Квартира в Париже - Люси Фоли

Но это явно выглядит дорого. Тот, кто хранит их здесь, видимо, доверяет своим соседям. И, вероятно, не заметит, если исчезнет только одна маленькая бутылочка. Это поможет мне думать. Я выберу что-нибудь, что выглядит так, будто пролежало здесь целую вечность, что-то, о чем они и не вспомнят. Я нахожу самые пыльные, покрытые паутиной бутылки на нижних полках, обыскиваю ряды, вытаскиваю одну поближе к себе… 1990 год. Изображение величественного дома, выделенное золотом. Подойдет.

Гаснет свет. Должно быть, отключился таймер. Я ищу выключатель. Темнота дезориентирует. Шагаю влево и натыкаюсь на что-то. Черт, мне нужно вести себя осторожнее: вокруг меня шаткие стеллажи.

Наконец я замечаю маленькое оранжевое свечение другого выключателя. Я нажимаю на него, и свет снова загорается.

Поворачиваюсь, чтобы найти дверь. Странно, я думала, что оставила ее открытой. Должно быть, она захлопнулась за мной. Я подхожу и поворачиваю ручку. Тяну дверь на себя, но ничего не происходит. Дверь не поддается. Какого черта? Этого не может быть. Я пробую еще раз: ничего. А потом снова, изо всех сил наваливаюсь всем своим весом.

Кто-то запер меня здесь. Это единственное объяснение.

КОНСЬЕРЖКА

Будка

Стук в дверь. Моя первая мысль – это он, Бенджамин Дэниелс. Единственный, кто соизволил бы навестить меня здесь. Я думаю о том, как он впервые постучал в мою дверь, застав меня врасплох:

– Bonjour Madame. Я просто хотел представиться. Я переезжаю на третий этаж. Теперь мы будем жить по соседству! – Сперва я предположила, что он надо мной издевается, но его вежливая улыбка говорила об обратном. Наверняка он знает, что ни при каких условиях мы не можем быть соседями. И все же, меня это впечатлило.

Снова раздается стук. На этот раз более требовательный. Я осознаю свою ошибку. Конечно, это не он… Это было бы невозможно.

Когда я открываю дверь, то вижу ее, Софи Менье. Для меня «мадам». Стоит во всей своей красе: элегантное бежевое пальто, блестящая черная сумочка, блестящий черный шлем волос, шелковый шарф, повязанный на шее. Она принадлежит к тому племени женщин, что гуляют по шикарным улицам этого города с сумками для покупок, с позолоченными надписями на жестких бирках, полными дизайнерской одежды и дорогих предметов. Маленькая породистая собака на поводке. Богатые мужья cinq à sept affairs[29], роскошные апартаменты и белые дома с закрытыми ставнями на острове Ре. Родились здесь, выросли в родовитых французских семьях – или, по крайней мере, хотели бы убедить вас в этом. Ничего безвкусного. Ничего nouveau[30]. Только элегантная простота, традиции и классика.

– Oui Madame? – спрашиваю я.

Она отступает от двери, как будто ей невыносимо находиться слишком близко к месту, которое я называю своим домом, как будто его бедность может каким-то образом ее замарать.

– Девушка, – просто начинает она. Даже не обращается ко мне по имени, она никогда не называла меня по имени, я даже не уверена, что мадам его знает. – Тот, кто приехал прошлой ночью, тот, кто остановился в квартире на третьем этаже.

– Oui Madame?

– Я хочу, чтобы вы следили за ней. Хочу, чтобы вы сообщали мне, когда она уходит, когда приходит. Я хочу знать, бывает ли у нее кто-нибудь. Это очень важно. Понимаете? Comprenezvous?

– Oui Madame!

– Хорошо. – Она ненамного выше меня, но каким-то образом ей все равно удается смотреть на меня сверху вниз, свысока. Затем она поворачивается и быстро уходит, маленькая серебристая собачка трусит следом.

Я провожаю ее взглядом, а потом подхожу к своему крошечному столику и открываю ящик. Заглядываю внутрь, проверяя содержимое.

Она может смотреть на меня свысока, но знание, которым я обладаю, наделяет меня властью. И я думаю, мадам это понимает. Пусть она в этом и не признается, но мадам Менье меня немного побаивается.

Забавно: у нас больше общего, чем кажется на первый взгляд. Мы обе прожили так долго в этом здании, что по-своему стали невидимыми. Стали частью пейзажа.

Но я точно знаю, что это за женщина Софи Менье. И на что она способна.

ДЖЕСС

– Эй! – кричу я. – Кто-нибудь слышит меня?

Я понимаю, что стены поглощают звук и эта затея абсолютно бессмысленна. И тогда толкаю дверь изо всех сил, надеясь, что под моим весом замок сломается. Без толку: с тем же успехом можно сдвинуть бетонную стену. Я стучу по дереву, вынимаю серьгу и пытаюсь нащупать в темноте замок, на случай, если получится его открыть.

Ничего. Черт. Черт.

– Эй! – кричу я, уже в отчаянии. – ЭЙ! ПОМОГИТЕ МНЕ!

Последние два слова. Внезапное воспоминание о другой комнате. Кричу во всю глотку, кричу, до хрипоты в голосе, хотя он никогда не казался мне достаточно громким… никого. На помощь, на помощь, помогите мне кто-нибудь, она не…

Все мое тело дрожит.

И вдруг дверь открывается, и загорается свет. Передо мной стоит мужчина. Я отступаю назад. Это, наверное, Антуан, парень, которого я только что видела, это он разбил бутылку…

Нет… Я ошиблась. Возможно, дело в росте и ширине плеч. Но этот парень моложе, его волосы светлее, темно-золотистого цвета.

– Ça va?[31] – спрашивает он. Затем по-английски:

– Все о’кей? Я спустился за бельем и услышал…

– Ты англичанин! – ошарашенно говорю я. По ходу такой же британец, как королева: правильное, изящное произношение мажора. Немного походит на то, что появилось у Бена, когда его усыновили и он перебрался к своим новым родителям.

Он смотрит на меня так, словно ждет объяснений.

– Кто-то запер меня здесь, – говорю я. Теперь, когда адреналин в крови поутих, я чувствую, как дрожит тело, а на лбу выступил холодный пот. – Кто-то нарочно запер меня.

Он проводит рукой по волосам, хмурится.

– Не думаю. Дверь просто заклинило. Ручка немного застряла, когда я открывал.

Я вспоминаю, как сильно налегала на нее. Может, ее действительно заклинило?

– Что ж, спасибо, – устало говорю я.

– Ничего страшного. – Он отступает назад и смотрит на меня. – Что ты здесь делаешь? Не в подвале, в квартире?

– Ты знаешь Бена с третьего этажа? Я должна пожить у него…

Он хмурится.

– Бен не говорил, что к нему приедут погостить.

– Ну это решилось в последний момент, – уклончиво отвечаю я. – Итак… ты знаешь Бена?

– Да. Он мой давний приятель. А ты кто?

– Я Джесс, – представляюсь я. – Джесс Хэдли, его сестра.

– Я – Ник, – пожимает плечами он. – Я… ну, тот, кто предложил ему переехать и пожить здесь.

НИК

Второй этаж

Я спросил, не хочет ли Джесс подняться ко мне, а не болтать в холодной темноте подвала. Сейчас я немного сожалею об