Творения - Кирилл Александрийский

Защищение Кирилла

Опять благовременно скажем нашим противникам: «доколе вы храмлете на обе плесне ваши» (3 Цар.18:21)? Вам должно иметь здравый и правый ум для надлежащего познания правоты догматов, а не храмлющий двоедушием, не зараженный великим бессилием и не могущий попасть на правый путь: ибо «муж двоедушен неустроен во всех путех своих и ничего не приимет от Бога» (Иак.1:8. 7). Это я говорю от великого удивления, что противники хотят так бесстыдно и безрассудно порицать и теперь предложенное анафематство. И нет ничего странного, что они не хотят называть апостолом и архиереем нашего исповедания Слово Бога Отца, когда Оно соделалось человеком: потому что как же не отвергнут и способов домостроительства те, которые стараются всецело низвратить рождение Его по плоти и дерзают отвергать его как неистинное, и не соглашаются называть святую Деву Богородицею? Поэтому пусть выслушают слова Исаии: «аще не уверите, ниже имате разумети» (Ис.7:9). Ибо хотя богодухновенный евангелист Иоанн прогремел для поднебесных великое и необычайное, говоря: «Слово плоть бысть» (Ин.1:14); но скрадывающие силу истины говорят, что Оно в том же смысле соделалось плотью, в каком — клятвою и грехом (Гал.3:14; 2 Кор.5:21). И хотя мы прежде говорили уже об этом достаточно для того, чтобы показать их речи лживыми и пустыми; но и в настоящее время скажем против клеветников вот что: научитесь слушать, маломыслящие, допустите основание таинства во Христе, первые начала домостроительства и самую, так сказать исходную точку; веруйте с нами, а более священному Писанию веруйте; дайте же, дайте голос истины, исповедуя, что само единородное Слово Божие, сущее в лоне Отца, чрез которое все сотворено и в котором все, соделалось плотью, не потерпевши превращения или смешения, но будучи всегда по своей природе тем, чем было, и есть, и будет. Соделалось же плотью, принявши рождение от святой Девы, говорю по плоти, и назвалось сыном человеческим и, подобно нам, соделалось причастным крови и плоти. Кто так думает и содержит такую досточтимую и истиннейшую веру, тому все потом является доступным и ясным, и ничто — недоступным и трудным; потому что написано: «вся права разумевающим, и права обретающим разум» (Притч.8:9). Должно же, думаю, и теперь сказать причину, по которой составлено анафематство. Несторий, все ниспровергший, все смешавший вверху и внизу, сказал нечто такое о Спасителе всех нас Христе: «послан возвестить пленным отпущение, сей соделавшийся верным Богу первосвященником; ибо Он соделался, а не вечно был; он мало помалу возвышен (о еретик!) до степени первосвященника». К этому присовокупил он и многое другое, порождающее одинаковое нечестие. Итак кто бы, выслушав такие постыдные слова, захотел все сносить или избрал ненавистное Богу молчание? Христос умер за нас, презревши позор, претерпел крест и смерть по плоти: мы ли после этого не возблагодарим от сердца (хотя) словами нашего благодетеля, но будем сидеть спокойно, слыша такие гнусные хулы или даже, может быть, участвуя в вине злохуления против Него? Увы, что ты говоришь: «достиг постепенно первосвященства»?! Но Слово истощило Себя, будучи Богом; свободное по природе приняло образ раба, высшее всего сотворенного я сияющее славою божества смирило себя. Если же Оно преуспевало, то каким образом истощено или как снизошло до уничижения? Не самое ли уничижение служило Ему к чести и славе, скажет кто–нибудь? После сего какое место будет иметь истощание? Но подлинно, говорит, если само Слово Бога Отца соделалось архиереем, то кто больший Его и пред кем совершало Оно священное служение? Итак опять скажу нечто: веруй, что хотя, будучи Богом по существу и Сыном в образе Отца, Оно не считало хищением быть равным Богу, но истощило Себя, принявши образ раба. Если же соделалось человеком и приняло образ раба, то как будет почитать низким и несообразным с условиями домостроительства называться апостолом и архиереем? и не презревшее меру нашего человечества, как отвергнет человеческое? И конечно вовсе нетрудно было бы и больше сказать и гораздо длиннее сделать рассуждение об этом; но отлагая это до случая, приведу слова их самих. Они написали так: «пусть не смущается сердце ваше, слушая о пострадавшем: «аще и Сын бяше» (Евр.5:8); ибо мы не полагаем двух сынов, – одного страждущего, а другого остающегося бесстрастным. Бывший от семени Давидова не особо и не отдельно от божества назван Сыном, как и божество после соединения называется Сыном не без видимой плоти»; и еще: «посему исповедуем одного и того же Сына, хотя природы оставались неслитными; не говорим об одном и другом, — да не будет, — но об одном и том же. Итак всякий будет исповедывать, что архиереем и апостолом нашим соделался, по божественному Писанию, Господь наш Иисус Христос, а не человек от жены, отделенный особо от Слова Бога Отца». Итак, если они говорят об одном Сыне, никоим образом не разделяют на двух — одного от семени Давидова, а другого — Слово Бога Отца: то как же не делают они преступления против таинства, когда разделяют домостроительство между Богом и человеком? а не говорят напротив, что один и тот же есть Бог и человек, которому принадлежит все, и богоприличное и человеческое? Потому что, когда говорится о Нем что–нибудь самое богоприличное, мы говорим, что это совершенно верно и истинно, потому что знаем, что Он Бог; если будет сказано что–нибудь и человеческое, допустим и это, ибо исповедуем, что Оно есть Бог во плоти и крови и чрез человеческое познаем меру человечества; потому что тысячи тысяч святых ангелов служат Ему и серафимы окружают божественный престол Его. А когда Слово соделалось человеком, то назвалось и архиереем, не так, что бы большему Богу приносило службы, но так, что Себе самому и Отцу священнодействует исповедание нашей веры. Ты краснеешь, слыша, что назвалось иереем по причине человечества? После сего как ты не удивился, что не пред другим, по обычаю иереев, совершает Он дело служения, но напротив пред Собой самим и пред Отцем, как сказал я? Когда говоришь ты, что недостойно Бога совершать служение, согласен и я; но если бы Слово было одно и без плоти, ты говорил бы правду; а как Оно соделалось человеком, то смотри на Него, как на совершающего служение по причине человечества, и как на Бога, высшего твари по достоинствам, потому что соседит Богу и Отцу. Итак смотри на Него, как на священнодействующего но человечеству и как на соседящего по божеству. Ибо что говорит блаженный Павел? «Такова имамы первосвященника, иже седе одесную престола величествия на небесех» (Евр.8:1). Итак зная, что сущий Бог соделался человеком, а есть один и тот же Сын, все приписываем Ему, как одному, и не будем не знать способов домостроительства, всегда искусно и благоразумно обращая силу мыслей в послушание Ему.

Анафематство 11

Если кто не исповедует плоть Господа животворящею и собственно принадлежащею самому Слову Бога Отца, по принадлежащею как бы другому кому, отличному от Него, и соединенному с Ним по достоинству, то есть, приобретшему только божественное (в себе) обитание, а не исповедует, как мы сказали, плоть его животворящею, так как она стала собственною Слову, могущему все животворить: да будет анафема.

Возражение восточных

Хорошо исповедывать, что господственная плоть Слова чрез соединение соделалась Его собственною, но разумея однакож, что она заимствована от нас. Присовокупление же: «а не другому кому, отличному от Него», излишне, если только не отвергает, что она заимствована от нас. Ибо постоянно называть ее собственною, свойственно (только) отвергающему, что Господня плоть нашей природы. И где же прославление наше, по которому, говорит Павел, совоскресил и спосадил нас (Еф.2:6)? И плоть каждого (из нас) какому другому человеку принадлежит? Не всякий ли из нас имеет общую с каждым плоть в смысле единосущества, собственную же (в том смысле), что плоть каждого не есть (плоть) другого, а одного того, которого есть плоть? Итак что хочет он сказать словом собственная, как будто говорит что–то другое? Если он разумеет, что владычная плоть взята из нашей, разумеет же, что она, как и плоть каждого, принадлежит ему, а не другому, то не странно ли, когда говорит, что она собственная? Или, вероятно, прикровенно отвергает, что она взята от нашего естества, как яснее учит в первом своем томе: «и младенец, говорит, был не как мы, т. е. не в чистом и совершенном подобии нам, но — в человечестве чрез плоть, и божественный, так как выше нас и с неба»; и еще во втором томе так говорит: «тело было не другого кого либо подобного нам, но напротив собственное Слова Бога Отца, от нее рожденное». Кто же когда говорил, что плоть Господня была другого кого–либо из бывших от века людей, например Авелева, Ноева, или Илиина, или кого–нибудь другого из бывших от века людей? Но не только о владычной плоти утверждаем, что не была другого кого–нибудь из бывших от века людей, а собственная одного только самого Господа, неслиянно и нераздельно соединенная с Богом Словом; но что плоть каждого из нас, как сказали, никогда не есть плоть другого кого–либо, кроме того, которого есть плоть. Если таким образом исповедуют все сыны Церкви, то что хочет он сказать, постоянно называя ее собственною, как не то, вероятно, что отвергает в ней нашу природу? Как же он запрещает называть ее соединенною с Ним по достоинству и власти, когда сам говорит в первом томе: «таким образом и мы нищетою Его обогащены, так как в Нем человеческое естество возвышено в богоприличное достоинство»? Но мы скажем ему, противоречащему и самому себе: итак если природы пребывают неслитными, то остается и соединение; но мы говорим, что поклонение, и силу, и достоинство, и власть достойно приписывать Ему как одному Сыну, потому что природы остаются неслитными в соединения. Если остается что–нибудь иное, что точнее выражает соединение, то уступим и согласимся, кроме слияния природ. Но ясно, что ему ничего не остается для выражения совершенства соединения, кроме того, чтобы слить природы. А мы будем сохранять природы неслиянными и исповедуем совершеннейшее, божественное и непостижимое для нас соединение, все принося в славословие (Ему) как Богу и одному Сыну и говоря Ему слова блаженного Петра: «ты еси Христос Сын Бога живаго» (Мф.16:16).