Европейская поэзия XIX века - Антология

Слава — символическое имя возлюбленной поэта Мины-Фридерики (по происхождению славянки-лужичанки), которая олицетворяет родину и мечту поэта о единении славян и национальном освобождении.

Коллар был известен в России по переводам еще при жизни.

ДОЧЬ СЛАВЫ

(Фрагменты из поэмы)

ПЕСНЬ ПЕРВАЯ

СОНЕТ 129

Перевод Ю. Нейман

Вдали, на фоне меркнущих небес,еще он виден, — домик при дороге.Последний поцелуй… Несите, ноги.Скорей, скорей, тоске наперерез!

Прощайте навсегда, края чудес!Здесь ожидало счастье на пороге…Еще минута… Оглянусь в тревоге,а дома нет! Ах, дом из глаз исчез!

Прочь, прочь отсюда! Не гляди назад!Пусть ветер гор печаль твою остудит!Пусть птицы пеньем душу оглушат!..

Себя возьму я в руки по-мужски.Но есть ли сердце, что меня осудитза взгляд еще один, за взгляд тоски?!

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

СОНЕТ 141

Перевод Н. Берга

Славяне, братья милые славяне!Вы любите кровавый спор да брани —скажите мне: какой в тех бранях прок?Возьмем от кучи угольев урок:

в одну семью съединены заране,они горят и блещут на таганеи кверху искры мечут в потолок;но что ж один бы сделал уголек?

Соединимся ж все мы без изъятья:серб, русский, чех, болгар, поляк,один к другому кинемся в объятья —

одна хоругвь, один да будет стяг;забудем все, что было, будем братья —и дрогнет супротивный враг!

ПЕСНЬ ТРЕТЬЯ

СОНЕТ 110

Перевод Н. Стефановича

Сто долгих лет изменят нас, славяне,изменят лик всего материка,славянство, как весенняя река,движенья своего раздвинет грани.

Германцы презирают наши знанья,и наша речь им кажется низка,а ей звучать везде, на все векав устах людей, ее хуливших ране.

Войдут, проникнув в жизнь далеких стран,науки наши, музыка и пенье,их будут знать на Лабе и на Сене,

им будет путь во все пределы дан.О, если бы воскреснуть на мгновеньев час торжества великого славян!

СОНЕТ 116

Перевод Н. Горской

В желтый цвет окрасились вершины,тишина течет с пустых полян,в голых ветках свищет ураган,на домах — разводы паутины,

по дороге длинной аистинойавгуст улетел из наших стран,и старик Дунай несет в туманлистья жухлые, цветы и льдины.

Но недолго траурным покровомбудет плоть земли омрачена —возвратится май в цветенье новом.

Только мне не ведать воскресений —без любимой умерла весна,жизнь моя — извечный день осенний.

СОНЕТ 121

Перевод С. Шервинского

Здесь под липой[328] навевал мне сныангел детства колыбельной сладкой,здесь играл я и сидел с тетрадкой,—золотые дни моей весны!

Здесь мужал. Мы были влюблены.Славы дочь встречал я здесь украдкой.Но любовь была такою краткой!Мы простились, мы разлучены.

Мне под липой музы лиру дали,и с ветвей сонет сонету вслед,словно листья, мне на грудь слетали.

Здесь меня под липой схороните.Мрамора не требует поэт,—сенью Славы прах мой осените!

КАРЕЛ ГИНЕК МАХА

Перевод с чешского

Карел Гинек Маха (1810–1836). — Яркий представитель чешского революционного романтизма, один из наиболее значительных чешских поэтов, Карел Гинек Маха родился и вырос в Праге, окончил Пражский университет, где изучал философию и право. Отец поэта — работник на мельнице, затем владелец бакалейной лавочки. Постоянная нужда и слабое здоровье рано свели поэта в могилу, но за свою короткую жизнь он написал немало прозаических (повести «Кршивоклад», «Цыгане», «Маринка» и др.) и поэтических произведений (многое осталось незавершенным) и среди них — одно из лучших произведений чешской поэзии, поэму «Май», в которой нашли отражение мечты поколения Махи о свободе.

МАЙ[329]

(Фрагменты из поэмы)

Перевод Д. Самойлова

С высоты небесных странствийПала мертвая звездаВ бесконечное пространство,В синий омут, в никуда.Вопль ее звучит над бездной:«Бесконечен страшный бег,Где окончен путь мой звездный?»Никогда — нигде — вовек.Вкруг белой башни ветры веют,А у подножья волны млеют,И камни башенной стеныЛуною посеребрены.Но тьма царит во глубине темницы,Там, за стеною, сумрачная ночь,И луч луны, проникший сквозь бойницы,Глубокой мглы не в силах превозмочь.Столбы плечами своды подпираютВ кромешной тьме. А ветер, дуя с гор,Поет, как узников загробный хор,И волосами пленника играет.А он за каменным столомПолусидит, полусклонен,И, на руки упав челом,В пучину мыслей погружен;И дума умирает в нем за думойИ омрачает лик его угрюмый,Как тучи омрачают небосклон.

От гор к горам свое крылоНочь распахнула, словно птица.И мгла ложится тяжело,И вдалеке туман клубится.Чу! За горами, одинок,Пленительной музыкойСвой нежный звук лесной рожокСтруит в ночи великой.Все усыпляет этот звук,Спокойно дремлют дали.И узник забывает вдругМученья и печали,—«Поет о жизни этот глас,Весь край ночной им дышит.Но день придет, пробьет мой час,Мой слух — увы! — в последний разНапев далекий слышит».Он вновь поник; движенье рук —И цепь звенит в темнице. И тишина.От тяжких мук Смежаются зеницы…О, звук рожка, печальный звук,Как плач иль пенье птицы…

«Грядущий день! Все ближе он!А что за ним? Бездонный сонИль сон без сновиденья?А может, жизнь сама — лишь сон,И жизнь, и смерть, и связь времен —Лишь сна преображенье?А может, то, о чем мечтал,Что на земле не испытал,Я завтра испытаю?..Кто знает? — Мысль пустая…»

Он замолчал. И тишинаНочную даль укрыла.Опять упряталась луна,Поблекли звезды, и тяжелНочной туман, а дальний долЧернеет, как могила.Умолкнул ветр, притих поток,Уснул пленительный рожок,И в глубине темницы хладнойТишь, темень, сумрак непроглядный.«Ночь глубока — безмерна ночь!Но что она в сравненьеС той вечной ночью? Думы, прочь!»В нем вновь кипит волненье.

Но тишь кругом. Лишь капель звонРоняет мокрая стена,Он повторяется вокруг,Как счет минут, как бег времен,Однообразно — тук да тук,Звук — тишина — звук — тишина,Звук — тишина — и снова звук.

«Как ночь длинна, бездонна ночь,Но что она в сравненьеС той вечной ночью? Думы, прочь!»В нем вновь кипит волненье.А капли звонкие ведутОднообразный счет минут…

«Та ночь темней! Ведь здесь поройГорит луна, блестит звезда.А там лишь тень да мрак немой —Навек — навечно — навсегда,Как было, так и будет.Там нет движенья, нет часов,Там нет начал и нет концов,Не минет ночь, не встанет день,И время не убудет.Ни звуков нет, ни голосов,Там цели нет, лишь даль и тень —И вечно так пребудет.Там бесконечность надо мной,И вкруг меня, и подо мной,Там пустоты зиянье.Бездонна тишь — там звука нет,Там ночь и время без примет,И это — мысли смертный сон,„Ничто“ его названье».

ПОСВЯЩЕНИЕ В СТИХАХ[330]