Война и общество. Факторный анализ исторического процесса. История Востока - Сергей Нефедов

Анализируя обстоятельства Сжатия, нужно отметить, что оно вызвало разложение этатистской монархии Сефевидов путем распространения коррупции, приватизации должностей и служебных поместий (тиулей) – это были процессы, наблюдавшиеся и ранее в средневековых монархиях. Однако в данном случае они не были связаны с циклом Ибн Халдуна и в то же время отличались от китайских циклов, в которых разложение монархии вызывалось ростом помещичьей собственности. Тем не менее в соответствии с демографически-структурной теорией Сжатие вызвало финансовый кризис государства, раскол элиты и внутриэлитный конфликт. По мнению Дж. Форана, этот конфликт играл большую роль, нежели социальные движения низов[2355]. В конечном счете с 1709 г. начинается экосоциальный кризис: голод, принимающий широкие масштабы, широкомасштабные эпидемии, в конечном итоге – гибель больших масс населения, принимающая характер демографической катастрофы, государственное банкротство, потеря административной управляемости, широкомасштабные восстания и гражданские войны, брейкдаун – разрушение государства, внешние войны, разрушение или запустение многих городов, упадок ремесла, упадок торговли, очень высокие цены на хлеб, низкие цены на землю, гибель значительного числа крупных собственников и перераспределение собственности, социальные реформы, принимающие масштабы революции, порождающей этатистскую монархию.

Существенно, что на развитии кризиса сказалась традиционалистская реакция кочевников, недовольных перениманием Сефевидами враждебных кочевникам османских порядков. В конечном счете кризис породил этатистскую монархию Надир-шаха, которая произвела масштабное перераспределение ресурсов в пользу государства. Среди реформ Надира обращает на себя внимание ликвидация тиулей и переход на систему казенного жалования, а также система возвышения по заслугам – методы, по-видимому, восходящие к монголо-китайской традиции. В целом, однако, реформы оказались неудачными: перераспределение ресурсов вызвало голод среди крестьян и недовольство среди кочевников, восстания и кочевая реакция привели к падению монархии Надир-шаха. Иран снова оказался во власти кочевых племен, которые господствовали в этой стране до начала XIX в.

В итоге последовательность социальных трансформаций иранского общества в XVI – XVIII вв. можно описать формулой АCВCАCВАC.

12.7. ЭПОХА ИМПЕРИИ ВЕЛИКИХ МОГОЛОВ

Как упоминалось выше, порох стал известен в Индии во времена войн с монголами, и описание рецепта его приготовления, относящееся к началу XVI в., указывает на его китайское происхождение. Порох применялся на протяжении XIV – XV столетий в минах для подрыва крепостных стен, в зажигательных бомбах и ракетах, но пушки в этот период в Индии еще не упоминаются[2356]. Между тем в Средней Азии в конце XV в. артиллерия была уже хорошо известна – в значительной степени благодаря деятельности турецких мастеров-литейщиков. На службе у кабульского правителя Захир ад-дина Бабура накануне его похода в Индию было по крайней мере два известных мастера, Али-Кули и Мустафа Руми. Перед решающими битвами при Панипате (1526 г.) и Сикри (1527 г.) Мустафа руководил созданием полевых укреплений из повозок «по обычаю румов» (т. е. турок); среди этих повозок стояли пушки, а из-за них вели огонь стрелки из тюфенгов[2357]. Пушки и аркебузиры позволили Бабуру одержать победу над многократно превосходящим противником.

После долгих и опустошительных войн сын и преемник Бабура, Хумаюн, сумел объединить под своей властью большую часть Северной Индии. Наследник Хумаюна, Акбар (1565-1605 гг.), завоевал Гуджарат, Малву, Бенгалию и стал создателем империи Великих Моголов. Первым министром, другом и ближайшим советником Акбара был выдающийся политический деятель Абу-л Фазл Аллами – один из крупнейших представителей восточной науки о государстве. Именно Абу-л Фазлу принадлежат основные идеи государственного устройства новой империи – идеи социального синтеза, совмещающего традиции мусульман и индусов. Политическая организация нового государства складывалась под влиянием порядков, унаследованных от прошлого, а также под воздействием новых веяний, связанных с влиянием могущественной Османской империи. В основе этой организации был положен институт джагиров, восходящий к старинной икте, но, по-видимому, несколько трансформировавшийся под влиянием османского зиамета и персидского тиуля. Джагиры представляли собой крупные пожалования, которые давались эмирам для содержания их отрядов, и их размеры соответствовали величине отряда. В финансовых документах были точно определены суммы от сбора налогов, получаемые в доход джагирдаров, и суммы, которые следовало расходовать на содержание воинов. Отряды эмиров регулярно вызывались на смотры, где проверялось их снаряжение и подготовка. Джагиры не были наследственными владениями; эмиров часто перемещали из одного джагира в другой, при этом, не доверяя своим военачальникам, Акбар требовал, чтобы они неотлучно находились при дворе. В общей сложности в джагиры было роздано примерно 3/4 земель, оставшаяся четверть составляла домен падишаха «халиса» (соответствующий османскому и персидскому хассе)[2358].

Помимо мусульманских традиций в основание империи Моголов были заложены и традиции коренного населения. Прежде всего было провозглашено равноправие мусульман и индусов; был провозглашен «всеобщий мир», «сольх-и кулл», и отменен налог на неверных, джизья. Покоренные индусские владетели сохраняли свои земли, но в качестве заминдаров перечисляли в казну большую часть налогов; многие получали свои владения в джагир и поставляли отряды воинов (правда, в отличие от обычных джагиров их владения оставались наследственными)[2359]. Акбар породнился с крупнейшими раджпутскими кланами и нередко выступал в одежде брахмана; он пытался даже создать новую религию, «дин-и иллахи», которая бы объединила мусульман и индусов. Уважение, выказываемое индийским обычаям, побудило дотоле непримиримых раджпутов признать власть Акбара; армия падишаха пополнилась тысячами отважных воинов. Однако перенимание индусских традиций наталкивалось на ожесточенное противодействие мусульманского духовенства; Акбара называли еретиком, шейхи подстрекали эмиров к восстанию. В 1581 г. вспыхнуло несколько мятежей, но Акбару удалось разгромить восставших, мятежные шейхи были утоплены в Ганге.

Абу-л Фазл был близок к махдистам – мусульманским сектантам, которые ожидали пришествия призванного восстановить справедливость имама Махди. Идеалом Абу-л Фазла был справедливый государь, заботящийся о простом народе, и он считал Акбара таким государем. Акбар и Абу-л Фазл стремились установить справедливые подати и защитить крестьян от произвола воинов и чиновников. Был проведен кадастр и установлен точный размер земельного налога: налог зависел от возделываемых культур и плодородия почв и обычно составлял 1/4-1/3 урожая; джагирдарам категорически запрещалось собирать дополнительные налоги. Крестьянам, поднимавшим целину, предоставлялись налоговые льготы; нуждающимся давали займы для покупки семян или скота[2360].

В начале правления Акбара, после опустошительных войн и «великого голода» 1556 г., хозяйство страны находилось в глубоком упадке. По подсчетам Ш. Мусви, площадь засеваемых земель в конце XVI в. была вдвое меньше, чем в начале XХ столетия[2361]. Государственные доходы были много меньше, чем во времена Делийского султаната; в 1574 г. они составляли 91 млн рупий (1 рупия весила 11,07 г серебра и при Акбаре приравнивалась к 40 медным монетам, «дамам»). Политика Акбара и Абу-л Фазла привела к быстрому восстановлению экономики – к концу столетия доходы увеличились до 132 млн рупий (по другим данным, даже до 166 млн)[2362]. Рост доходов до некоторой степени объяснялся присоединением новых территорий, но также и значительным расширением посевных площадей. В 1580-х гг. источники свидетельствуют о богатых урожаях и резком падение цен на зерно[2363]. В 1596 г. засуха привела к повышению цен – и по приказу Акбара в каждом городе были созданы бесплатные пункты раздачи пищи[2364]. Однако, несмотря на эпизодические упоминания о засухах и голодовках, в XVII в. в Северной Индии не было голода, сравнимого с гуджаратским бедствием 1630-1632 гг. или с катастрофой 1554–1556 гг. И. Хабиб отмечает, что Хиндустан имел по крайней мере полтора столетия, чтобы оправиться от этой катастрофы[2365].

Время правления Акбара осталось в памяти потомков как эпоха процветания и хозяйственного роста. Специалисты отмечают, что индийское земледелие находилось на высоком для тех времен уровне, применялся плодосменный севооборот и разнообразные удобрения. С орошаемых земель собирали два, а в некоторых районах три урожая в год[2366]. При Акбаре большого размаха достигли строительные работы: была построена новая столица Великих Моголов, Агра, и по соседству с ней – великолепный город дворцов Фатехпур-сикри. Цена на пшеницу в среднем оставались довольно низкой, в 1595 г. она составляла 0,4 рупии за ман (25,1 кг)[2367]; на дневную зарплату неквалифицированный рабочий мог купить 5,2 кг зерна[2368] – казалось бы не так много, но все же значительно больше, чем в последующий период.