Дэн Сяопин - Александр Панцов

Именно за счет расширения сферы рыночного регулирования Дэн и рассчитывал осуществить «волнообразное продвижение вперед», позволяя части людей и районов делаться зажиточными раньше других. «Достигать зажиточности за счет честного труда законно, — поучал он. — Разрешать части людей и районов переходить к зажиточной жизни раньше других — новое средство»99.

Между тем 5-я сессия Всекитайского собрания народных представителей пятого созыва, проходившая под решающим влиянием реформаторов, по существу поставила крест на «народных коммунах». Статья 30-я новой Конституции КНР, принятой на этой сессии, устанавливала, что уезды и автономные уезды страны делятся отныне не на «коммуны» и поселки, как прежде, а на волости, национальные волости и поселки. То есть «коммуны» как основные административные объединения прекращали существование100. Они, правда, упоминались пока в Конституции как форма кооперативного хозяйства (статья 8-я), но уже не как один из составных элементов трехступенчатой системы собственности в деревне: большие и малые производственные бригады тоже ликвидировались.

Для того чтобы выяснить, в какой мере допускать развитие рынка, Дэн и другие реформаторы изо всех сил продолжали стимулировать дискуссии среди китайских экономистов и обществоведов. Особенно энергично этим занимался Чжао, организовавший под эгидой Госсовета два научных центра: по сельскому хозяйству и по структурной реформе. Трезвомысливший человек, он хотел сначала во всем разобраться, чтобы затем двигать экономическую модернизацию дальше. Но здесь у него неожиданно возникли проблемы с Ху Яобаном.

Живой и импульсивный Ху, получивший среди недоброжелателей в руководстве партии прозвище «крикет» — за то, что напоминал маленький, юркий и непредсказуемый мячик, используемый в этой игре101, совершенно не походил на Чжао, спокойного и уравновешенного, который, кстати, лучше всех мог улаживать разногласия между Дэном и Чэнь Юнем. Ху совсем не хотелось ждать, пока «яйцеголовые» экономисты из команды Чжао разберутся, что надо делать, он стремился максимально расширить рынок за счет сокращения планирования для увеличения темпов роста. Чжао вспоминает: «У нас [с Ху] имелись разногласия относительно конкретных шагов, подходов и методов, в особенности по вопросу о темпах. Яобан был даже более напорист, чем Дэн… Разногласия возникли в 1982 году»102. Ху, любивший ездить по стране с обследованиями (к концу 1986 года он посетит более 1600 из двух тысяч уездов КНР103), везде со свойственной ему энергией призывал людей перевыполнять планы и развивать рыночные отношения. В январе 1983-го, во время визита Чжао в 11 африканских стран, Ху выступил с призывом ввести подряд на всех предприятиях торговли и промышленности. По словам Чжао, это немедленно привело к росту спекуляции: перешедшие на подряд крупные пекинские универмаги стали продавать частникам товары оптом для того, чтобы быстро получить прибыль, а те пускали товары в розницу по завышенным ценам. Вернувшись из Африки, Чжао не преминул выступить против такой политики. 15 марта 1983 года в конфликт вмешался Дэн, пригласивший Чжао и Ху к себе домой для беседы. Выслушав обе стороны, Дэн полностью поддержал Чжао, пожурив Ху за неосторожность104.

Раскол в стане реформаторов был, разумеется, на руку Чэнь Юню и другим консерваторам. Из всех либералов они больше всего не любили «авантюриста» Ху. А тот, будучи человеком негибким, в открытую платил им тем же. Так, весной 1982 года, инспектируя работу в провинциях, он неоднократно критиковал Чэнь Юня, не задумываясь над тем, что доброхоты тут же передадут его слова по адресу105. И в результате оказался в весьма трудном положении. Через два дня после беседы у Дэна Чэнь Юнь атаковал его на совместном заседании Постоянного комитета Политбюро и Секретариата, открыто обвинив в непонимании «исторического материализма». Казалось, почтенный Чэнь давно готовился к этому выступлению: весь его гнев против либералов, копившийся долгое время, наконец вырвался наружу. Ху Яобан совершенно не ожидал этого и, растерявшись, выступил с самокритикой, после чего Дэн запретил ему вмешиваться в дела Госсовета106.

Выиграв этот раунд борьбы против главного либерала, внутрипартийные консерваторы начали наращивать наступление, перенеся удар на идеологический фронт. Как мы знаем, Дэн был чувствителен ко всему, что в его глазах выглядело как отступление от четырех кардинальных принципов. С марта 1979-го он неизменно выступал за необходимость усиления идейного воспитания масс, а с начала 1980-х стал даже твердить о сочетании реформ и открытости со строительством социалистической духовной культуры. Летом 1983-го Ху Цяому и Дэн Лицюнь (последний за год до того стал заведущим отделом пропаганды ЦК партии) смогли искусно сыграть на этом, убедив Дэна развернуть новую идеологическую кампанию — против так называемого «духовного загрязнения». Они рассказали ему, что еще в марте известный деятель культуры Чжоу Ян в докладе на торжественном заседании, посвященном столетней годовщине со дня смерти Маркса, много рассуждал о гуманизме и отчуждении. (По Марксу, рабочий при капитализме в процессе принудительного труда отчуждает себя от самого труда, от его продукта, от собственной личности и от других людей, поскольку работает не на себя, а на капиталиста.) Чжоу Ян, много переживший в период «культурной революции», не смог удержаться, чтобы не намекнуть на наличие отчуждения и в социалистическом обществе, подчеркнув непреходящее значение гуманного отношения к человеку. Заседание было, кстати, организовано Су Шаочжи, в 1982 году сменившим Юй Гуанъюаня на посту директора Института марксизма-ленинизма и идей Мао Цзэдуна, а потому присутствовавшие на заседании либералы горячо приветствовали эту идею. Многие же старые консерваторы, как, например, знакомый нам друг Дэна Ван Чжэнь, просто ничего не поняли, а потому сделали вид, что доклад им тоже понравился. Но Ху Цяому и Дэн Лицюнь во всем разобрались хорошо. Они попытались не допустить публикации доклада, однако у них ничего не вышло. Тогда они пришли к Дэну. Тот тоже ничего не понял, но спросил:

— А что такое отчуждение?

Ху Цяому и Дэн Лицюнь не стали вдаваться в подробности, а просто сказали:

— Оно направлено против социализма.

И Дэн возмутился. Он вообще в старости стал раздражителен и слишком авторитарен.

— Литература, искусство и гуманитарные науки не должны заниматься духовным загрязнением, — буркнул он, приказав Ху Цяому подготовить для него текст речи по этому поводу107.

С этой речью Дэн выступил 12 октября 1983 года на 2-м пленуме ЦК компартии. Он метал гром и молнии, критикуя не только членов творческих союзов, но и руководителей идеологического фронта, то есть фактически Ху Яобана. В отличие от Хрущева он, правда, не гнал творческую интеллигенцию из страны и не поносил последними словами, но суть его речи была такой же, что и знаменитых бесед Никиты Сергеевича с писателями за 20 лет до того. Он заявил, что надо бороться как с левым, так и с правым уклоном, обвинив всех, кто этого не делает, в «мягкотелости и беспомощности» и призвав «инженеров человеческих душ» высоко держать знамя марксизма и социализма. При этом напал на «некоторых товарищей», которые, с его точки зрения, дошли до того, что «увлекаются рассуждениями о ценности человека, о гуманизме и так называемом отчуждении». Ведь до чего дошло, возмущался он: «Отдельные произведения рекламируют даже секс»108.