Дождь для Джона Рейна - Барри Эйслер

Я увидел Гарри сразу после девяти, он двигался по часовой стрелке от станции Йобису в сторону Кузуноки-дори. Шел быстро, как я его и инструктировал. В этот вечерний час Йобису заполняют в основном любители развлечений, которых привлекают популярные рестораны и бары комплекса «Гарден-Корт». Их скорость передвижения соответствует расслабленной атмосфере пешеходной зоны. Любой, кто попытается сравняться по скорости с Гарри, выпадет из ее ритма и сразу же бросится в глаза.

Я заметил первого подходящего кандидата, когда Гарри повернул направо на Кузуноки-дори у полицейского поста на Йобису 4-тёмэ. Молодой японец в темно-синем костюме, некрепкого телосложения. Напомаженные волосы, очки в металлической оправе. Он шел примерно в десяти метрах позади Гарри по противоположной стороне улицы — разумная техника, так как в большинстве случаев человек замечает преследователя, если только тот дышит ему в затылок. Конечно, я не могу быть абсолютно уверен, но его позиция, манера поведения, скорость — все вызывало у меня определенные ассоциации.

Следующим был европеец — крупный парень, быстро шагающий по тротуару. Мешковатый темный костюм, уверенный шаг — и то и другое американские. Может оказаться бизнесменом, остановившимся рядом, в отеле «Вестин», и сейчас торопится на встречу. Или нет. Я записал его в кандидаты.

Гарри исчез, закрытый ветвями деревьев кузуноки, из-за которых улица и получила свое название. Туда же направился и японец. Я переключил внимание на американца. Тот остановился, как будто обнаружил неожиданный интерес к одному из плакатов «Разыскивается» на стене полицейского поста.

Есть! Попался!

Секунду спустя снова появился Гарри, возвращающийся гой же дорогой, только теперь по южной стороне улицы. Он остановился и начал изучать светящуюся карту на углу перед Саппоро-билдинг по диагонали от полицейского поста, где неожиданно переставший спешить на встречу американец удовлетворял свой только что обнаруженный интерес к тем, кого разыскивает японская полиция.

Разворот Гарри на сто восемьдесят был достаточно резким, но не настолько провокационным, чтобы преследователи отстали от него на весь вечер. Непохоже, чтобы они насторожились. Пока.

Но посмотрим.

Гарри двинулся направо, в сторону авеню Платанов. Американец не изменил позиции. Через миг в поле моего зрения возник японец. Когда он тоже повернул к Платанам, американец направился ему вслед.

Я подождал еще минуту, чтобы посмотреть, не засечет ли еще кого-нибудь мой радар. Никого.

Я встал, сбежал по лестнице на первый этаж, где заплатил и поблагодарил хозяина за прекрасный ужин. Потом пересек комплекс «Гарден-Корт» и поднялся на второй этаж пешеходной прогулочной зоны. Там, облокотившись о каменную стенку высотой мне по пояс, как часовой на охране замка, стал наблюдать за пешеходами, гуляющими по нижнему уровню.

Я знал, что Гарри должен подняться на него по одному из подземных переходов, по пути останавливаясь перед витринами, чтобы дать мне время занять нужное положение. Через несколько минут я увидел, как он появился внизу и начал по диагонали пересекать пешеходную зону в противоположном от меня направлении. Если бы я захотел, можно было бы устроиться у другого конца променада, чтобы оттуда наблюдать за ним и за его преследователями по мере их приближения ко мне. Но я уже был на девяносто процентов уверен, что вычислил их, и не было никакого смысла давать им возможность вычислить меня.

Вот они развернулись веером позади Гарри, как две точки в основе движущегося неравностороннего треугольника. Я заметил, что японец поглядывает на окна окружающих магазинов и ресторанов, на людей, смотрящих вниз с верхнего уровня пешеходной зоны. Его голова вертелась как на шарнире, проверяя фланги и тылы, и хотя у меня были все шансы остаться анонимным в этой толпе зевак, я все же спустился на пару ступеней.

Японец демонстрировал приличную, хотя в данном случае совершенно бесполезную, подготовку в плане ведения преследования и соответствующих контрмер. Он явно заметил, что Гарри ведет их по кругу — классическая тактика определения слежки, дающая статической части команды множество возможностей вычислить хвост. Я предвидел такую реакцию, хотя, начиная отсюда, маршрут будет удобно прямолинейным вплоть до того момента, когда Гарри покинет сцену, а я неожиданно появлюсь на ней.

Я подождал десять секунд, потом двинулся вперед. Гарри как раз достиг верхней части пандуса, ведущего от пешеходной зоны к переходу на станцию Йобису. И японец, и американец держались позади него. Я подождал, пока все трое не исчезнут из поля зрения, потом выждал еще немного, чтобы убедиться, что за ними больше никто не следует. Меня не удивило, что заинтересованных больше не объявилось. Будь их больше, они, почувствовав потенциальное контрнаблюдение, не раз успели бы поменять позиции. То, что они так не сделали, — явный симптом, что передо мной команда из двух человек.

Взгляд на часы. Еще пятнадцать минут.

Я шел по подземному переходу к гостинице «Вестин», у которой сел в такси и поехал в сторону Хиро. Гарри и двое его преследователей следовали сейчас в том же направлении; такси гарантировало, что я буду там достаточно рано, чтобы встретить их.

Я попросил таксиста высадить меня на Мейдзи-дори, где тут же нырнул в «Старбакс».

— Что желаете! — спросила кассирша по-японски.

— Просто кофе, — ответил я. — Двойной. И если можно, погорячее.

— Извините, кофемашина готовит его при температуре ровно девяносто восемь градусов по Цельсию, а подается он при температуре восемьдесят пять. Я не могу этого изменить.

«Господи, они на самом деле готовят своих работников!» — изумился я.

— Понимаю. Я простужен, поэтому мне бы хотелось чего-нибудь на самом деле горячего — чтобы подышать парами. А как насчет чая?

— О, чай очень горячий. Он готовится не в машине, мы его завариваем и подаем при температуре девяносто восемь градусов.

— Отлично. Мне, пожалуйста, большой «Эрл Грей».

Женщина заварила чай и поставила на прилавок возле кассы. Я заплатил и взял стаканчик.

— Подождите, — сказала она и подала мне еще один стаканчик. — Чтобы был горячее.

Я улыбнулся ее внимательности.

— Спасибо.

Обходной путь занял около десяти минут. Я прошел несколько сотен метров по правой стороне улицы до небольшой спортивной площадки, где и уселся на угловую скамью. Поставил стаканчик с чаем и позвонил со своего левого мобильника, чтобы убедиться, что заказанное мной такси уже на месте и ждет, и сообщил диспетчеру, что пассажир прибудет на место через несколько минут.

Еще через пять минут я увидел Гарри, идущего в моем направлении. Он свернул налево на безымянную улицу, которая вела в достаточно темный жилой квартал. Не самое подходящее место, чтобы поймать такси. На свое счастье, Гарри знает, что такси ждет его там. Двое его друзей обгадятся от досады.

Вот они, по одному с каждой стороны улицы. Американец теперь был впереди, на моей стороне. Он срезал угол и направился за Гарри. Через десять секунд туда же проследовал японец. Я взял чай и пошел за ними.

Пятьдесят метров влево, пятьдесят метров вправо, и снова пятьдесят метров влево. Улочки здесь исключительно узкие, их огораживают белые бетонные стены. Почти лабиринт. Я шел не торопясь. С такого расстояния соглядатаи были не видны, но я знал, куда они идут.

Через три минуты впереди появилось такси. Я посмотрел за заднее сиденье, где успел заметить Гарри. Приятно видеть, что эта часть плана прошла гладко. Если бы возникла проблема, Гарри просто повернулся бы и продолжил идти, а мне пришлось бы импровизировать. Чего мне хотелось, честно говоря, так это того, чтобы неожиданная и несколько театральная потеря жертвы заставила ее преследователей сойтись для совещания. Было бы легче удивить их обоих одновременно.

Ни Гарри, ни я не подали ни единого знака, когда такси проехало мимо меня. Я продолжал идти вперед, повернул вправо — на улицу, откуда только что выехало такси.

Улочка была всего метров тридцать длиной, в конце она поворачивала на девяносто градусов вправо. Ни единого признака Труляля и Траляля. Нет проблем. Улочка, куда их завел Гарри, заканчивается тупиком.

Я дошел до конца улицы и повернул направо. Вот они, метрах в двадцати. Японец стоял ко мне левым боком. Он говорил с американцем. Американец посмотрел на меня, держа во рту незажженную сигарету и щелкая зажигалкой.

Я старался выглядеть обычным пешеходом, но сердце колотилось все сильнее. Я уже чувствовал, как его удары отдаются в ушах.

Осталось десять метров. Большим пальцем руки я снял пластиковую крышку с бумажного стаканчика. Почувствовал, как она скатилась на землю.

Семь метров. Адреналин замедлил восприятие окружающего. Японец посмотрел в мою сторону. Мне в лицо. Его глаза начали расширяться.