Враг - Джулиан Мэй

Они не спеша направились к домику. Издалека долетали пронзительно-волнующие звуки флейты.

9

Светало…

Впереди был день Великого Турнира.

– Я не могу! – испугалась она. – Я недостойна подобной чести.

– Не глупи, малышка, – ответил мастер генетики Грег-Даннет. – Ты – моя гостья, мое самое замечательное достижение. Ты займешь место рядом со мной. Тебе понравится…

Что поделаешь – маленькая обаятельная женщина вздохнула, потом с помощью слуг села на покорного гнедого халика и в составе торжественной процессии двинулась к западным, украшенным цветастым балдахином с вышитыми гербами воротам города.

В предрассветных сумерках ослепительное многолюдное шествие выступило из Нионели. Во главе его на белоснежном халике, в таких же светлых, молочного цвета, украшенных серебристой чеканкой доспехах ехал лорд Суголл. Он – хозяин великого праздника. Следом за ним слуги вели под уздцы черного как смоль жеребца-халика, на котором восседала леди Катлинель в роскошном, отливающем перламутром платье. По правую руку от нее располагались Шарн и Айфа, облаченные в богато украшенные драгоценными камнями обсидиановые кольчуги; слева от благородной дамы ехали король Эйкен-Луганн и миссис Элизабет Орм, которая по такому случаю была одета в подаренный Бредой розоватый с черным наряд, на лице – темная вуаль. Следом за королевскими особами двигались высшие должностные лица славного города Нионели, где Грег-Даннет и его спутница занимали почетное срединное место. За ними, выстроенные в отдельные каре, бок о бок, но с заметным промежутком, ехали члены Высокого Стола – слева и члены Карликового Совета

– справа. Потом смешанной толпой тянулась знать обеих ветвей диморфной расы, рыцари тану и следом – прочее, не принимающее участия в турнире население. Жители Нионели замыкали шествие – у каждого из них в руках была зеленая ветвь, на шляпах – букетики полевых цветов. Все мутанты позаботились принять самый привлекательный вид.

В прохладном утреннем, как бы посвечивающем золотистом воздухе стоял ровный гул. Это простолюдины-фирвулаги, заполнившие трибуны за рекой, мысленно возносили хвалы Тэ по случаю Рождения дня. В прежние годы, когда ритуальные сражения разворачивались вблизи столицы тану Мюрии, где соль выступала из земли, сотрясавший слышимый и неслышимый эфир гул был куда мрачнее, заунывнее, пронзительнее – в нем чувствовалась неразделенная мука, тоска по оставленной родине. Здесь же, на Золотом поле, среди цветущих лугов и частых липовых рощиц, под сопровождение множества певчих птиц, тем же благоговейным пением встречавших рассвет, что и экзотики, рассветный хор фирвулагов звучал веселее, энергичнее и более походил на бодрое жужжание добродушной исполинской пчелы.

Услышав знакомый гул своих сородичей, заулыбалась даже суровая знать фирвулагов – так, под дружное мычание «маленького народа», процессия наконец вступила на славное Золотое поле. Трибуны, отданные фирвулагам, были набиты битком, в то время как секторы, отведенные для людей и тану, были наполнены едва ли на треть.

– Какая прелесть! Все вокруг блестит!.. – восхищенно воскликнула соседка мастера-генетика. – Погода как по заказу – утро свежее, ветра нет. И облака!.. Как по заказу… Великая Тэ, что же это такое – я каждый барашек на тучах различаю! Великий мастер, что со мной? Я все вижу: каждый цветок в букетах на шляпах наших горожан, каждый камешек на доспехах благородных сеньоров. Добрый Греги, что со мной?.. Я вижу знамена над трибунами. Каждую кисточку…

– Стереоскопическое зрение, моя милая, – замечательная штука, – ответил крайне довольный Грег-Даннет. – Это тебе не скудное одноглазие. Ты теперь можешь видеть глубину пространства. Оценить расстояние… Одним словом, двигаться ловчее, смелее. Ты счастлива?

Девушка чуть зарумянилась и кивнула.

Монархи, разместившиеся каждый в своем отделении, встали, повернулись к востоку, к холмам за Нионелью.

– Передать не могу, как я счастлива, как благодарна тебе, Греги, – сказала спутница мастера-генетика. Она скосила взгляд, чтобы еще раз убедиться, что все вокруг обращают на нее внимание. На голове у нее был приколот флердоранж с частой серебристой вуалью. – А я действительно красивая?

Грег-Даннет, в былые годы известный дамский угодник, со смаком поцеловал кончики пальцев.

– Более чем. Ты – ослепительна.

Девушка все еще робела, старалась скрыть клокочущую в душе радость.

– О Греги, если бы только мой Тони мог видеть меня! Дождусь ли я его когда-нибудь!

– Через несколько дней, – успокоил ее мастер. – Король шепнул мне, что порученная ему работа близится к завершению. Думаю, вы встретитесь еще до окончания турнира… Теперь будь внимательна – Короли очистят небо от туч… Говорят, задумано оригинально, некий символ Великого Перемирия. – Он хихикнул. – В любом случае прошибает до слез.

Невысокая фигурка в золоченых доспехах и массивный коренастый великан в черной броне на миг замерли, потом каждый поднял и потряс своим оружием

– король Эйкен-Луганн копьем, Шарн – священным мечом. Фотонные ружья яркими лучами ударили в низкую полупрозрачную облачность. Разрывы, образовавшиеся в тучах, начали стремительно разрастаться. Небо очистилось, и первые лучи солнца осветили Золотое поле… Так было миллионы лет на древней земле Дуат, тысячу лет этот торжественный обряд повторялся на первобытной Земле. В полном согласии с традицией туман, затянувший даль, начал быстро таять. Общий хор фирвулагов, тану и людей затянул праздничный гимн:

Сквозь мрак, через столетья сверкает та земля, Возникшая в тот день, когда родился мир.

Здесь разноцветье трав, обилие цветов, Здесь птиц веселый хор поет среди дубрав.

Душа полна восторга. Вон радуги изгиб.

Здесь песня прозвучит среди могучих лип.

На поле Золотом, в стране, где всякий цвет, Вплетаясь в общий строй, творит весны букет.

Здоровы все в том мире, где сини небеса, Здесь с горем незнакомы, со смертью встречи нет.

Чего душе желать? Всего здесь через край.

Взгляни окрест, приятель, и тоже подпевай.

Несутся колесницы… Кто будет впереди?

Еще одно мгновенье, и сомкнуты ряды.

На поле Золотом, в стране цветов и трав.

Сражаются герои, извечен наш устав.

Свет от звезды приходит на Землю по утрам.

Она плывет над миром, и многоцветен день.

А к вечеру кровавой умоется зарей И канет в водах алых, послав героев в бой.

Поющий Камень вскрикнет, раздастся гимна звон, И все подхватят песню – и ты, и я, и он.

На поле Золотом, в стране лесов и рек…