Черное копье - Ник Перумов

До Фолко донёсся звук взывающего рога, пробившийся сквозь неистовый гром боя. Десятник, уложив себе под ноги очередного врага и утирая льющуюся из рассечённого лба кровь, взмахнул рукой:

– Отходим! Быстро!

Команда успела вовремя. Ещё немного, и их окружили бы полностью. Малыш и Торин оказались на острие их клина.

Атлис и Фолко с десятником защищали всем спину, а эльфы прикрывали прорывающихся гномов стрелами. Их встретила успевшая-таки сомкнуться стена щитов и мечей, но одни валились с эльфийской стрелой в горле, других рубил Торин, третьих протыкал Маленький Гном; меч Фолко тоже щедро напился вражеской крови. Его, не вышедшего ростом, почитали за лёгкую добычу, но мечи врагов лишь бессильно царапали мифрильный бахтерец, а выпады половинчика оказывались смертельными. Он вертелся ужом, нырял под проносящиеся над головой тяжёлые мечи – и отвечал короткими, точными ударами, вкладывая в них всё умение и всё своё желание выжить.

Неплотный строй истерлингов разорвался под их напором, но тут через частокол пробрался какой-то хазг, и в спину Фолко, прямо между лопаток, ударила тяжёлая стрела. Хоббита швырнуло вперёд; однако руки действовали быстрее сознания.

Эти руки поняли, что следующая стрела войдёт в спину десятнику или Атлису и будет смертельной, и потому он рванул с перевязи один из метательных ножей. Не в обычаях хоббита было оставлять оружие в теле врага – но что ж сделаешь… С резкого поворота, почти не целясь, Фолко метнул нож – и со злым восторгом увидел валящуюся через колья фигуру, уронившую лук и в агонии схватившуюся за торчащую из груди рукоять. На миг возникло сильное побуждение – вернуться! Выхватить нож! Но хазг упал по другую сторону изгороди, и только это остановило Фолко.

Они прорвались к своим. Роханская пехота, сомкнув щиты и выставив короткие копья, без суеты и паники спокойно отступала, теснимая многократно сильнейшим противником. Кое-какие редуты ещё держались – но сотники выводили людей и оттуда. Глядя на этот до времени правильный строй, Фолко понимал, что правильным он останется лишь до появления хазгских лучников. Их стрелы, пробивающие любой доспех, расстроят ряды воинов Эдораса, а истерлинги довершат остальное… В конце концов, где же прославленная конница марки?!

Он не видел, что происходит на Андуине, но догадаться было несложно. Коневоды гонят табуны осёдланных боевых коней к реке; храпящих лошадей заводят на большие плоты, перевозчики налегают на шесты и вёсла… Скоро, очень скоро на поле боя появится степная конница, ничуть не уступающая роханской… Дело оборачивалось скверно.

Фолко с товарищами влился в строй вестфольдингов; мрачные, ожесточённые бойцы медленно отступали, отчаянно отбиваясь мечами и копьями. Истерлинги наседали – но пока боевой порядок воинов марки держался прочно. Переведя дух в задних рядах, гномы решительно полезли вперёд.

– Фолко! Идём с нами! Покажем им железный клюв… – Теперь у Торина не оставалось сомнений, стоит ли брать с собой малыша-хоббита…

Фолко понимал, что задумали его друзья. Железным клювом назывался один из боевых приёмов хирда, когда из строя навстречу врагам выбрасывался клин из самых опытных и хорошо вооружённых воинов, прикрывавших бока друг друга. Такой клин бьёт подобно клюву налетающей хищной птицы и отступает, оставив за собой пробитый вражеский строй. Эти клювы очень опасны, остановить их можно только таким же контрклином, иначе в разрыв могут ворваться враги…

Воины марки были приучены сражаться в плотных пеших строях, но сейчас враг имел слишком большое преимущество. Он мог позволить себе менять сражающихся в первых рядах в три-четыре раза чаще, чем роханцы.

Вслед за гномами и хоббитом последовали эльфы и Атлис.

– Ну пошли! – выдохнул Торин, когда они оказались впереди.

Они стояли лицом к лицу с истерлингами, но двое ближайших упали от стрел эльфов, бивших через головы воинов марки. Пространство перед строем на мгновение очистилось.

И они прыгнули вперёд – Торин во главе, Малыш справа, Фолко слева; Торину потребовалось лишь несколько секунд, чтобы сразить четверых нерасторопных; Малыш свалил одного, Фолко оказался менее удачлив, однако и он выдержал все обрушившиеся на него удары.

Сделав дело, отбросив истерлингов от строя, друзья вернулись назад, неторопливо пятясь. Бой продолжался, по-прежнему наседали степняки, а хоббит терзался: ну где же они, всадники Рохана? Почему так равнодушно смотрят на медленное истребление своей пехоты? Ясно ведь, что вестфольдинги в одиночку не победят, врага за Андуин не отбросят и положения не восстановят. А сейчас ещё и конница Вождя появится…

И она не замедлила появиться. Вместе с пешими хазгами, наконец перебравшимися через частоколы и передвинутыми вперёд. Натиск панцирников ослабел, среди них всё чаще и чаще мелькали невысокие коренастые фигуры страшных лучников.

– Ну сейчас начнётся… – прошипел сквозь зубы Торин.

Однако фалангой роханцев командовали опытные воины. Они уже успели оценить хазгских стрелков, и, не давая тем развернуться, строй воинов марки, повинуясь звукам большого рога, остановился и сам двинулся на противника. Вновь засверкали мечи; схватка разгорелась с новой силой.

Не дремали и те, кто распоряжался в войске Вождя. Правое крыло роханцев надёжно прикрывали кручи Эмин-Муйла, однако слева строй воинов марки не защищало ничто. И первый удар переправившейся наконец истерлингской конницы обрушился именно туда.

До слуха хоббита донёсся дикий визг многих сотен голосов, неразборчивые вскрики. Он ничего не видел из-за спин и голов соседних воинов, зато сразу ощутил, как вздрогнула земля под ударами нескольких тысяч копыт. Оправившись, вновь надавили пешие истерлинги и хегги; приладились и пустили наконец свои убийственные стрелы хазги.

Рядом с хоббитом упали двое роханских воинов. Лучники из глубины фаланги постарались ответить, но их стеснял плотный строй, в то время как воины Олмера кидались вперёд, словно волны на гранитный утёс – порознь и достаточно свободно, оставляя место стрелкам.

По боевому порядку воинов марки словно прокатилась короткая судорога; истошные взвизги атакующих степняков слышались уже за спиной хоббита; противник окружал их.

Вновь раздался звук рога. Надсаживаясь, заорали сотники; их команды повторили десятники:

– Отходим!

Фаланга подалась назад.

– Что это? Разгром?! – заорал прямо над ухом хоббита Торин.

– Нет! – рявкнул в ответ десятник.

Но пока что они отступали, как можно теснее сжимая щиты – единственную защиту от хазгских стрел, которые пронзали щиты, но уже не могли пробить доспеха – лишь оставляли здоровые вмятины.