Доказательства вины - Анастасия Сычёва

После этого мы попрощались, хотя Оттилия по-прежнему выглядела расстроенной. Убрав зеркальце, я улеглась на кровать поверх одеяла и прикрыла глаза. Разговор с подругой помог мне не только разложить по полочкам происходящее, но и понять, что я снова оказалась втянута в какую-то странную интригу, и было не совсем ясно, сколько в ней всего участников и насколько прямое я имею к ней отношение. И получается, что я должна сама во всем разобраться, разоблачить своих врагов – известных и неизвестных – и восстановить свое доброе имя. А дальше посмотрим, чем все обернется.

Глава 7

На следующее занятие по некромантии, которое в расписании стояло тремя днями позже, мы шли без особого энтузиазма и с заметной опаской. Наша группа уменьшилась: Кадма не передумала и ушла на целительство, но остальные, прикинув, сколько в этом случае придется доучивать у целителей, чтобы нагнать программу, решили повременить и посмотреть, как пойдет некромантия дальше. У некоторых же, включая меня, просто не было другого выхода – темная сторона независимо от наших желаний определяла, чем мы будем заниматься. Впрочем, исцелять я и так умела неплохо, и потому даже методы Леннокса не смогли бы меня запугать, если бы не смутное подозрение, что он может быть шпионом Лэнгстона или кого-нибудь еще…

Эти подозрения укрепились и переросли почти в уверенность после очередного «вещего» сна, который я видела накануне. На этот раз мне удалось вырваться из него довольно быстро, без наблюдения за мучениями моих бабушки и дяди, но сомнений, что это был именно тот сон, после которого меня либо пытаются убить, либо мне грозит еще какая-нибудь опасность, не возникло. Так что с утра я проверила парные кинжалы, которые по-прежнему прятала в голенищах сапог, предупредила на всякий случай Люция, чтобы был сегодня особенно бдителен, и неохотно отправилась на боевую магию, которую у нас продолжал вести Вортон. К слову, о происшествии с Олафом ему наверняка уже было известно, но жаловаться на Леннокса к нему никто не пошел, поскольку сочувствие боевика здесь казалось маловероятным. Это подтвердилось и на занятии. Общая подавленность студентов, которым затем предстояло идти на некромантию, на занятии бросилась декану в глаза, и он даже поинтересовался, что случилось. Выслушав ответ, он только недовольно заметил, что нам на втором году обучения уже пора бы уметь за себя постоять, и уж от одного зомби мы должны уметь отбиться, а в заключение добавил, что, если кто-нибудь из нас вздумает позорить боевой факультет подобным образом, его еще и на дополнительные отработки отправят.

В общем, к Ленноксу мы пришли в отвратительном настроении, а я еще и нервно дергалась от каждого слишком громкого звука или резкого движения. Моя взвинченность, конечно, не укрылась от Люция, но сейчас нечего было и думать о том, чтобы рассказать ему, что случилось, пока вокруг было столько народу. Одногруппники же не обращали на меня внимания, поскольку сами находились в схожем состоянии. Вот только ни у кого из них не было уверенности, что на этом занятии попытаются убить именно его…

Некромант сегодня пришел вовремя, причем не один: за хромающим и тяжело опирающимся на посох Ленноксом в аудиторию вошел магистр Лэшел. Тот кивком поприветствовал нас и остановился в дверях, а пожилой магистр сообщил:

– В прошлый раз мы говорили о зомби и ближайший год будем заниматься по большей части ими. Но каким еще магическим разделом занимается только некромантия?

– Призраками, – ни на секунду не задумавшись, ответил со своего места Сид.

– Верно. И прежде чем начать углубленно изучать зомби, я предпочел бы, чтобы вы получили какое-то представление и о призраках. Ведь вы ими еще не занимались?

Мы отрицательно покачали головами, и Леннокс кивнул.

– Я так и думал. Но привидения являются не менее важной составляющей некромантии, хотя и может показаться, что это не так – мол, на что они способны, если бесплотны? И поскольку лучше сразу разбирать все на практике, сегодняшнее занятие пройдет в, если можно так выразиться, естественной среде обитания призраков. Ректор Кириан подписал разрешение, чтобы ваша группа на эти два часа покинула академию, но настоял, чтобы магистр Лэшел, как ваш куратор, сопровождал нас. Теперь поднимайтесь и пошли.

Что удивительно – на последних словах Леннокс явственно скривился, словно решение Кириана пришлось ему крайне не по вкусу, а Лэшел, который заметил эту недовольную гримасу, снисходительно улыбнулся и развел руками – что ж, с властью не поспоришь! – но некромант уже отвернулся и этого не увидел. Недоуменно переглядываясь, мы начали подниматься из-за столов. Подобного в нашем обучении еще не было, и «выездных» занятий никто из преподавателей не устраивал, предпочитая обходиться ресурсами академии. Вот только что Леннокс имел в виду под «естественной средой обитания»? Лично мне приходит на ум только…

– Магистр, мы что, пойдем на кладбище? – сквозь шум отодвигаемых стульев, убираемых в сумки учебников, шелест балахонов и глухой стук посоха о каменный пол прорвался голос Сида, и все замерли, молча воззрившись на некроманта, но тот и бровью не повел.

– Вы невероятно проницательны, студент, – лишь иронично сообщил он.

– Но разве это законно? – растерянно спросил Жан, переглянувшись с Олафом, который сегодня держался тише воды ниже травы и в аудитории постарался сесть как можно дальше от преподавательского стола.

– Поднимать зомби из могил добропорядочных граждан без разрешения властей и родственников усопших – вот это незаконно, – пафосно изрек Леннокс как-то так, что сразу стало понятно: лично ему такие мелочи кажутся просто досадной помехой, недостойной внимания. – А призраков на кладбищах предостаточно и без участия некромантов. Даже специально вызывать никого не придется.

После этого нам не оставалось ничего другого, кроме как последовать за магистрами из аудитории в коридор. Там я на секунду остановилась, пропуская вперед остальных и дожидаясь Люция, чтобы тот поравнялся со мной. Лэшел, покинувший аудиторию последним, взглянул на меня как на пустое место и прошел мимо, стремясь нагнать некроманта – посох того равномерно стучал по каменным плитам уже где-то в середине коридора.

– У нас занятие на свежем воздухе, – мрачно сказала я, не пытаясь убрать из голоса сарказм, за которым скрывалась тревога. – На кладбище.

– Вы ожидаете нападения именно там? – невозмутимо осведомился высший вампир, и я вновь восхитилась его выдержкой. Он даже не спросил, откуда я вообще взяла, что меня попытаются убить, а просто принял мои слова на веру!

– Возможно.

Люций только кивнул, но мне все равно стало спокойнее – он все понял правильно и теперь будет держаться поближе ко мне. Остальных мы догнали уже в вестибюле и на улицу вышли организованной толпой. Одногруппники взволнованно переговаривались, причем в беседе принимал участие и Лэшел. Леннокс, несмотря на хромоту, довольно бодро шагал через двор, и замыкали шествие мы с Люцием. У калитки, когда мы уже почти успели выйти за пределы академии, нас внезапно окликнул растрепанный студент-привратник, который, на ходу поправляя синий балахон, торопливо вывалился из сторожки, где однозначно вкушал сладкий утренний сон. Узнав Лэшела и нового декана некромантов, он заметно приуныл, но Леннокс вообще не заинтересовался этим нарушителем дисциплины, а магистр боевой магии только строго сделал ему замечание и предъявил какую-то бумагу. Студент ее забрал и вернулся в сторожку – досыпать, – а мы вышли на городскую улицу.

Как всегда это бывает, очутившись вне звукоизолирующего купола, мы сразу оказались оглушены городским шумом – день был в разгаре, и в Адэре кипела жизнь. Лично я не представляла, где в городе располагалось кладбище, но Лэшел и Леннокс вполне уверенно повели нас по улице, а сами углубились в разговор. День выдался прохладный, ветреный, облачный, но внезапная возможность прогуляться по городу удивительно улучшила всеобщее настроение, так что одногруппники перестали переживать из-за перспективы общаться с призраками, а я отвлеклась от мыслей о возможных убийцах. Народу на улицах было много, но тут сделали свое дело наши разноцветные балахоны: прохожие вокруг старательно обходили нас стороной, не желая связываться с магами.

Миновав кварталы торговцев и ремесленников, мы прошли по очередной улице, уже не такой шумной и многолюдной, мимо небольшого храма и вскоре вышли к городскому кладбищу, лежавшему у южной стены. Здесь уже люди почти не встречались – похоронных процессий не было видно, и нам попались только несколько посетителей – а сам погост оказался очень обширным и старым. Леннокс неожиданно достал из складок балахона какой-то лист бумаги, развернул его, и я успела заметить там что-то, похожее на набросанную от руки схему кладбища. Поизучав эту «карту» некоторое время, Леннокс уверенно повел нас куда-то вглубь. Вокруг не было ничего интересного – могилы и могилы, местами они шли рядами, местами были разбросаны, одни поновее, другие – совсем старые… Мы успели дойти почти до противоположного угла кладбища, когда Леннокс, покрутив недоуменно головой по сторонам, посмотрел на план более внимательно и потом вдруг перевернул схему вверх ногами. После этого его лицо просветлело, и он, жизнерадостно улыбнувшись, показал рукой в противоположном направлении. Одногруппники испепелили его недовольными взглядами, Лэшел пробормотал себе под нос что-то нелицеприятное в его адрес, зато Люций, как мне показалось, едва удержался от улыбки.