Неизведанные гати судьбы (СИ) - Хиневич Александр Юрьевич

Вот только моё знакомство с Зиновием Адамовичем ему сильно помешало. Да ещё и факт спасения жизни Феликса Эдмундовича Дзержинского довольно сильно испортил ему настроение. Он хоть и сделал вид, что смирился с данным фактом, но всё же по его глазам было прекрасно видно, что Гордей Исаакович решил считать меня своим личным врагом, которого необходимо уничтожить. Ну что же, значит будем считать, что комиссар уже выбрал свою дальнейшую судьбу. Как только наши вернутся из Барнаула, я наведаюсь на дальний урман и постараюсь побеседовать с комиссаром о жизни. А там дальше видно будет, каким боком к нам обоим судьба повернётся…

Возвращение наших в поселение, внесло изменения в мои планы. По распоряжению отца, мне и ещё шестерым артельным охотникам, следовало оправиться в Барнаул, в сопровождении небольшого продовольственного обоза. Там мне нужно будет найти Якова Ефимовича, а потом Семёна Марковича, который сделает всем семерым новые документы удостоверяющие личность. Старшим с нами отправится Иван Иваныч, у которого уже имеются все необходимые документы, для беспрепятственного проезда нашего продовольственного обоза в Барнаул, в сопровождении вооружённой охраны.

Самое интересное началось у нас во дворе после ужина. Когда мы с отцом разместились на лавочке возле баньки, он ненадолго задумался. А пришёл мой отец в себя от того, что увидел, как из нашего дома вышла молодая крупная рысь, в сопровождении Яринки, и они обе направились в сторону летней трапезной. От удивления, мой отец даже говорить не мог, он лишь смотрел, то на идущую рысь рядом с Яринкой, то на меня. В его глазах читался немой вопрос.

— Успокойся, отец. Рысь зовут Урчана. Она иногда сопровождает меня, в долгих выходах на охоте. Урчана уже несколько дней живёт у нас дома, и ничего страшного с нами не произошло. Как ты сам можешь видеть, моя Яринка просто повела её в летнюю трапезную, чтобы покормить. Они теперь постоянно устраивают такие вечерние прогулки по двору, как две самые неразлучные подруги. Такое происходит после того, как Яринка закончит все свои домашние хлопоты.

— А как же дети? — наконец-то смог спросить меня отец. — Вдруг ещё кто-то из малышей не уснул, или твои старшие дети захотят посидеть перед сном на лавочке во дворе?

— Урчана прячется от всех детей в нашей комнате. В первый же вечер, когда я только привёл Урчану к нам домой, наши дети её затискали и заласкали до такого состояния, что она попросила нашу старушку Мурлыку спрятать её куда-нибудь от прибежавшей стаи надоедливых котят.

— Демид, ты что… наконец-то научился понимать, о чём говорят между собой домашние животные и лесные звери?

— Отец, не забывай, пожалуйста, что наша Мурлыка не совсем домашнее животное. Она как была лесным жителем, так им и осталась до сей поры. Даже несмотря на то, что почти всю свою кошачью жизнь, она прожила у нас в доме и лишь изредка уходила в лес, чтобы зачать потомство. К тому же, моя Яринка намного лучше меня понимает их речь.

— А что ты хотел, Демид, — усмехнулся отец, — она всё же целительница, как и твоя матушка. Их такому с детских лет обучают.

— Я знаю, отец. Ты мне лучше расскажи, как ваша поездка в Барнаул прошла? Удачно все артельные дела завершили или нет? А потом уже я тебе, о чём-то интересном поведаю…

— Хорошо, Демид. Пусть будет по-твоему.

Суть рассказа отца состояла в следующем…

«Семён Маркович сдержал своё слово, и помог нам быстро переоформить все документы на нашу промысловую артель. Кроме того, он выдал всем прибывшим из нашего поселения новые документы личности. А Иван Иваныч очень сильно помог нашей поселянской артели, не только в налаживании хороших связей с нужными „деловыми людьми“, но и в деле составления „договора на поставку продуктов в город“ с местными властями.

Изначально, представители местной власти хотели получать все наши продукты питания только в обмен на промышленные товары и инструменты, необходимые для ведения обычного сельского хозяйства. Однако Иван Иваныч местных чиновников сильно огорчил, заявив, что наша артель не занимаемся сельским хозяйством, и нам вовсе не нужны их промышленные товары для его организации. Они весьма удивились, узнав, что у нашего поселения вообще нет никаких полей для выращивания зерновых или каких-либо овощей. Особенно городских чиновников удивил тот факт, что вокруг нашего таёжного поселения имеются в наличии только непроходимые болота, да заросшие ягодным кустарником труднопроходимые леса. Вот потому-то, за все свои продукты питания, промысловая артель хотела бы получать от властей только лишь хлеб, в виде различного зерна и муки, а также патроны к охотничьим ружьям и к „Винчестерам“.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Если насчёт обмена нашей копчёной продукции, грибов и ягод, а также лесного мёда, на зерно и муку представители новой власти не очень сильно возражали, то про обмен на патроны даже слушать нас не хотели. И никакие увещевания, что патроны необходимы нашей поселянской артели только для ведения промысловой охоты, ими никоим образом не воспринимались. Даже разрешение на владение оружием они не хотели принимать в расчёт. Вполне возможно, что они просто боялись указывать в договоре патроны к оружию, так как всё вооружение и его снабжение проходило по армейскому ведомству, а также по линиям Наркома внутренних дел и органов ГПУ. Видя, что чиновники просто-напросто затягивают заключение договора с нашей промысловой артелью, Иван Иваныч попросил у них разрешения позвонить. Они с улыбкой предоставили ему такую возможность, мысленно гадая, какому „высокому покровителю“ может позвонить мужик из какого-то далёкого таёжного поселения. Но когда Иван Иваныч, покрутив ручку висящего на стене телефона, неожиданно попросил барышню соединить его с первым помощником Председателя губисполкома Яковом Ефимовичем, улыбочки на лицах представителей местной власти почему-то сразу же исчезли.

Иван Иваныч сначала уважительно поздоровался, а потом кратко рассказал по телефону Якову Ефимовичу, о неожиданно возникшем неприятии условий „договора на поставку продуктов в город“ местными чиновниками, после чего, вежливо попросил подойти к телефону старшего. К телефону быстрым шагом подошёл весьма грузный мужчина южных кровей, и взял трубку из рук Иван Иваныча. Осмотрев зачем-то внимательным взглядом всех присутствующих в кабинете, он громко сказал в телефонную трубку: „Слушаю“.

Несколько минут старший чиновник действительно только слушал, не говоря при этом ни слова. Он лишь изредка кивал своей лысой головой, словно бы его собеседник по телефону мог это увидеть. Затем чиновник вытер платком выступивший на лысине пот, и чётко сказал в трубку: „Слушаюсь, Яков Ефимович. Я всё понял. Договор с артелью из Урманного будет заключён сегодня же“. Потом он ещё немного постоял у телефона, затем повесил трубку и громко сказал всем своим помощникам: „Быстро подготовьте договор, учитывая все высказанные тут условия промысловой артели. Меня уже ждут с этим договором на подпись. Там!“ — и старший чиновник показал своим указательным пальцем на потолок.

Через час мы уже получили на руки заключённый „договор на поставку продуктов в город“. На самом договоре, выше всех остальных подписей, стояла утверждающая размашистая подпись первого помощника Председателя губисполкома. Когда мы вышли из кабинета с подписанными договорами и документами, и затем покинули здание, Иван Иваныч передал мне просьбу Якова Ефимовича, чтобы Князь как можно скорее приехал в Барнаул. Причины спешки мне неизвестны, но просьбу помогающего нам человека надобно выполнить».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Сказав отцу, что обязательно выполню просьбу Якова Ефимовича, я ему сразу же поведал о необычных событиях произошедших в нашем поселении за время его отсутствия.

Кроме того, я поведал моему отцу довольно интересный рассказ Урчаны, пересказав ему подробно, о необычной встрече комиссара, из отряда красноармейцев, с чёрным существом, из беззвучно летающего «чёрного холма». В общем рассказал обо всём, что смогла увидеть рыська возле сопки на дальнем урмане. Уже то, что комиссар отряда остался, возле обвалившегося входа в пещеру, всего лишь с одним своим сопровождающим, говорит о странностях в его поведении. Насколько мне ведомо, о порядках существующих в армии, комиссар должен был отбыть вместе с отрядом красноармейцев в Барнаул, однако же он остался на месте проведения боевых действий. Мне просто стало интересно, какую-такую важную причину придумал комиссар, чтобы командир боевого отряда красноармейцев разрешил ему остаться на дальнем урмане? Ежели у меня всё же получится увидеть в городе Зиновия Адамовича, то надо будет обязательно спросить у него, про странности комиссара его отряда.