности, опоры и устойчивости. Нет, только динамика, только пойманный особый ритм позволял преодолеть эту убийственную лестницу, не скатившись вниз - кувырком по мелким, острым, скользким ступеням, похожим на зубы в раззявленной пасти чудовища.

Внизу его ждал сюрприз.

- Клянусь демонами подземного мира!.. - придя в себя от удивления, глухо воскликнул лорд. Если честно, сюрпризов он не любил - и, как повелось еще издавна, не зря. - Эрик! Ты ничуть не изменился, если зрение меня не подводит. Надеюсь, ты заполучил вечную молодость не тем же дрянным способом, что и я.

- Нет, милорд, - голос гончара был так же глух. Чем-то эти голоса даже были созвучны, но чем-то - разительно, принципиально отличались. Так сталь боевого меча отличается по духу от стали парадных клинков, не предназначенных для убийства. - Я не продавал души драконам и не приносил им в жертву своих единокровных детей, если вы об этом.

Заклинатель перевел взгляд на вторую фигуру, безмолвно парящую во мраке чуть поодаль его потерянного сына, и почти не удивился, признав в ней Серафима. Тот стоял недвижно и страшно, как монумент карающему ангелу, даже в складках тьмы за его спиной упрямо мерещились багрово-черные крылья. Лорд Эдвард поморщился: что еще за ребячество, что за игры разыгравшегося воображения? Маг сконцентрировал взгляд на лице, пытаясь прочесть ответ в неверном свете единственного горящего факела. И результат его удовлетворил. Как и следовало ожидать, ювелир постепенно раскрывает свой потенциал. В глубине его глаз неуловимо перетекал из оттенка в оттенок пронзительный иномирный зеленый цвет - сильф стал сильнее. Заметив внимание лорда, тот только развел руками, как бы извиняясь. Конечно, он понял, что опоздал - тут было бы сложно не понять.

Однако судьба упорно сводила их. И с судьбой лучше было не спорить.

- Значит, тебе повезло больше, - наконец оторвав взгляд от ювелира, тяжко вымолвил маг. - И тем не менее, душа твоя не принадлежит тебе. Я ясно вижу твою одержимость.

- Не вам судить, - голос гончара прозвучал обвинительно. Нет, хуже - безапелляционно. Он медленно, как палач, извлек из ножен меч с геральдической лилией Ледума и сделал шаг вперед. - И не об этом речь. Мы оба знаем, кому принадлежит вашадуша, милорд. Мы оба знаем, что, несмотря на всю полноту вашей власти, вы только раб, игрушка бессмертного ящера, чудовища, которому чуждо всё людское.

Правителя аж передернуло от мерзостного привкуса этого слова - раб. А также от той ненависти, которой оно щедро было пропитано.

- Что ты хочешь услышать, Эрик? - хрипло вопросил он, тщательно изучая безумие, разгоравшееся с каждым его словом в темных глазах сына. - Ты и так прекрасно осведомлен. Послушай же еще, если тебе так хочется унизить своего лорда. Да, я не принадлежу себе. Священное таинство кровосмешения сковало меня с Альвархом неразрывными узами, которые полнее и больше, чем связь хозяина и раба. Я живу только потому, что меня питает его энергия. Только потому, что во мне течет его кровь. И в тебе, между прочим, она течет тоже, так что повремени пока бросать камни. Я знаю, что на самом деле тебя беспокоит не это. Прошло столько лет, а ты по-прежнему одержим прошлым, одним-единственным днем, когда судьба выкинула очередной фортель, и ты подслушал разговор, который не следовало бы. Но почему, почему ты не в состоянии понять? Почему не в состоянии простить? Мой господин потребовал от меня то, что посчитал нужным, и я не мог отказать ему. Просто физически - не мог.