Ночные тайны - Ди Тофт

По настоянию Джуд Мик показал Нэту те участки леса, куда он мог брать Вуди на прогулку, не рискуя заблудиться. Деревья росли достаточно далеко друг от друга в том месте, где Восточный лес выходил к Алмазной бухте. Почва постепенно становилась песчаной и не такой плодородной, поэтому кусты здесь особенно и не росли. Мик однозначно дал понять Нэту, что ни при каких обстоятельствах нельзя сходить с тропы, и он всегда в точности выполнял его указания.

Слухи о государственном присутствии так никуда и не делись. Местные говорили, что далеко углубиться в лес нет никакой возможности, потому что многие его участки использовались для каких-то секретных экспериментов, проводимых государственными ведомствами, и остались загрязнёнными.

Мик считал подобные разговоры бредом.

— Да нет там никакого загрязнения, — заявлял он. — Так говорят, чтобы дети не ходили в лес. Это опасно. Местность пересечённая, глубокие овраги — можно свалиться. Я не говорю уже о медведях.

При упоминании о медведях глаза Нэта широко раскрылись.

— Не обращай внимания. — Эпл сердито глянула на мужа. — Главная проблема — это время, которое потребуется службе спасения, чтобы найти тебя, если ты заблудишься.

Поэтому, отправляясь на встречу с Ионой де Гурни, Нэт всеми силами старался обойти лес стороной, и они попали в Мид-Лодж со стороны моря, часть пути прошагав по пустынному берегу.

Мид-Лодж одиноко возвышался, расположившись высоко над береговой линией. Многочисленные окна так ярко блестели в лучах заходящего солнца, что чуть было не ослепили мальчиков, когда они шли по долине. Две островерхие башенки примыкали к средневековому домику над воротами — казалось, что Мид-Лодж перенёсся сюда из какой-то сказки. Нэт не ожидал ничего подобного, хотя на самом деле он и знать не знал, что может увидеть.

Они подошли к воротам, которые густо увивал плющ, и тут возникла первая заминка. Похоже, воротами давно никто не пользовался. Ребятам не удалось найти ни кнопки звонка, ни калитки.

— Будь у меня мобильник, я бы ей позвонил и сказал, что мы ждём её у ворот. — Нэт поднялся на цыпочки в тщетной надежде увидеть, что же там, за ними. — Давай я тебя подсажу. Ты посмотришь, нельзя ли открыть ворота изнутри.

Вуди предложение Нэта не порадовало.

— А если… на той стороне что-то ужасное? — спросил мальчик.

К тому времени Нэт уже устал и вымотался, поэтому едва не сорвался.

— Вместо того чтобы быть бесстрашной боевой машиной — или что там говорила Кресент? — ты больше похож на Трусливого Льва.

Вуди застенчиво улыбнулся:

— Обещаешь, что не оставишь меня?

Нэт, теряя терпение, конечно же обещал все что мог. Он уже собирался подсадить Вуди, но в изумлении остановился.

Густые плети плюща вдруг совершенно неожиданно зашевелились. Они медленно разошлись, и мальчики увидели… ворота.

— Слушай, кто-то их открывает, — шепнул Нэт Вуди.

И действительно, со скрипом, от которого у Нэта заныли зубы, а Вуди ещё сильнее вцепился в руку друга, створки ворот разошлись — им было позволено войти.

Нэт нервно рассмеялся. Кто-то явно решил позабавиться за их счёт. А что, если за воротами сторожевые собаки? Или эта Иона де Гурни будет с опаской наблюдать, как они крадутся по широкой подъездной дорожке? А если она злая колдунья? Нэт внезапно пожалел, что они явились сюда.

Вдоль подъездной дорожки выстроились кусты гортензии цвета запёкшейся крови. Они добрались до сада. Там царила такая тишина, что Иона де Гурни наверняка могла бы определить местонахождение ребят по их дыханию.

— Неужели здесь больше никого нет? — прошептал Вуди. — Только мы?

— Знаешь, почему-то меня это совсем не удивляет, — так же шёпотом ответил Нэт.

Но сад выглядел вполне мирно. Где-то далеко ворковал лесной голубь, жужжали насекомые, собирая пыльцу с многочисленных цветов — их ароматом наполнен воздух.

За кустами гортензий кто-то зашевелился.

— Замри! — приказал знаком Вуди.

Ребята стояли, затаив дыхание, и тут из-за куста вышла восхитительно красивая олениха-мунтжак[24] с двумя оленятами — по одному с каждой стороны. Постояв, она вопросительно поглядела на подростков. Принюхавшись, животное почувствовало: с Вуди что-то не так. На мгновение олениха напряглась и потом всё-таки решила, что никакого вреда ей подростки не причинят, и проследовала дальше. Оленята последовали за ней.

К радости Нэта, словно ниоткуда появились и другие животные. Вокруг них весело прыгали кролики. Почтенного возраста барсук пренебрежительно прошёл мимо, проигнорировав подростков, в поисках чего-нибудь съестного. Ребята увидели в саду и коз, и осла, и — к их безмерному удивлению — белоснежного павлина с роскошным хвостом. Вот это да! Постепенно подростки успокоились, но тут павлин разразился такими жуткими криками, что казалось, будто кричит безумно перепуганная женщина. Вуди прижался к Нэту.

Огромная тень закрыла солнце. Разом похолодало, и Нэт боялся даже взглянуть на тень: а вдруг это Иона де Гурни парит над ними — великая и ужасная. Нет. Надо заставить себя поднять голову! Перед ними стояла громадная чёрная лошадь. Только одна её голова своими размерами не уступала Нэту. Мальчик, за всю свою жизнь не подходивший близко даже к обычной-то лошади, замер: сейчас их растопчут копытами, каждое из которых было больше обеденной тарелки.

Настоящий Голиаф в образе коня! Зверь оттянул верхнюю губу, продемонстрировав квадратные белые зубы, и Нэту показалось, что каждый из них никак не меньше надгробного камня. Конь наклонил голову и выдохнул через ноздри. Горячий воздух сдул волосы со лба Нэта и Вуди. А конь опустил голову ещё ниже и… высморкался, оставив на белой футболке Нэта зелёные отметины. Подростки в ужасе отпрянули, чуть было не свалившись прямо на землю.

Посмеиваясь, они добрались до огромной кованой входной двери. Нэт собрался позвонить в старомодный колокол, но, едва его рука коснулась верёвки, дверь внезапно распахнулась, и мальчик подпрыгнул от неожиданности.

Им показалось, что они совершили путешествие во времени и перенеслись на несколько веков назад. На пороге стояла улыбающаяся женщина с очаровательным сердцеобразным лицом, которое обрамляли локоны цвета старого золота. Одета она была в средневековое платье. На связь с двадцать первым веком указывал только ярко-зелёный лак для ногтей — точно такого же цвета, как и глаза женщины. Их приход, похоже, нисколько её не удивил. Она распахнула дверь ещё шире, улыбнувшись сначала Нэту, потом Вуди. И заговорила тёплым мелодичным голосом.

— Привет, мальчики! Кресент сказала мне, что у меня будут гости.

— Ух ты, — выдохнул Нэт. — Она связалась с вами с помощью магии?

— Нет, позвонила по мобильнику. — И улыбка Ионы чуть увяла.

Почувствовав, что он допустил ошибку, сразу же заговорив про магию, Нэт попытался исправить ситуацию.

— Это Вуди, — представил он своего друга. — Мы пришли на вашу лекцию о вервольфах.

Иона протянула им руки. Нэт в изумлении наблюдал, как Вуди подскочил к Ионе, обнял её и принялся энергично тереться головой о её волосы, чуть не сбив женщину с ног.

Нэт не находил себе места от смущения.

— Тебе надо было просто пожать ей руку, — прошипел он, покраснев как рак.

— Всё нормально, — улыбнулась Иона, поправляя волосы. — Для меня это честь. Вуди показывает, что доверяет мне.

Она пристально посмотрела на Нэта, и её зелёные глаза засверкали.

— Натаниэль, я не ошибаюсь? — Она не стала дожидаться ответа. — Знаешь ли, слово «вервольф» как термин сейчас употребляется редко. Это политически некорректно называть уважающего себя оборотня вер-чем-то. Правильнее говорить «ликаны» — это сокращение от слова «ликантропы».

Нэт сглотнул слюну, ощущая себя маленьким и глупым.

— Не волнуйся, Натаниэль, — Иона тепло улыбнулась, — никто и не думает, что ты знаешь всё. Потому-то ты и пришел, да?

Нэт вежливо кивнул. Он полагал, что Натаниэль гораздо лучше Натали.

Иона отошла, чтобы они могли войти в дом.

— Заходите! — Она улыбнулась. — У нас ещё столько дел.

Нэт замялся. Женщина выглядела очень милой, но родители всегда предупреждали его, что общаться с незнакомцами опасно. И он точно знал: при возникновении опасности вся их надежда — на быстрое превращение Вуди в волвена.

Он глубоко вдохнул, и вдвоём они переступили порог, последовав за Ионой по вымощенному каменными плитами коридору в комнату, которая когда-то служила большим банкетным залом. Мебель здесь была обита красной, светло-коричневой, а также тканью цвета охры. Накидки и покрывала на диванах пестрили всеми оттенками зеленого: от светлого, как полынь, до изумрудного и нефритового, такого же, как глаза Ионы де Гурни. А запахи! В зале — в такую жару на улице! — царила прохлада, воздух благоухал имбирём, чили и паприкой. Эти ароматы усиливали волнение подростков, и казалось, что воздух вибрирует от напряжения.