«Крушение кумиров», или Одоление соблазнов - Владимир Кантор

30

Флоровский Г. В. Хитрость разума // Флоровский Г. В. Из прошлого русской мысли. С. 65.

31

Лосев А. Ф. Диалектика мифа // Лосев А. Ф. Из ранних произведений. М.: Правда, 1990. С. 595.

32

Барт Р. Миф сегодня. — Режим доступа: http://webreading.ru/nonf_/design/ rolan‑bart‑mif‑segodnya.html

33

Франк С. Л. Смысл жизни. С.172.

34

Бунин И. Великий дурман. М.: Сов. секретно, 1997. С. 127–129.

35

Шпет Г. Г. Мудрость или разум? // Шпет Г. Г. Philosophia Natalis. Избранные психолого — педагогические труды / Отв. редактор — составитель Т. Г. Щедрина. М.: РОССПЭН, 2006. С. 314.

36

Белый А. Литературный дневник // Белый А. Критика. Эстетика. Теория символизма. В 2 т. М.: Искусство, 1994. Т. II. С. 325–328.

37

Мандельштам О. Девятнадцатый век // Мандельштам О. Собрание сочинений. В 4 т. М.: Арт — Бизнес — Центр, 1993. Т. 2. С.271.

38

Огарев Н. П. Памяти Герцена // Огарев Н. П. О литературе и искусстве. М.: Современник, 1988.С. 159.

39

См.: Российский либерализм: идеи и люди. М.: Новое издательство, 2007.

40

Кара — Мурза А. А. «Свобода лица — величайшее дело; на ней и только на ней может вырасти действительная воля народа» // Русский либерализм: идеи и люди М.: Новое издательство, 2000. С. 142.

41

Герцен А. И. С того берега // Герцен А. И. Собрание сочинений. В 30 т. М.: Изд- во АН СССР, 1955. Т. VI. С. 48. В дальнейшем ссылки на это издание даны в тексте.

42

Шубарт В. Европа и душа Востока. М.: Русская идея, 2000. С. 73–74.

43

Розанов В. В. Опавшие листья. Короб второй // Розанов В. В. Сочинения. В 2 т. М.: Правда, 1990. Т. 2. Уединенное. С. 626.

44

«Политические мечты занимали меня день и ночь», — пишет он о своем отрочестве (VIII, 63).

45

Чаадаев П. Я. Статьи и письма. М.: Современник, 1989. С. 138.

46

Гоголь Н. В. Движение народов в V веке // Гоголь Н. В. Аребески. М.: Молодая гвардия, 1990. С. 345.

47

Тютчев Ф. И. Римский вопрос // Тютчев Ф. И. Полное собрание сочинений и писем. В 6 т. М.: Классика, 2003. Т. 3. С. 158.

48

Стоит мимоходом отметить, как в эту игру с местоимением «наши» включился Достоевский, назвав «нашими» бесов с явным намеком на Герцена, на то, кто теперь его союзник.

49

Самарин Ю. Ф. О мнениях «Современника», исторических и литературных // Самарин Ю. Ф. Избранные произведения. М.: Моск. филос. фонд: РОССПЭН, 1996. С. 443.

50

Страхов Н. Н. Борьба с Западом в нашей литературе. Исторические и критические очерки. СПб., 1882. С. 50–51.

51

Анненков П. В. Замечательное десятилетие. 1838–1848 // Анненков П. В. Литературные воспоминания. М.: Правда, 1989. С. 251.

52

Розанов В. В. Литературные изгнанники: Н. Н. Страхов, К. Н. Леонтьев. М.: Республика, 2001. С. 64.

53

Флоровский Г. Искания молодого Герцена // Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М.: Аграф, 1998. С. 409.

54

Розанов В. В. Литературные изгнанники: Н. Н. Страхов, К. Н. Леонтьев. М.: Республика, 2001.С. 65.

55

Иванов — Разумник Р. В. История русской общественной мысли. В 3 т. М.: Республика: ТЕРРА, 1997. Т. 2. С. 14.

56

Зеньковский В. В. Русские мыслители и Европа. М.: Республика, 1997. С. 53.

57

Шестов Л. Апофеоз беспочвенности. Опыт адогматического мышления. Л.: Изд — во Ленинградского ун — та, 1991. С. 60–61.

58

Страхов Н. Н. Главное открытие Герцена // Страхов Н. Н. Литературная критика. М.: Современник, 1984. С. 38

59

В «Былом и думах» он рассказывал, как, узнав, в декабре 1849 г., что доверенность на залог его имения, посланная из Парижа и засвидетельствованная в посольстве, уничтожена, и что вслед за тем на капитал его матери было наложено запрещение, он тотчас же бросил Женеву и поехал к матери. При этом он высказал свое кредо, что глупо или притворно было бы пренебрегать состоянием, ибо деньги — сила, оружие. А оружие никто не бросает во время войны, хотя бы оно и было неприятельское.

60

Достоевский Ф. М. Старые люди. Дневник 1873 г. // Достоевский Ф. М. Полное собрание сочинений. В 30 т. Л.: Наука, 1980. Т. 21. С. 9.

61

«Всю свою жизнь Герцен воспринимал внешний мир отчетливо, в должных пропорциях, хотя и через призму своей романтической личности, в соответствии со своим впечатлительным, болезненно организованным Я, находящимся в центре его вселенной. Независимо от того, как велики его страдания, он как художник сохраняет полный контроль над трагедией, которую переживает, да при этом еще и описывает ее. Может быть, эгоизм художника, который демонстрирует все его творчество, является отчасти причиной того удушья, которое испытывала Натали, и причиной отсутствия каких‑либо умалчиваний в его описании происходивших событий: Герцен нисколько не сомневается в том, что читатель поймет его правильно, более того, что читатель искренне интересуется каждой подробностью его — писателя — умственной и эмоциональной жизни. Письма Натали и ее отчаянное стремление к Гервегу показывают меру все более разрушительного воздействия герценовского самоослепления на ее хрупкую и экзальтированную натуру. Мы знаем сравнительно немного об отношениях Натали с Гервегом: вполне возможно, что между нею и Гервегом была физическая близость, — напыщенный литературный стиль этих писем больше скрывает, чем обнаруживает; но одно несомненно — она чувствовала себя несчастной, загнанной в тупик и неодолимо влекла к себе своего возлюбленного. Герцен если и чувствовал это, то понимал очень смутно» (Берлин И. Александр Герцен и его мемуары // Берлин И. Подлинная цель познания. М.: Канон+, 2002. С. 610).

62

Иванов — Разумник Р. В. Указ. изд. Т. 2. С. 16.

63

Он писал в «Prolegomena»: «Мы прекрасно знаем, что нелегко определить конкретно и просто то, что мы понимаем под радикальной революцией. Рассмотрим <…> единственный пример, предлагаемый нам историей: революцию христианскую» (XX, 1, 58).

«Не нужно ли было бы постараться всеми средствами призвать русский народ к сознанию его гибельного положения, — пусть даже в виде опыта, — чтобы убедиться в невозможности этого? И кто же иной должен был это сделать, как не те, кто представляли собою разум страны, мозг народа, — те, с чьей помощью он старался понять свое собственное положение? Велико их число или мало — это ничего не меняет. Петр I был один, декабристы — горстка людей. Влияние отдельных личностей не так ничтожно, как склонны думать; личность — живая сила, могучий бродильный фермент, — даже смерть не всегда прекращает его действие. Разве не видели мы неоднократно, как слово, сказанное кстати, заставляло опускаться чашу народных весов, как оно вызывало или прекращало революции?» (VII, 243–244).

64

Огарев Н. П. Сплотимтесь дружно! // Огарев Н. П. О литературе и искусстве. М.: Современник, 1988. С. 163.

65

Булгаков С. Н. Душевная драма Герцена // Булгаков С. Н. Сочинения. В 2 т. М.: Наука, 1993. Т. 2. С. 127.

66

Для него понятие мещанства и понятие масс — различные понятия. Мещанство — это средний класс, через его голову протягивают идеалисты — аристократы руку массам. Задача в том, чтобы понять истинное желание масс. В работе «С того берега» это непонимание сути масс обозначено точно: «Вы можете угадать народную мысль, это будет удача, но скорей вы ошибетесь. Вы и массы принадлежите двум разным образованиям, между вами века, больше, нежели океаны, которые теперь переплывают так легко. Массы полны тайных влечений, полны страстных порывов, у них мысль не разъединилась с фантазией, у них она не остается по — нашему теорией, она у них тотчас переходит в действие, им оттого и трудно привить мысль, что она не шутка для них. Оттого они иногда обгоняют самых смелых мыслителей, увлекают их поневоле, покидают середь дороги тех, которым поклонялись вчера, и отстают от других вопреки очевидности; они дети, они женщины, они капризны, бурны, непостоянны» (VI, 67).