Будни самогонщика Гоши - 2. Мир и нир - Анатолий Евгеньевич Матвиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Камень безмолвствовал. Или в нём батарейки сели.
- Больше не воевали? – сделал ещё одну попытку брент.
По какой графе провести поход в зимнюю степь? Доход там хорош – полтораста либ серебра, не считая золота. Настоящее богатство. Как же здорово, что я убил всего одного степняка! Войной такую стычку не назвать. Резню из-за злосчастного Фарта – тем более.
- Больше не воевал.
Камень остался холодным, я – целым. Оказывается, миролюбивая политика – самая выгодная из существующих. Доказать бы это всем правителям обоих миров!
На допросе официальная часть закончилась. А затем и благотворное действие нира сказалось. Под действием самогонки «мэйд ин Кирах» Дударх поведал многое, о чём бы я вскоре узнал непременно. Но новости были такие, что даже день промедления – фатален.
Король Карах умер, престол в нарушение наследования захватил младший сын Карух, прирезавший старшего брата. О смене властителя я бы узнал в первый же визит во дворец. Благодаря сливовой настойке стало известно больше: Карух решил перевернуть экономику Мульда вверх ногами.
То, что ожидалось: особый порядок производства и продажи нира упраздняется. Гони его всяк желающий. Пограничные льготы на выпуск бухла не распространяются. Ставка налога – 50% от дохода, могло быть хуже. И ещё масса неприятных новшеств, остальные, правда, для меня не столь важны.
Молодой король решил залить страну и её окрестности ниром, тем самым резко наполнить казну. К процветающему обществу путь лежит через белую горячку всего Мульда… Гениально!
Он не учитывает, что перегон браги затратный. Если каждый владелец куска земли, способный поставить аппарат, купить зерна и натаскать дров, начнёт продавать нир, возникнет конкуренция, цены будут падать. Придётся удешевлять процесс, не обрезать вершки и остатки, ограничиваться одной перегонкой, брать самое дешёвое сырьё. Так гнали пойло до моего появления и только сейчас расчухали, насколько самогоноварение выгодно. Но лишь пока.
Здесь не знают настоящих дрожжей, заводских. Наброд с диких меньше, выход этилового спирта соответственно тоже меньше. Себестоимость выше. Печаль.
Выпроводив «гостей», я впал в такую чёрную меланхолию, что жалел – почему не завёл знакомств среди местной гопоты. Сдал бы им за долю в добыче, что едут двое судейских в сопровождении жалкого десятка стражи с мешком серебра. Не считая взятого у других плательщиков. Шутка. Человек глейского уровня не должен опускаться до заурядного бандитизма.
Меланхолия длилась минут пять.
Я собрался в рощу Веруна. Добытую информацию надо использовать. Но быстро!
Мюи провожала меня без особых тревог и волнений, а зря. Ни разу не была в столице и не в курсе, какие там красотки. С клыками и без – на любой вкус. Насте до них как до Деми Мур в фильме «Призрак». Наивного и богатого провинциального хрыма вроде меня жительницы Дорторрна воспринимают исключительно как цель. Хотят всего и много, расплатившись лишь телом. Или даже одним только обещанием. Мюи взорвалась бы от ревности как перекаченный воздушный шарик! Незачем ей стрессы.
Прибыв во дворец, попал на похороны Караха. Долго же его по зиме держали. Летом спалили бы раньше.
Много притворных стенаний, много интриг – как поделить государственный пирог при его сыне.
Я тоже воспользовался ситуацией. Слухи о свободном выгоне нира взбудоражили жаждущих серебра. Под эту марку мелкое брентство с перпегонным заводиком удалось продать втрое (!) дороже, чем недавно сам за него платил. Конечно, поставив условие холить и лелеять рощу Веруна, иначе сделка расстраивается, земля возвращается мне, а нерадивый приобретатель не получает ни дука возмещения. Отставной тысячник, не скопивший капиталов из-за слишком долгого мира с соседями – без грабежей и военных премий, решил залезть в долги к ростовщикам ради наживы. Наивный!
Окружённый полудюжиной воинов из бренства, практически уже не моего, я отправился на рынок, чтобы часть серебра пустить на подарки. Мюи, маме, отцу. И для хозяйства кое-что приобрести – деньги должны работать. Но распорядился ими иначе.
Для начала обошёл ряды. Рынок тут мало отличался от средневековых земных, виденных на рисунках. Он занимал практически всю центральную площадь неподалёку от королевского дворца, городского магистрата и главного в стране храма Моуи. Близость земной и небесной власти никак не мешала торгашам.
- Нир! Лучший нир! От глея Гоши!
Отправился на голос. Понюхал товар. Шибануло сивухой. Подделка. Мошенник увидел, что я просёк обман, и скукожился. Заискивающе улыбнулся щербатой пастью. Я уж хотел его прижать, не решив ещё как, но услышал другой крик:
- Мёд! Летний мёд! Цветочный, гречишный, луговой, липовый!
Неопрятная баба в сером чёпце и коричневом фартуке поверх безразмерного серого балахона зазывающе вопила и призывно открывала крышки на деревянных жбанчиках.
Кинув контрафактника и даже не подбив ему глаз, я ринулся к продавщице.
- Липовый?
- Конечно, господин глей! Самый лучший во всём Мульде!
Я открыл крышку. Брезгливо выкинул утонувших в меду мух. Понюхал пальцы.
А ведь точно – немного пахло липовым цветом. Как у дедушки в Дымках. Пусть не самый белый-прозрачный, откровенно сомнительного качества, это точно был липовый мёд. Или, как минимум, с хорошей примесью липового.
- Сколько?
Она назвала цену. За такую не то что прибить – впору войну объявлять. Хотя бы душу выпить. Жаль, Верун не пропускает животных через рощу. Был бы со мной Бобик, тот бы тоже удивился цене, рявкнул разок… Слабонервных прошу отойти в сторону.
Но я не торговался, к изумлению окружающих. Вместо этого, завладев жбаном, опрометью бросился к кхару и погнал в проданное брентство. Там точно есть высохший холодец. И сухой, потому что всё замёрзло.
Лестницу не искал – спустился по верёвке, когда-то выдерживавшей ведро.
Червяк появился очень быстро. Выпростал ложноножку с фонариком и включил на секунду. Мол: пользуюсь.
- Привет, Подгрун. Не знаю, вдруг меня обманули. Проверь, подходит ли.
Он сунул щупальце внутрь жбана. Потом уменьшил зубастый конец тела, заменявший голову, и нырнул в мёд. Затих.
Сюр. Или абсурд. Это же бог! Бог! Веруну понадобилось, чтоб я озеленил его рощами хороший кусок страны и даже влез в степь. Тенгрун пошёл на сделку только под обещанием ирригации пустынных земель. Не глобально, но крупно.
Этот сосёт обычный мёд и радуется ему как червяк гнилому яблоку!
С другой стороны, если представить подземного выползня на базарной площади, пытающегося
