Драконы летнего полдня - Маргарет Уэйс

"Каждая дорога куда-то ведет", - говорится в старинной кендерской поговорке.

Если к ней добавить другую: "По какой бы дороге ты ни пошел, всегда будешь прав, даже если это поворот налево", - то представление о философии кендеров будет почти полным.

- Возможно, как раз эта дорога и приведет меня к Серой Драгоценности, - задумчиво проговорил Тас. Он хотел было сказать Аше с Палином, что уходит, но, посмотрев на них еще раз, решил их не тревожить. Он тихо скользнул в сторону и бодро отправился по только что замеченной дороге. Пока он шел, бесшумно продвигаясь вперед, поговорить ему было не с кем (поскольку он шел один), и Тас решил вспомнить, что же он знает о Серой Драгоценности. "Я полагаю, что это некое драгоценное украшение, ну брошь или еще что-нибудь, а отличу я ее просто - она сломана, - размышлял Тас. - Последнее, без сомнения, просто замечательно, потому что теперь, даже при большом желании, я уже не смогу ее испортить". Он вспомнил, Рейстлин говорил что-то об ее охране, но Тас не слишком задумывался на эту тему. Драгоценности всегда охраняют, а он по опыту знал, что у охранников обычно сильно развиты совершенно необъяснимые предрассудки в отношении кендеров, и эти наверняка не были исключением. Он продолжал путь, перепрыгивая через упавшие обгорелые стволы и рассуждая о том, что покрывающая землю сажа во многом похожа на снег, вот только черная, пачкается и противно пахнет. Тут он заметил гнома, притаившегося за деревом.

- О боги, - сказал Тас, останавливаясь. - Как странно. Гном был исключительно хорошо одет, особенно для гнома, который прятался за обгорелым деревом в горелом и разоренном лесу. Его красивые одежды покрывал толстый слой сажи, ею же были покрыты его длинные волосы и борода. Плюмаж его шляпы поистрепался и был грязен. Он что-то высматривал. Он стоял вполоборота к дороге, то есть кендеру была видна только его спина.

- Похоже... Да, я прав, - пробормотал Тас. - Это Дуган Красный Молот. Он проследил направление взгляда гнома, но ничего не увидел. С его точки зрения обзор закрывала обугленная сосна. Гном, казалось, был очень увлечен своим занятием. Тас решил не беспокоить Дугана, а потому стал подбираться к нему поближе тихо, как мышь. Как это делается, он имел сведения из первых рук, а еще точнее - личный опыт. Однажды он случайно оказался превращенным в мышь.

Подобравшись к гному, Тас тихо положил руку ему на плечо. Просто поразительно, как высоко может прыгать гном, - при его-то росте. А подпрыгнуть, да еще не потерять притом широкополую шляпу, - это просто невероятно. После вышеописанного прыжка Дуган так посмотрел на Таса, что тот отшатнулся и, споткнувшись о лежащее за ним бревно, свалился на землю. Толстый гном тяжело дышал и постепенно наливался кровью. Вскоре он стал таким же красным, как небо.

Он подошел к кендеру и первым делом зажал тому рот.

- Во имя Реоркса, кто ты такой? - хриплым шепотом осведомился он. - И что ты тут делаешь? Тас попытался ответить, заметив про себя, что с заткнутым ртом это получается не слишком ловко.

- Ханксмелепон Ноойеда? - повторил гном. - Никогда о таком не слыхал.

Однако я тебя где-то видел. Тас яростно крутил головой, гримасничал и пытался знаками дать понять, что, будь рот у него открыт, разговор был бы более приятным. Дуган некоторое время наблюдал за ним, а потом убрал руку.

- Только тихо! - предостерег он. - Они близко. Вон там. Хотя я не уверен, слышат они или вовсе глухие, проверять не стоит. Тас кивнул и потер ушибленную при падении голову.

- Кто они? - шепотом спросил он.

- А ты кто? - поинтересовался Дуган.

- Извини, забыл представиться. - Тас встал на ноги. Дуган тоже поднялся.

Тас подумал, что гном, судя по его выдающемуся животу, вероятно, уже несколько веков как собственных ног не видел. Кендер протянул руку:

- Я Тассельхоф Непоседа.

- Хм, - фыркнул Дуган. - Вот, значит, откуда я тебя знаю. Я...

- Я знаю. Реоркс, - громко прошептал Тас. - Но ты не беспокойся, я никому не скажу, - торопливо добавил он, заметив, как потемнело лицо гнома.

- Нечего рассказывать, - прорычал гном, пристально глядя в глаза кендера.

- Мое имя - Дуган Красный Молот. Понятно?

- Нет, - подумав, ответил Тас. - Но, с другой стороны, есть еще масса вещей, которых я не понимаю. Смерть, например, или, допустим, шерифы. Они лишают нашу жизнь стольких радостей. Ну и раз уж мы об этом заговорили, почему икота? То есть я имею в виду, почему люди икают? А еще я надеюсь, ты сможешь объяснить... Дуган сказал что-то об адском пламени, которое скорее превратится в лед. Тас нашел замечание крайне любопытным и уже собирался попросить рассказать об этом поподробнее, но рука Дугана снова крепко запечатала ему рот.

- Зачем ты здесь? Что ты тут делаешь? - Он слегка приподнял ладонь, готовый вновь заткнуть кендеру рот.

- Меня послал Рейстлин Маджере! - гордо ответил Тас. - Я приехал за Серой Драгоценностью.

- Тебя? - Гном, забыв об опасности, произнес это слово достаточно громко.

Он испуганно пригнулся и пригнул с собой Таса.

- Тебя? - повторил Дуган в полнейшем изумлении. - Он послал тебя? Тасу не понравилось выражение, с которым Дуган произносил "тебя", - звучало как-то очень похоже на интонации Рейстлина.

- Я герой Войны Копья! - обиженно заметил Тас. - Я сражался с драконами.

Однажды я даже захватил пленника, что бы там Флинт по этому поводу ни говорил.

Я вытащил Сестана почти из самой пасти красного дракона. Я побывал в Бездне и вернулся оттуда, причем, заметь, дважды. Я...

- Довольно! - взвыл гном, стараясь не повышать голоса. Интересно, как ему это удалось. Тас готов был поклясться, что это невозможно, но, однако...

- Ладно, ты уже здесь. Я полагаю, что мне надо будет постараться извлечь из этого какую-нибудь пользу, - проворчал Дуган и добавил, что он не понимает, почему маг не послал еще десяток-другой овражных гномов, чтобы его, Дугана, несчастье было бы совсем уж полным. - Иди сюда, - сказал он в конце концов и, подхватив Таса под руку, подвел его к дереву.

- Я хочу тебе кое-что показать. Только держи рот закрытым! Тас посмотрел и промолчал, как ему и было приказано, но вовсе не по приказу, а потому, что увиденное резко усилило его желание, помолчать. И не раскрывать рта долго-долго. По кругу стояли семь мертвых сосен. Иголки на них сгорели, но в отличие от других деревьев, от которых остались только обгорелые стволы да иногда несколько самых толстых веток, эти сосны были почти нетронуты. Они стояли как призрачные скелеты, и кора на их стволах и ветках сморщилась и свисала лохмотьями. Рыдания подступили к горлу Таса от этого зрелища погибших величественных деревьев. В центре кольца мертвых сосен стояла деревянная пирамида. Поразительно и необъяснимо, но пирамида не носила на себе следов того всепожирающего пламени, которое еще недавно бушевало по всему остальному острову. У ее подножия что-то блестело, отсвечивая красным в лучах закатного солнца, которое так и не желало двигаться с места. Тас сложил руки рупором у рта и, приблизившись к Дугану, еле слышным шепотом спросил: