Отважная Дестини - Кэти Уильямс

— Переходите к делу. Я знаю, что они переживают трудные времена последние несколько месяцев.

— Точнее, лет.

— Ну, хорошо, лет.

— Потребуется колоссальное вливание наличных, чтобы подойти к стартовой черте. Никакие добрые намерения не вытянут компанию из долгов.

Дестини деловито листала бумаги, лежащие перед ней. Отчет на отчете, и в каждом зловещее слово «убытки». Без оптимизма директоров, отчаянно пытающихся сохранить свои места, факты, глядящие ей в лицо, были удручающими. Она подняла глаза и увидела, что Кэллум наблюдает за ней, попивая вино.

— Вижу, вы начинаете понимать.

— Дерек, кажется, считает, что есть шанс…

— Дерек адвокат, который не хочет, чтобы я купил компанию, — резко возразил Росс.

— Почему? Ведь мой дядя согласился продать…

— Потому что понимал разумность этого шага.

— Тогда с какой стати Дерек против?

— Потому что он давно и прочно связан с этим вашим дядюшкой. «Фелт фармацевтиклз» начиналась как семейная фирма, и семейная фирма была добра к нему. К несчастью, эта слепая преданность мешает ему видеть очевидное.

Дестини потеребила бумаги и отодвинула их обратно к Россу.

— Почему вы так стремитесь купить то, что несет просто огромные убытки? Как видно, больше никому это, кроме вас, не нужно. Почему?

— Давайте просто скажем, что я считаю это выгодным вложением капитала. — Росс залпом допил вино, не отрывая глаз от ее лица. — Вы как-то спрашивали меня, нет ли тут чего-то личного, и я мог бы сейчас поведать вам грязную историю о вашем дорогом, щедром дядюшке.

— Он никогда не был для меня дорогим, — возразила Дестини. — Я его совсем не знала. — Она тоже допила вино, чтобы хоть немного снять напряжение.

— Считайте, что вам повезло. — Росс вглядывался в ее лицо. Зеленые глаза смотрели заинтересованно. Что такого есть в этой женщине? Она хорошо умеет слушать, внезапно осенило его. Точно, иначе с чего бы ему так хотелось выложить ей все подробности своей личной жизни? Да, она умеет слушать и сочувствовать. Внезапно он ощутил необоснованный укол ревности ко всем тем, кто распоряжается ее временем там, в глуши Панамы. — Мой отец и ваш дядя знали друг друга. Когда-то. Когда оба были молоды. «Фелт фармацевтиклз» начинала свою жизнь как совместное предприятие двух молодых людей, закончивших один университет. Мой отец был мозговым центром их партнерства, а у старины Эйба было чутье. — С прибытием их заказа пришлось прерваться на несколько секунд, но теперь, начав, Кэллум обнаружил, что уже не может остановиться. Она занялась своей едой, то и дело заправляя волосы за уши.

— И что случилось? — спросила Дестини.

— Дела их маленького предприятия пошли в гору. У них обоих были деньги, и мой отец вложил все в науку. Некоторое время, кажется, все шло как по маслу, а потом что-то произошло. Так по крайней мере рассказывала мне мама много лет спустя. Ваш дядя изменился. Стал алчным. Алчным и злым.

— Вы хотите сказать, что он поссорился с вашим отцом?

— Насколько моей матери было известно, нет. Просто он изменился. Озлобился на весь свет, и мой отец первым почувствовал это. Вложив все, что имел, в строительство компании, он вдруг обнаружил, что Эйб стал работать против него, выбивая почву из-под ног. В конце концов, разумеется, компания начала испытывать финансовые трудности. Через три года после того, как компания была создана, ее пришлось прикрыть. Мой отец остался с долгами, которые никогда не смог бы выплатить. Позже он обнаружил, что часть доходов уходила на сторону. Эйб вышел из дела с огромной суммой наличных, наличных, которые нельзя было трогать. Он вышиб моего отца из бизнеса, а потом вновь начал дело, но уже под собственным именем. Отец до конца жизни пытался расплатиться с долгами, которые должны были быть поделены между ним и Эйбом. Он умер сломленным человеком, а мама осталась со мной в полнейшей нищете. — Кэллум принялся за свою еду и почувствовал, как старая ненависть висит на шее словно камень.

— Вы хотите сказать, что провели жизнь в ожидании того дня, когда сможете отомстить?

— Когда смогу вернуть то, что по праву принадлежит мне.

— Но все это… дело прошлое. Как могло оно двигать вами так долго?

— Мне видится это как достижение справедливости.

— И теперь хотите отыграться на мне? Из-за моего дяди? По-вашему, это справедливо? Я же вам ничего не сделала.

— Я не собираюсь отыгрываться на вас. Но я хочу компанию, поэтому готов заплатить за нее значительно больше ее стоимости.

— А Стефани — часть вашего плана мести? — тихо спросила она. — Вы видите в ней еще один шаг к тому, чтобы дядя заплатил по счетам?

— Не говорите глупостей.

— Как вы с ней познакомились? — Дестини отложила нож с вилкой и поставила локти на стол.

Каким-то образом беседа потекла своим чередом, и девушка полностью овладела собой.

— Почему бы нам не перестать говорить обо мне и не перейти на вас? — предложил Кэллум, отодвигая тарелку и откидываясь на стуле.

— Потому что моя жизнь не такая интересная, как ваша.

— Ой, бога ради! — Он недоверчиво посмотрел на нее.

— Ну, она не настолько насыщена сложностями и семейными тайнами.

Она говорит так, словно его история взята из какой-нибудь третьесортной мыльной оперы, подумал Росс.

— Это, разумеется, потому, что всех распирает от любви и радости там, где вы живете.

— Это потому, что у большинства из нас нет времени на то, чтобы вмешиваться в жизнь друг друга.

— Ой, вот только этого не надо. — Теперь, когда она умудрилась вытянуть из него признание, он чувствовал, что начинает обороняться, пытаясь вернуть себе прежнее положение. Что дальше? — подумал он. Поплакаться в жилетку? Очистить душу? — Вы говорите, что все там ведете праведную жизнь, улыбаетесь, даже мыслите благопристойно? — Он свирепо зыркнул на нее, и она рассмеялась. Попыталась сдержаться и не смогла.

— Нет, ничего подобного я не говорю, — сказала она серьезно, хотя уголки губ все еще подергивались от еле сдерживаемой улыбки. — Мы спорим, раздражаемся и злимся, как все люди.

— А как насчет чистых помыслов? — лукаво поинтересовался он. — Разве не принято считать, что жара повышает либидо?

— Не знаю, — чопорно ответила Дестини, покраснев. Она подумала о Генри и задалась вопросом: проявляло ли когда-либо активность ее либидо, когда он был рядом? Они так хорошо знают друг друга, их связывает глубокая привязанность и дружба. Но желание? Вожделение? Время от времени она воображала, что любит его, отвечала на его флирт, но соблазна сделать следующий шаг никогда не возникало.