Путешественница - Диана Гэблдон

– Для подобного полета требуется особая машина, которая называется ракета, – пояснила я. – Твой автор ошибся, но не в том смысле. Расстояние до Луны гораздо больше, к тому же, удалившись от Земли, ты попадаешь в так называемый космос, где нет воздуха. Поэтому тем, кто туда полетит, придется брать с собой не только запас еды и воды, но и воздух. Все это будет помещено в специальные канистры.

– Надо же!

Его взгляд, устремленный ввысь, светился мечтательностью.

– Интересно, как там, на Луне? Вот бы увидеть!

– Я видела. Конечно, только на снимках. Луна каменистая, бесплодная, но там очень красиво. Есть скалы, горы и кратеры. Кратеры видно отсюда, вон они – те темные пятна.

Я кивнула на улыбающуюся луну и сама улыбнулась Джейми.

– Она похожа на Шотландию – за исключением того, что совсем не зеленая.

Он рассмеялся, потом, очевидно отреагировав на слово «снимки», полез в карман плаща и достал маленький пакет с фотографиями. Джейми всегда проявлял в их отношении предельную осторожность и не доставал их там, где они могли попасться на глаза даже Фергюсу. Но здесь мы были совсем одни, и представлялось маловероятным, чтобы нам помешали.

Лунного света было достаточно, чтобы видеть лицо Брианны, ее образы, менявшиеся по мере того, как он перебирал снимки. Я заметила, что края карточек слегка обтрепались.

– Прогуляется ли она по Луне, как ты думаешь? – тихо спросил он, глядя на снимок, на котором Бри выглядывала из окна, не подозревая, что ее фотографируют.

Его глаза снова поднялись к диску над нами, и мне стало ясно, что в его понимании путешествие на Луну казалось хоть и неимоверно далеким, но всего лишь более трудным вариантом любого другого дальнего путешествия, например нашего нынешнего. В конце концов, что такое Луна, как не еще один неведомый край?

– Вот уж не знаю, – ответила я с улыбкой.

Он медленно перебирал фотографии, поглощенный, как всегда, созерцанием лица дочери, такого похожего на его собственное. Я наблюдала за ним, разделяя его молчаливую радость от этого зримого обещания нашего бессмертия.

Мне вспомнился тот камень в Шотландии, на котором было высечено его имя, и я втайне порадовалась, что это так далеко. Конечно, наше последнее расставание неизбежно, но, может быть, оно произойдет не скоро. И даже когда произойдет – где бы и когда это ни случилось, – после нас останется Брианна.

И снова в моей памяти всплыли строки Хаусмана:

Остановись у плиты средь могил.Сердце его не забьется снова.Но помни, что тот, кто тебя любил,Всегда держал свое слово.

Я подалась ближе к нему, сквозь плащ и рубашку ощущая тепло его тела, и прижалась головой к его руке.

– Она красивая, – приговаривал он всякий раз, когда видел эти фотографии. – И умница, как ты говорила?

– Вся в отца, – ответила я и услышала его тихий смех.

А потом Джейми слегка напрягся, и я чуть отстранилась, чтобы взглянуть, какую фотографию он смотрит. То был снимок, сделанный на пляже. Брианна – ей тогда было около шестнадцати – стояла по бедра в волнах прибоя с собранными в узел волосами и со смехом плескала воду на своего приятеля, юношу по имени Родни, который пятился, тоже смеясь и закрываясь от брызг руками.

Джейми нахмурился, поджав губы.

– Это… – начал он. – Они что…

Он помолчал и прокашлялся.

– Я, конечно, не хочу лезть с назиданиями, Клэр, – произнес он очень осторожно, – но не думаешь ли ты, что это малость… неприлично?

Я с трудом сдержала смех и успокаивающе сказала:

– Нет. Для того времени это всего лишь скромный купальный костюм.

Купальник-бикини очень мало что скрывал: линия трусиков проходила примерно на дюйм ниже пупка Бри.

– Я ведь почему выбрала эту картинку… Мне подумалось, что ты захочешь увидеть ее настолько полно, насколько это возможно.

Хотя было видно, что сама эта мысль его несколько шокировала, снимок притягивал взгляд, и у Джейми не было сил сопротивляться. Он снова посмотрел на дочь, и его лицо смягчилось.

– Ага, ладно, – пробормотал он. – Она очень красивая, и я рад это видеть.

Он поднес фотографию ближе к глазам, внимательно разглядывая.

– И не так важно, что на ней надето: большинство женщин купаются нагишом, и ничего тут стыдного нет. Только вот этот парнишка… Разве можно стоять почти раздетой перед мужчиной?

Чтобы не засмеяться, мне пришлось прикусить нижнюю губу. Он всерьез видел в бедном маленьком Родни, которого я хорошо знала, мужчину, способного угрожать добродетели его дочери.

Я понимала, что ступаю на весьма зыбкую почву.

– Нет. Просто у нас принято, чтобы мальчишки и девчонки играли вместе. Ты же знаешь, люди в ее время одеваются совсем по-другому, я тебе говорила. И многое не считается нужным закрывать, если только не холодно.

– Ммфм, – изрек Джейми. – Ну да, ты мне говорила.

В одной этой фразе он сумел дать понять, что не в восторге от моральных устоев общества, в котором живет его дочь.

Он еще раз бросил на снимок угрюмый взгляд, и я порадовалась тому, что ни Бри, ни Родни здесь нет. Мне довелось видеть Джейми в роли возлюбленного, мужа, дядюшки, лэрда и воина, но только не в роли строгого шотландского отца. Воистину пугающей роли.

«Может быть, в том, что Джейми не имел возможности лично надзирать за жизнью Бри, есть и положительная сторона?» – впервые подумала я. Такой папочка представлял бы собой серьезную угрозу для жизни любого молодого человека, который попытался бы за ней ухаживать.

Моргнув пару раз, Джейми сделал глубокий вдох, наверное для того, чтобы вместе с воздухом набраться решимости.

– Как ты думаешь, она… девственница?

Заминка в его голосе была едва уловимой, но я ее ощутила.

– Разумеется, – твердо сказала я.

Это и на самом деле казалось мне достаточно вероятным, но высказывать в подобной ситуации допущения и сомнения было бы крайне неразумно. Кое-что насчет своего времени я могла объяснить Джейми, но это никак не относилось к идее сексуальной свободы.

– Ох!

Облегчение в его голосе было столь явным, что я еле сдержала улыбку.

– То есть, конечно, я и сам был уверен, просто…

Он умолк.

– Бри очень хорошая девушка, – сказала я, слегка пожав его руку. – Конечно, у нас с Фрэнком не все ладилось, но мы оба были для нее хорошими родителями, уж поверь мне.

– Конечно, ничуть не сомневаюсь. И в мыслях не имел ничего другого.

Джейми со смущенным видом засунул пляжную фотографию обратно в конверт, спрятал в карман и некоторое время стоял молча, подняв глаза на луну и задумчиво сдвинув брови. Морской ветер ерошил его шевелюру. Пряди волос то и дело выбивались из-под удерживавшей их ленты, а он с отсутствующим видом их приглаживал. Чувствовалось: у него что-то на уме.

– Ты думаешь… – медленно начал Джейми, не глядя на меня. – Ты правда думаешь, что это было верным решением – вернуться ко мне сейчас, Клэр? Не то чтобы это меня не обрадовало! – поспешно добавил он, почувствовав, как я напряглась, и поймал мою руку, не дав мне отвернуться. – Бога ради, я вовсе не это имел в виду! Ты нужна мне, да еще как!

Он привлек меня к себе и прижал мою руку к своей груди.

– Ты нужна мне так, что иногда мне кажется, будто сердце лопнет от радости, потому что ты со мной. Просто… Брианна сейчас одна. Фрэнка нет, тебя тоже. Она не замужем и не имеет ни единого родственника мужского пола, который мог бы защитить ее и благополучно устроить ее брак. Разве до той поры она не нуждалась в тебе? Я в том смысле, что разве ты не могла немного подождать?

Я помолчала, пытаясь взять чувства под контроль.

– Не знаю, – сказала я наконец, и мой голос, несмотря на все усилия, дрогнул. – Понимаешь, то время, оно совсем не такое, как нынешнее.

– Знаю!

– Нет, не знаешь!

Я вырвала руку и обожгла его взглядом.

– Ты не знаешь, Джейми, и боюсь, у меня нет возможности объяснить это тебе, потому что ты просто мне не поверишь. Но Бри – взрослая женщина, она выйдет замуж тогда, когда захочет, и за того, кого полюбит, а не тогда, когда это кто-то ей «устроит». Не будет у нее такой надобности. Она получает хорошее образование и вполне сможет сама зарабатывать на жизнь. У женщин того времени так принято. Она не будет нуждаться в покровительстве мужчины…

– Если нет нужды в том, чтобы мужчина защищал женщину и заботился о ней, то это несчастливое время!

Его глаза тоже полыхнули яростным огнем.

Чтобы успокоиться, мне пришлось сделать глубокий вдох.

– Речь вовсе не о том, что в этом нет нужды, – промолвила я как можно мягче, положив руку на его плечо. – Речь о том, что она может выбирать. Ей не придется принимать мужчину по необходимости, ее выбор определит любовь.

Его лицо начало расслабляться.

– Ты вышла за меня, потому что тебя вынудила необходимость, – напомнил он.

– Но к тому, чтобы вернуться, меня побудила любовь, – ответила я. – Или ты думаешь, что, когда я могла прокормить себя, ты был нужен мне хоть чуточку меньше?