Крутой опер - Владимир Черкасов-Георгиевский

под Яшей Тундрой ходил, без его приказа ни на что не осмеливался. А это нешуточно, когда блатной блатного мочит.

— Как всегда, мотивы нужны. Так нас учили? — весело блеснул глазками Петя. — Могу, пожалуй, по линии Молота кое-что сказать… С Ашотом он последнее время скорешился. Раньше просто выпивать к нему по вечерам заходил. А тут зачастил в закусочную в разное время. Вот и представь: а что если связка Ашот — Молот напоролась по делам на пару Яша — Толяныч?

— Ну, ты академик, Петро, а прибедняешься! — воскликнул Кострецов. — Похоже на правду. Очень может быть, что верхние — Ашот и Яша — что-то не поделили и своих «быков» на кровь бросили.

— Да так оно, Серега, и есть! — разволновался Ситников. — Яша-то твой раньше тоже у Ашота засиживался, а как Молот к тому зачастил, сразу пропал.

— Что ж ты молчал! Это же главное психологическое обоснование нашей версии.

— «Молчал», — пробурчал Петя. — Ты меня наколками твоих стукачей сразу огорошил: и убийство Молота, и налет Маврика.

— Эх, если б только стукачи в этой канители участвовали, Петя, — печально заметил Кострецов. — Ладно. Мы еще многим покажем, что такое «земляные» опера… Значит, Яша другом Ашота был. Потом появляется Молот и его убивает подручный Тундры. Вот тебе и золотой мотив! Дружба-то у уголовников, как известно, до черного дня. В чем-то крепко столкнулись Яша и Ашот, перевели стрелки на помощников. Те и расстарались. Мавриков налет уже последствием всего этого был.

— Моей голове теперь болеть, чтобы насчет Молота выяснить, — озабоченно сказал Ситников. — Если убит, то спрятали надежно. А нет тела, нет и дела. С одной стороны, висяком меньше, с другой — раз Мав-рика надо искать — осложнение.

— Да. У нас с тобой только три конца осталось из этой истории: Яша, Ашот и Маврик. Яша и Ашот зубры, их с ходу не раскрутишь. Тем более что Яша ушел в тину, как и Маврик. Лишь Ашот на виду. Его и надо щупать.

— Тебе, Серега, карты в руки. Ты у него выпивал и, наверное, разговорился.

— А как же, — улыбнулся Кострецов, — я о воронах ему лекцию прочитал, ему так понравилось.

— Вот и продолжай в том же духе! Ашот сейчас без Молота нервничает. Может быть, и знатоку птиц будет рад, а?

— Придется, Петро. Теперь буду действовать на твоей территории уже с твоей санкции. До встречи!

Двое «земляных», не имеющих ни высоких постов, ни дорогих иномарок, никогда не бравших в личных целях ни копейки у противника, крепко пожали друг другу руки. Они твердо знали, что за ними — московская земля, с которой не отступают.

Оставшийся без защиты Молота, Ашот очень плохо себя чувствовал. Он, хоть и получил обещание помощи из ГУОПа, страховался как мог, чтобы случайно не нарваться на Яшу или его гонцов со стволами. Сегодня утром появился в закусочной позже обычного и зашел в нее не со двора, как всегда, а с улицы. И уехать с работы он собирался раньше, не в привычные поздние часы. И от окон закусочной стал держаться подальше — в них удобно было стрелять с недалекого на узкой Сретенке противоположного тротуара, как и из домов напротив с низкими чердаками.

Кострецов заглянул в его закусочную снова как раз в обеденное время. Но на глаза к хозяину сунулся не сразу, присел за столик в углу спиной к бару, за стойкой которого хлопотал Ашот. Заказал официантке фирменный гуляш и бутылку пива.

Поглядывая в зеркало на стене, Кострецов наблюдал за Ашотом. А тот был вполне готов, чтобы оперу с ним знакомство продолжить: суетился, зыркал то на главный, то на черный ход. Загнала Ашота судьба-индейка за эту стойку, как за явно ненадежное укрытие.

Капитан расплатился с официанткой, взял недопитую бутылку и подошел к бару, широко улыбнулся хозяину.

— Здравствуй, Ашот. Как жизнь?

Тот вскинул на него затравленные глаза и обрадовался.

— Серега! Привет, дорогой. Сегодня не похмеляешься?

Удачно тогда Кострецов с ним познакомился, развеселил своими байками. А веселье сближает, располагает к доверию.

— Спасибо, что не забыл, как меня кличут, — сказал капитан, закуривая. — Сегодня я — только пиво. Не все ж водярой оттягиваться, — переходил Кострецов на жаргон в надежде завязать и «деловой» разговор.

— Какие новости у ворон, дорогой?

— Вороны лишь на Москве масть держат, а вообще попугаи отличаются.

— Что ты говоришь! — зашевелил усами Ашот.

Кострецов приготовился пересказать заметку, вычитанную в газете. Сергей ее запомнил, потому что того попугая, как и стукача Черча, звали Кешей.

— Работал на Волгограде залетный домушник с кликухой Ловкач. Сам он был с Ташкента и брал на гастролях волгоградские хаты. Любил тот браток с детства, прямо как я, пернатых, но именно говорящих. Скворцов, попугаев… Да-а. Скакнул Ловкач на одну хату, собирает там барахло. Глядит — попугай в клетке. Он его забирает. И так ему попугай понравился, что привез к себе в ташкентский заныр. Попугай тому Ловкачу о себе рассказал. Зовут, говорит, меня Кеша.

— Удивительный попугай, честное слово, — заметил Ашот, не сводя с Сергея восхищенных глаз.

— Удивительнее не бывает. Короче, повязали Ловкача на Ташкенте. Пошли менты на шмон его хаты. Роются там, а попугай вдруг затараторил чего-то. Менты прислушались, а это Кеша свой волгоградский адрес им диктует! Бывший хозяин его заставил адрес заучить. Ну и раскрутили Ловкача еще и по волгоградским делам.

— Ха-ха-ха! — заржал Ашот так, что посетители оглянулись.

— И ведь что интересно. Адрес Кеша только милиции начал докладывать!

— Фартовый был попугай. — Армянин радовался прямо-таки как дитя. Даже тревоги свои вроде позабыл. И вдруг его ослабевшее было внимание привлекла фигура, мелькнувшая в проходе к подсобке.

Кострецов тоже глянул: какой-то парнишка бандитской наружности делал знаки Ашоту. Тот сразу осекся и, не говоря ни слова, пошел туда, ссутулив худую спину.

Сергей выскочил из закусочной и побежал на задний двор. Когда он выглянул там из-за угла, то увидел, что Ашота окружили трое парней с мрачными мордами. Машина с открытыми дверцами стояла рядом.

Капитан пробрался поближе, прячась за мусорными баками. Один из гостей Ашота говорил ему:

— Так что, совсем нечего Маврику передать?

Их послал Маврик, чтобы подстегнуть Ашота в поисках Яши Тундры. Если новостей не будет, «бригадир» разрешил им «поучить» Ашота. Ашот не продвинулся в розыске ни на шаг, потому как рассчитывал в том на свое гуоповское начальство. Но он не ожидал, что Маврик начнет давить на него немедленно.

— Пусть Маврик подумает, — уныло произнес Ашот, — какие на следующий день новости? Я только сегодня успел нужных людей