На службе Отечеству - Александр Алтунин

Малыгин успел повоевать под Ростовом, в должности заместителя политрука роты участвовал в Сталинградском сражении, окончил курсы политработников.

— Впечатление производит неплохое, — высказал мнение после ухода лейтенанта Иван Иванович. — Боевой опыт имеет, в вопросах партийно-политической работы разбирается.

— У меня тоже такое мнение.

Так батальон пополнился еще одним офицером. Партийный вожак оказался человеком неробкого десятка. Василий Федорович не раз водил людей в атаки, помогал бойцам и командирам держаться в обороне. Но это было несколько позже.

Мы продолжали готовиться к предстоящим боям. Батальон участвовал в полковом учении на тему "Прорыв сильно укрепленной обороны противника в лесисто-болотистой местности с форсированием водной преграды". Учение выявило сильные и слабые стороны в подготовке личного состава. Допущенные ошибки и промахи постарались исправить.

Здесь мы отпраздновали годовщину со дня формирования дивизии. В юбилейном приказе были подведены итоги боевого пути соединения. "За год ожесточенных боев, — говорилось в нем, — дивизия вместе со всей Красной Армией прошла славный боевой путь от небольшой речки Ловатянка до Десны, Сожа, Днепра, Березины, сметая и уничтожая на своем пути немецко-фашистских захватчиков, освобождая пядь за пядью родную землю. За год боевых действий дивизией пройдено с боями свыше 460 километров. Освобождено более 600 населенных пунктов…" Праздничный приказ призывал нас к новым победам в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками и оканчивался словами: "Смерть немецким оккупантам!"

В ночь на 24 мая мы совершили марш и к утру сосредоточились на указанном рубеже.

В один из дней командиров батальонов дивизий первого эшелона собрал командарм генерал-полковник Гордов. Высокий, стройный, подтянутый, Василий Николаевич произвел на меня приятное впечатление. Импонировала и манера его разговора. Речь шла о наступлении. Василий Николаевич в общих словах обрисовал обстановку, затем стал интересоваться тем, как комбаты знают тактико-технические характеристики оружия, находящегося на вооружении стрелкового полка, и умеют его применять в бою, насколько знакомы с минами, проволочными заграждениями — не только нашими, но и немецкими.

— Все это необходимо вам, товарищи батальонные командиры, знать как дважды два, — повторял командарм, когда кто-либо из нас не мог правильно выразить свою мысль или затруднялся ответить.

Твердой, пружинистой походкой шагал Василий Николаевич Гордов по проходу, то и дело останавливался, спрашивал у кого-либо из нас: "Как думаете вы?" или "Правильно ли ответил товарищ?".

Если же ответом генерал-полковник был удовлетворен, тут же хвалил офицера, ставил в пример другим.

Больше в ходе войны мне не довелось встретиться с генерал-полковником Гордовым, хотя слышать о нем приходилось много. Требовательный, суровый, этот человек был беспощаден даже к мелким проявлениям растерянности, жестко спрашивал с подчиненных за ошибки, даже самые незначительные. Подчас излишне жестко, чем нередко подавлял их волю и инициативу, уверенность в своих силах. Возможно, отпечаток на его характер наложила горечь неудач первых лет войны. Сорок первый и сорок второй годы Василий Николаевич провел на передовой и хорошо узнал истинную цену слабоволия, нераспорядительности.

До 10 июня мы продолжали находиться на прежнем рубеже обороны: обе стороны вели усиленную разведку. По ночам поисковые группы захватывали зазевавшихся во время дежурства или отставших одиночных солдат и волокли их к своим. Нередко по этим случаям на передовой возникал переполох: серии цветных ракет бороздили темное небо, набирала силу ружейно-пулеметная стрельба, а иногда к ней подключались минометные и артиллерийские батареи. Огонь в основном велся с запасных позиций.

Продолжая совершенствовать оборону в инженерном отношении, бойцы часто находили проржавевшие от времени снаряды, патроны, гранаты — оружие первой мировой войны. Участок обороны полка располагался на историческом месте. Отсюда в 1916 году войска Юго-Западного фронта под руководством генерала от кавалерии А. А. Брусилова осуществили блестящий прорыв позиции австро-венгерских войск. Позиций и траншей, как таковых, не сохранилось, но их прямоугольные очертания хорошо были видны на местности. Неплохо сохранились железобетонные колпаки, некоторые из них удалось даже приспособить под огневые точка.

Естественно, у всех нас возник интерес к событиям тех лет. Вначале мнения были самые разнообразные. Некоторые офицеры высказывались в том плане, что, мол, наступление в конце концов провалилось, так стоит ли о нем говорить. Не помню, по какому случаю в перерыве одного из совещаний зашел разговор о Брусилове.

— Царский генерал, — махнул рукой капитан Вечтомов. — Что с него возьмешь?

— Не скажите, товарищ Вечтомов, — обернулся к Ивану Никитичу начальник политического отдела подполковник Жеваго. — Я тут, собираясь к вам, навел справки о генерале Брусилове. Они довольно, скажу вам, любопытные. Алексей Алексеевич Брусилов — личность интересная. Участник русско-турецкой войны 1877–1878 годов. В 1900 году командовал дивизией, в последующем — корпусом, армией и, наконец, фронтом. Блестящий брусиловский прорыв — образец военного искусства, который выдвинул Брусилова в число лучших военачальников первой мировой войны.

В оценке происходящих в России революционных событий Брусилов ошибался. Но уже в 1920 году выступил с воззванием к бывшим офицерам, в котором призвал их на защиту Советской России от агрессии буржуазно-помещичьей Польши. В 1923 году инспектор кавалерии Красной Армии. В 1924 году ушел в отставку, но оставался в распоряжении Реввоенсовета.

Да и в конце концов дело не в генерале Брусилове, хотя он но такая уж и простая фигура в истории русской армии, а в славе нашего отечественного оружия, в героизме российских солдат и офицеров, их мужестве и преданности родине. Вот что нам нужно подчеркнуть в беседах с бойцами и командирами.

Нашелся в полку нашем и живой свидетель событий, происходивших без малого тридцать лет назад. С интересом слушали бойцы воспоминания сержанта Романова — участника первой мировой войны, Георгиевского кавалера. Он рассказывал о своих товарищах-солдатах тех далеких лет, сражавшихся во имя России-матушки, о их мужестве, стойкости, самоотверженности. Захару Петровичу было что сказать и о боевых делах друзей, с которыми шел огненными дорогами этой войны. Да и сам он к тем старым воинским наградам прибавил орден Славы III степени.

Проводились в те дни партийные и комсомольские собрания. Лучшие из лучших воинов вступали в партию и комсомол. Комсоргом батальона у нас был Володя Баранов — энергичный, веселый человек. Ему до всего было дело, начиная от вопросов боевой подготовки и кончая мелкими деталями отдыха бойцов. Выпуск боевых листков, листовок-молний, текстуальные читки газет, обсуждение статей различного характера, организация вечеров вопросов и ответов — да разве все перечислишь, чем занимался этот неугомонный человек! Где он, там шутки, смех, песни. Под стать ему подобрались и члены комсомольского бюро — инициативные, напористые в работе. Потому и била комсомольская работа в батальоне, да н в ротах, как говорят, ключом. Комсомольцы являлись хорошими помощниками командиров во всех наших делах.