Ветры Разрушения - Питер Джон Хорнби Петтер-Бауэр

в укрепленных деревнях, где их защищали и кормили с намерением лишить террористов доступа к пище и удобствам людей. В то же время вдоль северо-восточной границы продолжалось еще более дорогостоящее мероприятие.

В попытке остановить вторжения через границу был построен санитарный кордон. Он представлял собой узкое минное поле, ограниченное двойной линией заграждения. Начиная с Мукумбури, это соглашение простиралось на восток вдоль линии границы примерно на 400 километров. Концепция санитарного кордона, скопированная с израильской, была не только чрезвычайно дорогой, это была полная ‘трата пайков’. Неработоспособные люди, которые продвигали его как эффективный защитный барьер, подверглись серьезной критике, и на то были веские причины.

Каждый солдат знал, что ни одно военное препятствие не стоит и ломаного гроша, если вся его длина не может быть охвачена эффективным огнем. Для удовлетворения потребности потребовалось бы около 3000 человек в 1500 башнях, но, поскольку это было невозможно, были использованы электронные устройства оповещения, чтобы компенсировать нехватку рабочей силы. Но эти системы предупреждения редко оказывались успешными, потому что дикие животные и стихии подавали слишком много тревожных сигналов. Когда поступали настоящие сигналы тревоги, вызванные КТ, в основном ночью, они неизменно поступали с позиций, которые находились слишком далеко, чтобы силы могли добраться до них до того, как КТ отойдут в безопасное место в кустарнике.

CTS вскоре нашли способ прорваться через санитарный кордон. Они просто вырыли траншею под первым забором, затем проползли вдоль линии, проведенной ведущим, который исследовал и поднимал противопехотные мины, осторожно продвигаясь вперед. Вторая траншея под следующим забором позволила всем безопасно пройти через барьер. Когда это было сделано, никаких электронных предупреждений не последовало, поэтому целая группа CTs могла легко пересечь Санитарный кордон до рассвета и быть далеко к тому времени, когда дневной патруль обнаружил нарушение. Многие группы пересекали Санитарный кордон таким образом, как входя, так и выходя. Ни одна траншея не использовалась дважды из-за боязни родезийских мин-ловушек. Несколько неудачных переходов, и один из них застрял у меня в памяти.

У КТ была оторвана нога чуть ниже колена противопехотной миной во время попытки перехода из Мозамбика в Родезию. Его товарищи, проигнорировав его мольбы о помощи, сломя голову вернулись в Мозамбик, оставив раненого мужчину на произвол судьбы. Парень пролежал на минном поле всю ночь и был найден обычным патрулем только около 10 часов следующего утра. Был вызван вертолет, но тем временем солдаты Территории не могли проникнуть на минное поле для оказания первой помощи.

Несмотря на огромную кровопотерю, тяжелый шок и долгую холодную одинокую ночь, КТ все еще был в сознании и мог общаться с солдатами, ожидая спасения. Тогда возникла значительная опасность для техника ВВС, которого спустили к раненому с помощью подъемника, но его поместили в небольшую воронку, образовавшуюся от мины, оторвавшей ногу КТ. Не двигая ногами, техник закрепил компьютерный томограф, затем обоих подняли в безопасную кабину вертолета и доставили прямиком в ‘форт’ скаутов Селуса в Мтоко.

В маленькой больнице на территории форта лечащий врач сделал компьютерную томографию по каплям крови и физиологического раствора, затем занялся культей его раздробленной ноги. Он выразил удивление тем, что компьютерная томография продержалась так долго, но не сомневался, что он быстро восстановит силы. В то время я был в Мтоко, и меня отвезли в форт, чтобы посмотреть эту компьютерную томографию в его первый вечер в больнице. Он лежал, опираясь на кровать, с полосами крови и физраствора на обеих руках. Его цвет был бледно-серым, лицо осунулось, а глаза полузакрыты.

Я снова увидел его следующим вечером и не мог поверить, что это тот же самый мужчина. Хотя он все еще был в капельницах, он сидел в постели без рубашки, потому что погода была жаркой. Блестящая черная кожа мужчины подчеркивала мускулистость верхней части тела. Серый цвет исчез, а на лице сияла улыбка. Немногие, если вообще кто-либо, белые мужчины смогли бы пережить такое испытание, не говоря уже о том, чтобы так быстро восстановиться.

КТ уже был ‘обращен’ за это короткое время, но из-за пропаганды ЗАНЛЫ у него были некоторые сомнения в своей безопасности в руках скаутов Селуса. Поэтому он предложил отвезти скаутов на базу в Мозамбике, откуда он и его группа прибыли. Когда его спросили, как он это сделает, он сказал, что достаточно здоров, чтобы проделать весь путь вприпрыжку.

Случайности и грязь

В КАКОМ-ТО АВИАЦИОННОМ ЖУРНАЛЕ я прочитал о том, как кто-то использовал самолет с неподвижным крылом для спасения человека с земли во время полета. Я был заинтригован описанной техникой и попытался сделать это сам. Идея состояла в том, чтобы выпустить длинный отрезок веревки из задней кабины (около 500 футов веревки) с подходящим грузом на конце, а затем круто повернуть к концу веревки на манер собаки, гоняющейся за собственным хвостом. При удержании поворота предполагалось, что большая часть веревки опустится так, чтобы ее концевая часть свисала вертикально вниз. Сообщалось, что при правильном управлении поворотом и высотой утяжеленный конец веревки можно расположить над любым выбранным местом. Это позволяло человеку, лежащему на земле, ухватиться за скользящий ремень безопасности, подложить его под плечи, снять вес и ожидать подъема.

Как только человек был надежно закреплен в ремнях безопасности, пилоту просто нужно было увеличить мощность, все еще в повороте, чтобы оторвать его от земли, прежде чем перейти к прямому горизонтальному полету. После этого человека на конце веревки можно было бы снова опустить на землю в другом месте аналогично его подъему. В качестве альтернативы, его можно было бы поднять в самолет.

Мое испытание могло бы увенчаться успехом, если бы троянец смог выдержать очень крутой вираж, но это оказалось невозможным из-за ограничения мощности этого самолета, поэтому эксперимент был прекращен.

В одном из ангаров "Хантеров" в Торнхилле трактор, используемый для буксировки самолетов к взлетно-посадочной полосе и обратно, отказался заводиться одним очень холодным утром. Один из техников решил, что у него есть решение. Он добавил ‘немного’ Avpin в карбюратор, чтобы двигатель заработал. При воздействии давления Avpin самопроизвольно воспламенялся, выделяя большие объемы газа, который приводил в действие турбины стартерного двигателя Avpin Hunter. Но Avpin, безусловно, не подходил для локализации, потому что его газогенерирующий потенциал был огромным. Потребовался всего один оборот стартера трактора, чтобы ‘немного’ Avpin снесло головку двигателя трактора с блока цилиндров и пробило высокую крышу ангара.

В том же ангаре в крыше была проделана еще