Обман Инкорпорэйтед (сборник) - Филип Дик

– Ну, и что из этого? – Эллен внезапно вскипела. – У нас дома полно спиртного. Ты вечно сидишь в каких-то дешевых барах и пьешь пиво – как, например, позавчера, когда тебя не было до двух ночи, а я насилу подняла тебя утром на работу, – раскрасневшись, она вошла в раж: – Ты говоришь с таким возмущением, но разве тебе самому не хотелось бы иметь большой красивый дом?.. Если бы мы могли позволить себе телевизор за восемьсот долларов, мы бы наверняка его купили, но кто виноват, что мы не можем себе этого позволить? Не завидуй чужому успеху. Твоя беда в том, что ты просто завидуешь этому человеку, – она с трудом перевела дыхание. – Как она выглядела?

Хедли сморгнул:

– Кто?

– Его жена.

Хедли мысленно вернулся к той сцене. Пока они с Олсеном, потея и кряхтя, валялись на полу и настраивали телевизор, по лестнице спустилась миссис Эндертон. Опираясь рукой о перила, она холодно взглянула на них: высокая стройная фигура в платье до пят, темно-русые волосы, рассыпавшиеся по плечам, спокойное, благородное лицо.

– Она была очень красивая, – искренне признался Хедли. – Как принцесса.

Эллен скривилась. Прежде чем она успела ответить, Лора Гоулд фыркнула:

– Стюарт, от тебя разит мещанством! Ты законченный буржуй.

Хедли свирепо зыркнул на нее:

– У меня есть вкус. Что дурного в том, чтобы иметь вкус и стремиться к красивой жизни?

– Мне показалось, ты выступал против собственности того человека, – оторопело и встревоженно промолвил Дейв Гоулд. – Не понимаю я тебя, Стюарт. Ты говорил так, словно хотел стереть с лица земли все эти вещи… а теперь…

– Я думаю, он не должен так жить, – упрямо сказал Хедли. – Это неправильно.

Эллен вскочила с холодной неприязнью.

– По-моему, пахнет горелым. Стюарт, остынь перед ужином.

Необъятная и колышущаяся, она скрылась на кухне. Лора пошла следом, и вскоре в гостиную донеслись негромкие голоса, а затем и пронзительный смех.

Хедли и Дейв Гоулд сидели лицом друг к другу в разных концах комнаты.

– Что тебе известно про Общество Стражей Иисусовых? – спросил Хедли.

Гоулд пыхнул трубкой:

– Не так уж много.

– У них сегодня собрание.

Гоулд кивнул.

– Точно. Стюарт, я, конечно, сую нос не в свое дело, но ты должен уйти с этой работы. Ты же ешь себя поедом из-за того, что работаешь в захудалом магазинчике. Ты не должен работать на этого человека. Сдалось тебе телевидение? Вали оттуда к чертям.

Хедли беспомощно развел руками.

– Но как? Господи, сейчас не время уходить – ребенок вот-вот родится.

– Разве ты ничего не отложил?

– Пару сотен долларов на больничные расходы.

Это действительно было не бог весть что, к тому же Хедли не знал, сколько в точности осталось.

– А ты не можешь попросить у матери?

– Ненавижу писать письма на Восточное побережье. Я хочу справиться сам… напишу ей, только если деньги нужны будут позарез.

Дейв задумался.

– Как твоя сестра? – он порылся в памяти. – Что сталось с Салли? Не видел ее со школы.

– Она вышла замуж. Живет в Беркли. Я абсолютно уверен, что не попрошу у них денег, – Хедли сердился и с каждой минутой все больше выходил из себя. – Ты никогда не знал Салли – ты не видел ее ни разу в жизни.

– Она всегда вертелась где-то рядом, – мягко возразил Дейв. – Господи, я знал твоих мать и сестру – я знаю их с одиннадцатого класса.

– Ладно, – промямлил Хедли, желая закрыть тему. Его тошнило при мысли, что грязный, неряшливый Дейв Гоулд знает его сестру, что Дейв и его сестра вообще живут в одном мире. – Если что, я могу взять из своей страховки, – разумеется, он уже брал оттуда деньги и теперь сомневался, что это было оправдано. – Могу даже занять у Фергессона… Он одалживал мне сотню баксов на свадьбу.

– Гроши, – в отвращении проронил Дейв. – Наверное, вычел их потом из твоей зарплаты?

– А как бы он еще получил их обратно?

Дейв выбил трубку в пепельницу и достал кисет из кармана своих мешковатых брюк.

– Черт возьми, если б мы только могли объединить вас в профсоюз, мелкобуржуазные «белые воротнички». Вас же, поди, миллионы, но вы стараетесь не выделяться… Огромная недифференцированная масса. Я вижу, как в воскресенье вы мчитесь по шоссе на своих проклятых машинах, выезжая за город на пикник. Вижу, как вы выстраиваетесь в очередь у кассы, приводя детишек в кино. Вижу, как ваши жены таскают корзинки в супермаркетах. Но, черт бы вас побрал, вы никогда не ходите на профсоюзные собрания.

Эллен ненадолго выглянула в проем кухонной двери.

– Ужин готов. Стюарт, принеси стулья и поставь карточный стол. Ты знаешь, где лежат скатерть и столовое серебро.

Хедли встряхнулся.

– Конечно, – вяло сказал он. Он отправился за ящиком со столовым серебром, которое его родители подарили им на свадьбу: за всю долгую совместную жизнь супруги Стюарт Хедли и Эллен Эйнсуорт пользовались им от силы раз шесть.

Когда он осторожно переносил грязную посуду со стола на кухню, Эллен преградила ему путь.

– Надеюсь, ты гордишься собой, – злобно сказала она. – Сидел, не ел ничего, а только бычился, как мальчишка.

В гостиной Дейв и Лора о чем-то спорили. Хедли уловил нотку раздражения в их голосах: неужели он и впрямь испортил вечер? К ним нечасто приходили его старые школьные друзья, и он любил встречаться с Дейвом – несмотря ни на что, невзирая на Лору.

– Прости, – буркнул он. – Я сегодня не в настроении.

– Ты вечно не в настроении, – осуждающе прошипела она и отодвинулась в сторону, чтобы он мог поставить тарелки на подставку для сушки. – Если ты не будешь вести себя прилично, – ее слова заглушил звон посуды: Хедли доставал из буфета тарелки для яблочного пирога и мороженого, – я заставлю тебя! Разве ты не видишь, что это несправедливо по отношению ко всем?

Хедли вскипел.

– Это несправедливо по отношению ко мне. Что я должен делать: включать и отключать эмоции, как ты включаешь и выключаешь духовку? Ладно, – он начал соскабливать с противня горячие осклизлые куски мокрого пирога и раскладывать их по блюдцам, – буду смеяться и травить анекдоты – ты этого хочешь?

Она взглянула на него с болью и возмущением, а затем развернулась и побрела к холодильнику за мороженым. Захлопнув холодильник, с размаху грохнула рядом с пирогом квартовый пакет. Когда Хедли оглянулся в поисках большой ложки, Эллен уже вышла из кухни и вернулась в гостиную, где сидели Дейв и Лора.

Оставшись один, Хедли молча зачерпнул из картонного пакета растаявшее мороженое и выплеснул его на пирог. Эллен не хватило ума поставить мороженое в морозилку: холодные липкие ручейки потекли по запястьям, манжетам и рукавам. Хедли схватил две тарелки и с обреченным видом направился в гостиную.