Финансовый рычаг добра: Новые горизонты благотворительности и социального инвестирования - Лестер Саламон

Первый из таких фондов был создан только в 1991 г., но за 21 год он уже превзошел по масштабу фонды донорского финансирования, управляемые крупнейшим в стране фондом местного сообщества, существующим уже почти 100 лет. Оптимизировав свои вспомогательные и инвестиционные функции за счет контрактов на обслуживание, заключенных с материнскими компаниями, новые фонды не только составили заметную конкуренцию фондам местных сообществ, но и могут помешать продолжающемуся росту фондов в целом. В совокупности эти 32 созданных корпорациями фонда уже управляют активами фондов донорского финансирования, примерно равными активам всей сети из более чем 600 фондов местных сообществ, которые прежде фактически обладали монополией на управление данными средствами{83}. Тем временем новые фонды способствовали широкому внедрению технологий управления информацией и инвестициями в отрасль благотворительности в целом{84}. По-прежнему фокусируясь в основном на выделении грантов, они начинают экспериментировать с более универсальными финансовыми инструментами, проникающими сейчас повсеместно в сферу социального инвестирования.

Конверсионные фонды, еще один тип благотворительных институтов, формируются в процессе приватизации активов, находившихся в собственности или под управлением государства.

Конверсионные фонды

Еще один тип благотворительных институтов, возникший на новых горизонтах благотворительности, – это так называемый конверсионный фонд. В отличие от классических независимых фондов, обычно создаваемых на базе состояний частных предпринимателей, конверсионные фонды формируются в процессе приватизации государственных или квазигосударственных активов, который я называю «благотворительность через приватизацию», или «БчП». Такими активами могут быть находящиеся в собственности государства предприятие, здание или иное имущество, обособленный поток доходов, под контролем государства (например, выручка от государственных лотерей или продажи лицензий на добычу полезных ископаемых), долговые свопы или квазигосударственные организации, преобразованные из некоммерческих в коммерческие организационно-правовые формы{85}.

Возникновение фондов этого типа во многом стало следствием недавних неолиберальных инициатив по приватизации государственных или квазигосударственных институтов. Хотя обычно доходы от таких сделок оказываются в государственном бюджете или, при оказии, в карманах политиков, но в ряде случаев они размещаются в существующих или вновь образованных фондах, формируя их активы – полностью или частично.

Одним из первых примеров этого явления стало создание фонда Volkswagen после приватизации государственной компании Volkswagen, возникшей по решению нацистских властей. Так в 1960 г. появился фонд, ставший одним из крупнейших в Европе с активами $3,5 млрд, предназначенных для стимулирования немецкой науки. Со временем Volkswagen Foundation послужил образцом при проведении в Германии еще нескольких приватизационных операций{86}.

Но Volkswagen не исключение: такое альтернативное использование доходов от приватизации случалось гораздо чаще, чем признавалось раньше, приводя к появлению крупных благотворительных эндаументов (целевых фондов), в том числе и огромных. Фактически в мире насчитывается свыше 500 подобных «конверсионных фондов» с совокупным объемом активов как минимум $135 млрд. Среди них представлены все типы исходных активов, упомянутые выше{87}. Так, La Scala, знаменитый миланский оперный театр, служит примером передачи принадлежавшего государству объекта недвижимости фонду, созданному для управления им и оказания ему дополнительной поддержки. Бельгийский King Baudouin Foundation представляет собой пример фонда, формируемого за счет регулярных поступлений доходов от государственной лотереи. Долговые свопы, позволяющие стране-должнику списывать внешний долг в обмен на размещение эквивалентной суммы в национальной валюте в благотворительный эндаумент, часто встречаются в Латинской Америке, а в Европе так был создан польско-немецкий фонд Polish-German Cooperation Foundation. Трансформация некоммерческих организаций в коммерческие компании, когда некоммерческие активы полностью или частично вкладываются в благотворительный фонд, произошла со многими некоммерческими больницами и медицинскими страховыми организациями в США, а также с некоммерческими или кооперативными банками в Италии, Австрии и Новой Зеландии{88}.

Феномен благотворительности через приватизацию важен не только сам по себе, но и тем, что указывает на возможный путь формирования фондов во многих менее развитых странах.

Этот феномен важен не только сам по себе, но и тем, что указывает на возможный путь формирования эффективных благотворительных эндаументов во многих менее развитых странах, где может отсутствовать частный капитал, необходимый для создания крупных фондов, но при этом государство владеет крупными предприятиями или лицензиями на добычу ценных полезных ископаемых, доход от продажи которых можно частично направить на организацию благотворительных эндаументов по образцу фондов с целью улучшения здоровья и повышения благосостояния населения.

Еще одно интригующее явление на новых горизонтах благотворительности – распространение форм и организаций совместного финансирования.

Формы и организации совместного финансирования

Еще одно интригующее явление на новых горизонтах благотворительности – распространение форм и организаций совместного финансирования, предоставляющих частным лицам и организациям механизм для коллективной выдачи грантов и социально преобразующего инвестирования. И хотя они сильно отличаются типами привлекаемых участников (например, частных лиц или институтов), типами ресурсов, которые они собирают или на которые воздействуют (например, гранты, займы, долевое финансирование), и типами поддерживаемых ими получателей помощи (например, частные лица, некоммерческие организации, социальные предприниматели, другие организации), но всех их объединяет идея соединения знаний с ресурсами, проведения совместных операций и, как следствие, снижения затрат и повышения отдачи. Они же выполняют важную социальную функцию сплочения единомышленников вокруг общей цели.

Одним из самых распространенных типов организаций совместного финансирования являются благотворительные клубы. Это группы людей, которые объединяют ресурсы, выделяемые ими на благотворительные нужды, и совместно решают, какие организации поддерживать путем выделения грантов, оказания волонтерской помощи или тем и другим. В США задокументировано по меньшей мере 500 таких кружков, но в действительности их, вероятно, еще больше{89}. Некоторые из них универсальны, другие сосредоточены на «своеобразии» или «разнообразии». Помимо важной благотворительной роли они играют также и социальную роль, поскольку способствуют в данном регионе сплочению людей с похожими взглядами на благотворительность и налаживанию прочных контактов между ними.

Такие же группы появляются в растущей области социально преобразующих инвестиций. Одна из них под названием TONIC сформировала глобальное сообщество из 42 преобразующих инвесторов, намеренных вложить $100 млн в социальные предприятия по всему миру. Сеть распространяет среди своих членов информацию о перспективных проектах, коллективно проводит их юридическую экспертизу и вдохновляет участников на скоординированное инвестирование в лучшие из таких проектов{90}.

Страсть к совместным пожертвованиям и инвестициям захватила не только частных лиц. Она овладела и организациями, которые осознали потребности в коллективных действиях для решения крупных проблем. Одним из первых проявлений этого стало создание сообщества, известного сейчас под названием «Живые города» (Living Cities) и выросшего из сотрудничества шести фондов, решившихся остановить деградацию американских городов. Спустя 20 лет эта организация совместного финансирования превратилась в сеть из 22 фондов и финансовых институтов, совместно инвестировавших почти $1 млрд в проекты редевелопмента в 22 городах США{91}. Другой пример – Investors Circle, возникшая 20 лет назад сеть ангелов-инвесторов, благотворительных и семейных фондов, направивших инвестиции в размере $152 млн в 250 социальных организаций и фондов, работающих ради улучшения окружающей среды, образования, здоровья и местных сообществ{92}.

Многолюдный субконтинент: подведем итоги

Итак, в новых областях благотворительности произошел «большой взрыв», который породил множество новых участников, жаждущих приложить свои таланты и энергию к поиску новых решений старых как мир проблем и находящих новые ресурсы для финансирования этих усилий. Некоторые из них работают над увеличением предложения на развивающемся рынке социальных инвестиций. Другие предоставляют разнообразную поддержку – и тем, кто финансирует, и тем, кто получает финансирование. Третьи применяют новые технологии или подходы к традиционной деятельности, основанной на грантах. Однако какой бы ни была форма, результатом стал выброс энергии и инноваций, невиданных в сфере благотворительности как минимум со времен Эндрю Карнеги и Джона Рокфеллера, если не Иисуса, Магомета и Маймонида.