Операция «КЛОНдайк» - Неонилла Самухина

Визорин кивнул на стул перед своим столом:

– Садитесь, гражданин Воронов.

Губы у парня дернулись, словно он хотел что-то сказать, но потом, видимо, передумав, молча сел на предложенный стул и опять уставился на Визорина.

Начальник ФСБ придвинул к себе запротоколированную «предварительную беседу» с Вороновым, еще раз пробежал ее взглядом и спросил:

– Значит, вы действительно не знаете, куда мог подеваться ваш протеже после конференции?

Парень устало вздохнул:

– Опять… Я не понимаю… Меня уже об этом спрашивали… Да и не был он моим протеже – просто предоставил ему возможность испытать себя в деле.

– В каком это деле он хотел себя испытать? – метнул на него быстрый взгляд Визорин.

Воронов удивился:

– Как в каком? Журналистском, конечно… Если бы он сделал по этой конференции хороший материал, то можно было подумать о дальнейшем сотрудничестве с ним.

– А где вы с ним познакомились?

– Нигде. Он просто позвонил мне на работу накануне. Сказал, что хочет с нами сотрудничать, но опыта у него маловато, и спросил – нет ли какой-нибудь работы для пробы пера? Просил дать возможность осветить какое-нибудь мероприятие. Вот я и подумал об этой конференции, тем более что материал был нужен, а писать самому у меня времени не было – надо было лететь в Иркутск в плановую командировку.

– То есть он должен был написать за вас статью, пока вы были в Иркутске?

– Почему же за меня? – даже обиделся Воронов. – За себя должен был написать, а я бы проверил и передал в редакцию.

– Ну, хорошо, после конференции вы расстались, и куда же этот… – Визорин заглянул в записи, – …Веселов мог подеваться? Вы же, наверняка, обменялись с ним телефонами?

– Нет, телефона у меня его нет, он должен был сам мне позвонить, когда статья будет готова. А куда он делся – я не знаю. Я ведь вообще не был на конференции.

– Как не был? – оторопел Визорин, опять заглядывая в записи. – Вы же аккредитовались…

– Лично я? – Воронов удивленно посмотрел на Визорина. – Я же вам объяснял, что у меня не было времени сидеть на конференции – я улетал в Иркутск. Поэтому я только довез Веселова до института и поехал обратно, но у меня, как назло, машина забарахлила, пришлось оттуда добираться домой и в аэропорт на такси. А моя тачка до сих пор должна стоять у института, если ее не угнали. Не было времени забрать, меня же сразу к вам…

Визорин недоверчиво посмотрел на него. В данных, полученных от администрации института, четко говорилось, что от «Обновленной Сибири» аккредитовалось два журналиста – один лет сорока, другой – постарше.

– Сколько лет Веселову?

Воронов пожал плечами:

– Лет сорок, наверное, я к нему особенно не приглядывался. Да и виделись мы от силы минут тридцать – он приехал к редакции, я передал ему приглашение и бейдж и отвез в Академ, поскольку он уже опаздывал. И все.

– Одного отвезли?

– Одного, а почему вы спрашиваете? – Михаил внутренне сжался: «Что же там произошло? Похоже, они не знают, что это дядя Федор прошел по моему бейджу».

– Так на конференции сказали, что было два журналиста… – Визорин внимательно посмотрел на Воронова.

– Может, Веселов решил меня подстраховать и зарегистрировал, как присутствующего? – предположил Михаил. – Но я его об этом не просил…

Визорин вздохнул: «Был, был там кто-то еще, нужно искать… А к этому журналюге мы, кажется, зря прицепились. Мало ли кто за кого там пишет и подписывает свои статьи… Хотя, проверить, никогда не мешает. Может, этот Веселов кого-то с собой провел, пользуясь отсутствием Воронова? Нет, подозрительный тип какой-то – решил попробовать перо и тут же попал туда, где столько трупов…»

– Ну добро, Михаил…

Визорин поднялся со своего кресла, обошел стол и приблизился к Воронову. Тот тоже встал, внутренне усмехнувшись этому переходу с фамилии на имя. Значит, впереди намечалась какая-то просьба. Как в воду глядел…

– У нас будет к вам просьба: как этот Веселов объявится, так сразу же сообщите нам, хорошо? – и начальник ФСБ по-дружески опустил руку журналисту на плечо.

– Хорошо, – согласился Воронов. – А что случилось? Он что-нибудь натворил?

Визорин посмотрел на Воронова оценивающим взглядом: журналист есть журналист, скоро ведь все равно что-то раскопает и понесет по всему свету. Демократия, мать ее ети! Нужно было бросить этому писаке косточку, чтобы не сильно рылся и был склонен к сотрудничеству.

– В институте произошло ЧП, – понизив голос, сказал он и, упреждая вопрос Воронова, тут же оговорился: – Об этом пока писать нельзя, но позже я сам вас попрошу изложить ход событий для прессы. Так вот, произошло ЧП, и, возможно, ваш коллега мог что-нибудь видеть. Мы теперь пытаемся выяснить – либо с ним тоже что-то случилось, либо он испугался, что увидел лишнего и теперь где-нибудь прячется. А было бы очень лучше, если бы он не прятался, а все рассказал нам.

– Если появится, я дам вам знать, – пообещал Михаил и подумал: «Интересно, будут теперь за мной следить или нет? Надо, на случай, если дядя Федор выйдет на меня, придумать способ предупредить его, что их с Леонидом ищут, хотя они и сами это, наверное, знают… Что же там произошло?».

Визорин проводил взглядом выходившего из кабинета Воронова и потянулся к кнопке селектора:

– Слепаков, зайди!

Но не успел его заместитель войти в кабинет, как на столе у Визорина запищал телефон ВЧ-связи. Визорин нехотя снял трубку. Послушав несколько секунд невидимого собеседника, он сказал: «Есть» и положил трубку на рычаг.

Слепаков в ожидании смотрел на него.

– Приглашают в Москву… – скривившись, как от зубной боли, пояснил ему Визорин. – Разгонять тоску… Чтоб оно все провалилось. Остаешься за меня. Подготовь к моему отъезду все, что есть по этому проклятому делу.

– Когда летите?

– Как только будем готовы, – Визорин резко встал из-за стола и тут же скривился, схватившись за поясницу. – От бл…, чтоб им пусто всем было!

На следующий день Козак с Квачом на битой и обшарпанной «девятке» племянника Квача с утра дежурили неподалеку от дома Котова. Тот на работу почему-то не пошел, видимо, маялся похмельем. Решив на крайний случай удостовериться, что Котов дома, и они его не упустили, Козак набрал номер его телефона и услышал злой и охрипший спросонья голос:

– Але!..

– Пожалуйста Глафиру Сергеевну! – вежливо попросил Козак.

В ответ раздалась тирада по поводу того, что если он, «мудила, не может правильно попасть пальцем в диск, то на хрена ему Глафира Сергеевна, в которую он вряд ли попадет членом. Пусть он сначала потренируется им правильно номер набирать».

Козак, представив себе картину маслом: «Набор телефонного номера членом», едва успел отключить трубку, такой смех его разобрал.