Психотерапия: учебник для вузов - Максим Жидко

Далее было установлено, что тело А. состоит из двух несогласованных частей – «женских» ног («низа») (кокетливых, играющих, привлекающих внимание, завлекающих – типично женский стиль «дразнящего» поведения) и «мужского» туловища и рук («верха») (жестких, напряженных, сильных, давящих). Подобное противостояние «верха» и «низа» внутри личности фактически является противостоянием «мужского» и «женского». Этот внутренний конфликт проецировался вовне и переживался как разочарование в мужчинах: с одной стороны, она сама «мужчина» и нуждается в слабом, подчиненном партнере, с другой стороны – женщина и тяготеет к сильному, поддерживающему партнеру; с одной стороны, стремится к теплым, интимным отношениям, с другой – боится этого и строит дружеские отношения с мужчинами. Но было очевидно, что полностью ее не устраивал ни тот ни другой вариант отношений. Этот внутренний полоролевой конфликт клиентки нашел выражение в ее слаборефлексируемом конфликте с миром.

Метафора «построения» в данном случае отражает необходимость «освобождения» «женского» и его наполнения, осторожного снятия всех элементов, это «женское» репрессирующих, на всех уровнях – когнитивном, эмоциональном, мотивационном, нормативном, телесном (как мышечный панцирь), энергетическом[188] (как система энергетических блокировок). Начинать такое построение следует с вхождения в специфический ресурсный опыт, или ресурсное переживание. Так, клиентка О. сообщила, что «с отцом у нее плохие отношения, он никогда не хвалил, никогда не замечал ее, только поучал и ругал». Когда клиентка стала говорить об этом, она вошла в процесс, сопровождавшийся плачем, ознобом, приливами жара, чувством холода и т. п., а ее поза и тональность голоса свидетельствовали о глубоком регрессе. Затем она остановилась и сказала, что чувствует «пустоту». В такой ситуации важно не спешить и дать процессу осуществляться свободно, не заполнять эту «пустоту» за клиента. Большое значение имеет то, чем заполняется эта пустота. Возможны как минимум два варианта:

1) пустота заполняется «хорошим» содержанием. В случае с О. после выплескивания обиды и гнева клиентка предалась приятным воспоминаниям об отце: о том, как он ею восхищался, гордился, хвастаясь перед знакомыми, заплетал ей косички, покупал подарки, носил ее на плечах и т. п. Если до этого отец был «плохой» фигурой, то теперь актуализировались те слои опыта, которые были подавлены. Подобные новые переживания служат основой для дальнейшей работы;

2) пустота вновь заполняется «плохим». Это означает, что негативные переживания еще не освободили «резервуар первичной боли» и поэтому процесс еще не дошел до любви, остается на уровне псевдочувств (гнева, вины, обиды и т. п.). Нельзя спешить, проходя процесс за клиента. Только тогда, когда клиент заполняет возникшую пустоту сам, процесс будет аутентичным для клиента, врастающим в его тело, интегрирующим все модальные проявления.

Таким образом, процессуальная работа представляет собой особый тип контакта психотерапевта с клиентом, при котором теоретические схемы и модели служат лишь условием, необходимым для успешной работы, причем не единственным. Психотерапия в большей мере становится творчеством, искусством, метафоры которого каждый психотерапевт строит сам. Научность психотерапии является важным критерием ее разработки и применения, но этого мало – важны и духовность (причем несводимая к деонтологии), и творчество, и эмоциональность (вовлеченность в процесс самого психотерапевта), и личностность (истинность, искренность) терапевта. На уровне процессуальной работы различия терапевтических подходов фактически размываются. Обученному психотерапевту все равно, какой подход использовать. Анализ американской практики психотерапевтической помощи, где имеются жесткие стандарты обучения и лицензирования, показывает, что теории, подходы и школы часто сливаются, образуя эклектическое целое[189]. Приведем данные И. О. Прохазки и Дж. К. Норкросса[190] о теоретических ориентациях американских психотерапевтов (табл. 12.1).

Таблииа 12.1

Теоретические ориентации американских психотерапевтов

Очевидно, что большинство терапевтов не придерживаются того или иного «чистого» подхода, а являются сторонниками эклектизма. Это можно объяснить тем, что психотерапевт, оснащенный различными техниками, более эффективен, так как паттерны его терапевтических интервенций и психотерапевтического поведения шире. Более того, свобода от строгого следования одной–единственной теории позволяет лучше учесть особенности конкретного клиента.

Итак, основополагающими принципами процессуально–ориентированной психотерапии являются:

1) многоуровневость личности – личность рассматривается как образование, обладающее «слоистой» структурой со множеством измерений, обозначаемых как модусы сознания;

2) полифоничность контакта – общение осуществляется на разных уровнях психической картографии, включающей сознание–тело и энергетические образования;

3) экспериментальность – основной акцент делается на уникальном опыте аутентичного переживания клиента;

4) вовлеченность психотерапевта;

5) работа с актуальным переживанием клиента.

Литература

Бъюдженталъ Дж. Искусство психотерапевта. – 3–е изд. / Пер. с англ. и общая редакция М. Р. Мироновой. – СПб., 2001.

Минделл Э. Психотерапия как духовная практика. – М., 1997.

Глава 13

МЕХАНИЗМЫ ПСИХОТЕРАПИИ

Разнообразие моделей человека и его психологического здоровья предопределяет значительные расхождения во взглядах на природу и механизмы изменения личности в процессе психотерапии. В одной из книг, посвященных святоотеческой психотерапии,указывается,что «смешение и размытость границ превратили психотерапию в какой–то аморфный пласт всевозможного суррогата, начиная от укоренившихся гипнотических техник до приемов шаманизма, танцев, сексуально окрашенных трансов и бесплодного мудрствования в отвлеченных сферах» (Авдеев, Невярович, с. 10). Многие из направлений психотерапии «лежат в сферах вне Христа и чужды ему по духу. В рекомендуемых способах и методиках целительства много заведомо ложного, искусственного, небезопасного для душевного здоровья пациентов. Изобилуют приемы по развитию и без того гипертрофированного воображения у пациента (что со святоотеческих позиций совершенно недопустимо).“Терапия детским криком”[191], “переселение в прошлые жизни”, “инфантильные игры”, “кодирование” – какая же здесь психотерапия души?». Несмотря на кажущуюся тенденциозность и непсихологичность, в этих мыслях много важного и ценного.

Во–первых, это идея разнородности психотерапевтических идеологий и техник. При этом технику психотерапии нельзя рассматривать в отрыве от ее идеологической доктрины. Одно дело, когда мы сталкиваемся с «аутентичной личностью» у Ф. Пёрлса, и другое – с «полностью функционирующей личностью» у К. Роджерса. Идея самодостаточности, независимости, ответственности за себя и свою жизнь связана с переживанием экзистенциального одиночества[192], тогда как мы–ориентация К. Роджерса фактически представляет собой религию коммуникации, когда человек «растворяется» в людях, получая безусловную любовь, понимание и поддержку. Специфику гештальт–терапии определяет не техника «пустого стула», а идеология, которой подчинены и теория личности, и теория психотерапии, и конкретные психотерапевтические техники. В настоящее время Украину (как, впрочем, и другие страны СНГ) наводнили многочисленные представители различных психотерапевтических школ, пропагандирующие уникальность именно своего направления. При этом психотерапевтический процесс часто подменяется теорией психотерапии как теорией психотерапевтического воздействия. Идеология психотерапии, за которой скрываются представления о душе, выносится «за скобки».

Чтобы избежать техницизма, внимание психотерапевта должно быть направлено на процесс изменений во всей личности клиента. Э. Минделл предложила концепцию метанавыков. Под метанавыками она понимает осознанные чувства психотерапевта в процессе работы с клиентом. Если психотерапевт не осознает, что «случается» в нем самом в процессе работы с клиентом, он ориентирован на теорию процесса, на представления о том, что происходит с клиентом, но никак не на свои переживания. Минделл пишет: «…термин «метанавык» относится не столько к чувствам, возникающим во время работы, сколько к осознанию этих чувств. «Метанавык» предполагает, что мы, кроме осведомленности о чувственных позициях, изучаем их и собираем их энергию, применяя наши чувства и отношения на пользу клиенту» (Минделл, с. 30). Убеждения и чувства психотерапевта (метанавыки) являются почвой, на которой произрастают и теоретические принципы психотерапии, и технические приемы (методы). Сам метод «работы психотерапевта явно или неявно обнаруживает его глубинные представления о жизни, социальных и политических вопросах, о развитии личности и взаимоотношении с миром, о природе терапии» (Минделл, с. 29).