Станция-Крепость(СИ) - Артем Матюшенко

На пятый день, с самого утра он обследовал и это направление. Шел рядом с полотном, засекая по часам. Где — то через два часа, тоесть километров через десять — двенадцать, железнодорожный путь резко обрывался. Точно, так же, как и на своем противоположном конце, у станции. Небольшое строение слева, а прямо, метрах в ста, обрыв и река. Направление течения, примерно с севера на юг. Берега обрывистые, во многих местах торчат скальные породы. Не Обь конечно. Метров триста шириной. Этот берег обрывистый, глинистый, внизу желтела полоска песка. Но в нескольких местах можно было спокойно сойти к реке, не рискуя переломать себе ноги. А вот противоположный берег покруче будет, скалистый, что наводило на мысль о немалых глубинах, и лес стеной до самой реки. А там, где стоял Максим лес виднелся только темной полоской справа от железки. Слева, он закончился километров за пять до реки. Виднелись только отдельные рощицы, да одинокие сосны.

Максим вернулся. Метрах в семи от начала железнодорожного пути, стоял небольшой, одноэтажный кирпичный домик с зарешеченным окошком. Окно выходило прямо на проходящий путь. На двери висел навесной замок, но ключ торчал прямо в замке. Вернее два ключа, один был в скважине замка, а другой висел на кольце скрепленный с первым. Достав пистолет из кобуры, он открыл дверь и вошел. Домик состоял из одной комнаты квадратов в двенадцать. Окно, стол, над столом ходики с гирьками и маятником. Два деревянных табурета, железная заправленная кровать отгороженная цветастой занавеской, на стене коврик с вышивкой — озеро и два лебедя.

Печь — каменка, пара пустых кастрюль, трехлитровый алюминиевый чайник, ведро угля и горка поленьев около топки. В сушилке над печкой валенки и меховые рукавицы. На столе лежала синяя фуражка с черным околышком, кокардой из двух скрещенных молоточков и желтый замусоленный флажок.

Домик путевого обходчика, что ли? Под кроватью, виднелся синий деревянный сундучок. Максим выдвинул его и откинул крышку. Темно — синие галифе. Кожаная портупея. Деревянная трубка. Жестяная банка с табаком. Большой коробок хозяйственных спичек. Несколько катушек с цветными нитками, несколько иголок и одна большая цыганская игла, воткнутая в моток дратвы. Два куска темного мыла, завернутых в серую бумагу. Металлический стаканчик, помазок в нем и опасная бритва «Золинген» в коробочке. В металлической баночке из — под леденцов, лежал старый компас и несколько крупных, тройных крючков для рыбалки.

Максим, переложил себе в рюкзак, портупею, иголки с нитками, бритву, помазок и рыболовные крючки. Компас сунул в карман. Компасу и бритве он был особенно рад, его единственный взятый с собой разовый станок, уже порядком притупился и драл кожу. Опасной бритвой он раньше не пробовал бриться, но все лучше чем бородатым ходить. Максим спустился к реке, побродил немного, понаблюдал как плещется рыба.

Надо сюда на рыбалку наведаться, крючки есть, леску из нитки сделаю. Постоял, глядя на мирно бегущую воду. Один ли он в этом мире, или есть еще такие же, как он? А может, тут аборигены есть? Будем надеяться, что не каннибалы!

Обратный путь домой, был уже проторен и Максим шел и размышлял, не забывая периодически поглядывать по сторонам. Благо местность открытая, неожиданно никто не появится.

На охоту еще не ходил, а надо бы. Мясных продуктов нет. А с другой стороны, подстрелить оленя лесного, не проблема, но куда столько мяса одному. Тушенки сварить, да катать во что? Банок нет опять же. Засолить? Не пробовал, вдруг не получится, а соль изведу жалко будет! Надо коптильню делать.

Так погруженный в мысли о быте он прошел примерно половину пути. Уже с обеих сторон, шли темные полоски леса. Слева ближе, а справа еще довольно далеко, с километр до темно — зеленой полосы.

— Помогиииитеее!

От неожиданности он вздрогнул, и не сразу понял, с какой стороны был крик. Встал и закрутил головой. — А крик, вроде женский.

С левой стороны примерно посередине между ним и лесом, бежала женская фигурка.

Ни фига себе, она уже ближе ко мне, чем к лесу. И как я ее раньше не заметил? Стоять и смотреть, на бегущую к нему фигуру было как — то неловко. — Ну не на встречу же бежать! Максиму стало жутковато. Бежит из леса женщина, в светлом платье, волосы темные развеваются! Перед ним всплыло несколько кадров из фильма о Ван — Хельсинге. И он потихоньку расстегнул кобуру.

По мере ее приближения было видно, что светлое некогда платье, изрядно выпачкано в земле. Лицо грязное, и бежит она босиком. Еще и в руках, что — то держит. Почти подбежав она вдруг замерла, и даже немного подалась назад. Максим понял, что она увидела кобуру на поясе и ружье за спиной.

— Не бойтесь, я вам ничего не сделаю! — Крикнул ей Максим пытаясь успокоить.

— Вы русский? — Все еще опасаясь, подошла она, пристально вглядываясь в лицо Максима.

— Конечно русский! Даже удивился такому вопросу он, в свою очередь тоже разглядывая незнакомку.

Это была девушка. Лет двадцать пять максимум. Ростом на две головы пониже Максима. Темные волосы, с запутавшимися веточками и травинками. Платье в земле, руки и ноги исцарапаны. Лицо грязное, по припухшим глазам и дорожкам от слез видно, что долго плакала. В руке она держала светлые босоножки.

— Порвались в лесу! — Показала она на обувку в руке. — И неожиданно заплакала навзрыд.

— Вот попей! Максим достал из рюкзака бутылку боржоми. Когда девушка напилась, он полил ей остатки минералки на руки и она умылась.

— У меня дома еще есть, пойдем! Только бутылку не выкидывай, пригодится еще.

— А мы где, в России? — Спросила она. Максим вдруг понял, что они даже не познакомились.

— Меня Максим зовут. — Сказал он.

— Зина. — Представилась девушка, и Максим почувствовал, что сейчас она снова расплачется. Чтобы отвлечь ее он не стал ни о чем расспрашивать, а только вкратце, пока шли, рассказывал свою историю. Идти Зине было неудобно и он кусками дратвы связал порванные ремешки на легких босоножках, не выдержавших путешествие по лесу.

Когда пришли, Максим быстро растопил печь, согрел ведро воды, взял мыло, пару вафельных полотенец и простыню и отправил Зину мыться. Сам разогрел суп из тушенки, вскяпитил воду, открыл мед и малиновое варенье. И накрыл стол в буфете. Минут через двадцать она появилась.

— А расчески у тебя нет? А то я сумочку в машине оставила.

— Так ты на машине сюда попала? А где она?

— Не моя машина, там Света за рулем была. — И губы у Зины опять задрожали.

Максим решительно дотянулся до бутылки с коньяком, свернул пробку и набулькал сначало ей, а потом и себе на треть стакана.

— Тебе успокоиться надо, выпей обязательно! Это как седативное средство тебе будет. — Решительно пододвинул он ей стакан.

— Да знаю, я! Я же в медицинском учусь, на пятый курс перешла. Или училась… что теперь будет — то?

— Да все нормально будет, разберемся! Нас же теперь двое уже, так, что все хорошо будет! — Уверенно сказал Максим. — Выпей и поешь! Ты давно по лесу бегаешь?

Зина посидела с минуту, затем выпила коньк, почти весь. Покраснела и зажала рот.

— Ты выдыхай и закусывай! Пододвинул он ей бутерброд с салом.

— Крепко для меня, я только вино и шампанское раньше пила. Да и то редко. Не люблю пьяных и тех кто курит не люблю!

— Я и не курю. Да и выпиваю редко. — Сказал Максим. — Тут шампанское есть, давай тебе коктейль сделаем, тебе захмелеть на пользу сечас будет.

— Ой прости, я совсем не тебя имела ввиду… так вобщем сказала. Хорошо, что у тебя пистолет есть и ружье! Если они придут, то может и побоятся сюда ломиться.

— Кто придет? Ты расскажи толком!

— Да японцы! Ну Светка сказала, что они японцы. Флаг у них в машине был белый, а на нем солнце красное, с лучами. Светка сказала, что это японский.

— Мы на дачу поехали, к Алику, парню Светиному. Там нас он и брат его с женой ждали, на шашлыки пригласили. А потом как — то незаметно заблудились. Ехали по дороге, уже темнеть начало, а у нас бензин кончился. Мы остановились. Звонить до этого пробовали, но не работали телефоны. А потом смотрим Джип едет, Лексус черный. Остановился, из него трое мужчин вышло. Азиаты. Один в военной форме зеленой, другой в рубашке с рукавами закатанными, у него еще все руки в цветных татуировках были. И молодой в костюме спортивном. Мы к ним подошли, думали они нам помогут. Скажут куда мы выехали. Они сразу лапать нас начали и ржали как кони. В машину к себе затащили на заднее сиденье, сами пошли в Светкиной машине копаться, а молодого нас сторожить оставили. Тут Светка флаг увидела и шепчет… японский! — А откуда, у нас в области японцы? Они правда и по английски понимали, Света их спросила, кто они и куда мы попали. А в рубашке который, по английски ответил, что они хозяева этих земель, а потом про нас, что — то пошлое. И они заржали опять все.