Доказательства вины - Анастасия Сычёва

Ну и последний аргумент: я совершенно не представляла, чем для меня обернется эта ссора с Адрианом, да и Лэнгстон тоже вряд ли будет сидеть в подполье вечно. И если обстоятельства будут складываться для меня плачевно, боевая магия может оказаться неплохим козырем в борьбе с бывшим советником Магнуса.

Впрочем, одногруппницам всех этих подробностей знать не полагалось, так что я постаралась улыбнуться как можно дружелюбнее и провозгласила:

– А это, девушки, мне жених посоветовал! Сказал, что невеста с магическим образованием кажется ему намного предпочтительнее, чем невеста без оного. Так что учитесь, дамы!

Дамы несколько ошарашенно покивали и в глубокой задумчивости возвратились на свои места. Мое заявление прозвучало, мягко говоря, неубедительно, поскольку было совершенно непонятно, зачем невесте какого-нибудь дворянина нужна боевая магия, но Кадма и Луиза уже ушли в глубокую задумчивость, размышляя, где бы им по окончании академии поискать родовитых женихов, и не стали вдумываться в мои слова.

Да и на самом деле, насколько я могу судить, мужчинам редко нравятся умные женщины, и гораздо большего их внимания удостаиваются те, кто красивее. Подобная установка всегда меня очень расстраивала, ибо себя я была склонна относить к разряду женщин больше умных, чем красивых. Однако, что интересно, я никогда не могла окончательно решить, что же лучше – ум или красота. С одной стороны, сознавать себя умной намного лучше, чем глупой, по крайней мере, для собственной самооценки. С другой – взять хотя бы мою сестру Надю. Красавица? Да. Особым умом не отличается? Нет. И что, ей из-за этого хоть сколько-нибудь плохо? Да ничуть!

Вот Адриану каким-то образом всегда удавалось дать мне почувствовать себя и красивой, и умной. Да и Оттилию никто никогда не назвал бы дурой, а Кейн все равно ее полюбил. А Адриан еще…

Хватит, одернула я себя. Хватит! Адриан остался в Бэллиморе, и тебе нельзя сейчас думать о том, как все было раньше.

Ну да, он-то в Бэллиморе, и леди Мальдано сейчас там же. Кстати, чем же она его привлекла – умом или красотой? Внешне она была вполне привлекательной, а вот о ее умственных способностях я после одной-единственой встречи ничего сказать не могла. Вот Евгения Шеффер, в компании которой я ее тогда видела, вряд ли блещет особенным умом – она скорее хитра и изворотлива. А эта Элис… Демон ее знает.

– Я пропустила что-нибудь серьезное за эту неделю? – обратилась я к остальным, чтобы поскорее прогнать из головы образ кудрявой вампирши. Да и стоило узнать, сколько мне всего придется наверстывать.

– Ничего особенного, – отозвался Сид. – Пока только теорию почти от всех магистров. На травоведении мы вспоминали забытое за каникулы, а некромантия еще даже не началась.

– Кстати, интересно, кого нам все-таки пришлют, – задумчиво протянул Олаф, лениво наблюдая за отражавшимся на стене солнечным лучом. Окно было приоткрыто, створка покачивалась взад-вперед, и солнечное пятно вместе с ней. – Я вообще думал, что нам оставят Моргана, но он у второго курса не ведет.

Кадма отвлеклась от своих мыслей и напомнила:

– Ты же слышал Вортона – это будет магистр Леннокс из темного Совета магов.

– Мне это имя ни о чем не говорит.

– Я о нем слышал, – вдруг сказал Жан, и Олаф отвлекся от пятна. – Лет двести назад он закончил факультет некромантии, но не в нашей академии, а где-то еще. Морган, помнится, как-то его упоминал, но я уже не помню, в связи с чем. В свое время он был весьма известной фигурой – кажется, у него были какие-то важные открытия – был деканом факультета, но архимагом он так и не стал из-за недостаточно большого магического потенциала. Он много лет прожил отшельником в какой-то тьмутаракани – занимался все той же некромантией. И раз именно его сделали нашим преподавателем, видать, с некромантами у темного Совета и впрямь туго – назначили на эту должность человека, который сто лет и людей-то небось близко не видел! Он же наверняка спятил там давно, общаясь с одними трупами!

Олаф озабоченно переглянулся с Марком: перспектива обучаться у сумасшедшего ни одного из них не прельстила. Луиза, которая была светлой, и соответственно некромантия ей не грозила, продолжала равнодушно смотреть в окно, подперев рукой голову. Сид же рассудительно заметил:

– Зато в некромантии он уж точно должен разбираться.

– Ага, и сильно нам это поможет, если весь его педагогический опыт остался в далеком прошлом? – проворчал недовольно Марк, но развиться дискуссии не дала слегка запыхавшаяся Виттория, торопливым шагом влетевшая в аудиторию. Зеленый балахон развевался за ее спиной, а сама магистр торопливо поправила растрепавшиеся волосы.

– Прошу прощения за опоздание. – Она сформировала в воздухе какое-то плетение, и на доске начало само собой появляться название новой темы. – Кто-нибудь знает, кто это там стоит в коридоре? Да еще с оружием?..

Тут она заметила меня и махнула рукой, как бы снимая вопрос.

– А, студентка Батори… Все понятно. – Голос звучал прохладно, и я мысленно подготовилась к язвительным нападкам, но вместо этого Виттория отвернулась. – Записываем новую тему: «Соединение стихий». Она очень сложная, так что ей мы посвятим не меньше трех недель… Речь пойдет о том, как в одном плетении соединять одновременно две и более стихии. Самое распространенное здесь явление – это лед, который получается при воздействии на воду холодной окружающей среды и, в частности, воздуха. Однако если мы соединим…

Она продолжала говорить, мы записывали ее объяснения, и занятие потекло в привычном ключе.

Мои подозрения подтвердились. Судя по всему, уже всем магистрам стало известно, кто я, и не только Лэшел не был готов закрыть глаза на то, что в академии учится Этари. Только вот Виттория, похоже, решила не заострять внимание на моем появлении или делать какие-нибудь провоцирующие намеки, а просто вести себя так, словно меня здесь нет. Тем лучше для меня – игнорирование намного лучше показной неприязни и нападок. Остальные студенты, даже если это и заметят, вряд ли смогут сделать правильные выводы. И если мне очень повезет, все прочие преподаватели, ненавидящие Этари и недолюбливающие вампиров, поведут себя в том же духе. Настороженное отношение магистров – не такая большая цена за то, что такому количеству окружающих открылось, кто я на самом деле… Теперь, не приведи Локи, если кто-нибудь узнает, как обстоят дела на самом деле, и насколько непрочным стало мое положение, мне и в самом деле может не поздоровиться.

Глава 5

Оставшиеся несколько дней моей первой учебной недели протекли однообразно и спокойно. Утро начиналось тренировкой с Люцием, которая заканчивалась еще до общего подъема, и потому никто из студентов о них ничего не знал. Магистры же, вероятнее всего, были осведомлены – по крайней мере, Вортон точно, – но никаких запретов не последовало, и высший вампир совершенно безнаказанно гонял меня по всему внутреннему двору боевого факультета в течение полутора часов каждый день. За завтраком следовали занятия с перерывом в середине дня на обед, а вечером мы с Бьянкой занимались либо в нашей комнате, либо, если погода была хорошей, выбирались на улицу. Преподаватели меня заметно сторонились, Лэшел почти открыто демонстрировал свою неприязнь, и один только Вортон вел себя точно так же, как раньше. В моих отношениях со студентами ничего не изменилось: ни вражды, ни особой дружбы у меня ни с кем не было, и единственным близким мне человеком оставалась Бьянка. Мое постоянное появление с Люцием первые дни вызывало перешептывания за спиной и осторожные расспросы, а также пару вызывающих замечаний со стороны каких-то светлых студентов третьего года обучения с прорицательского факультета, но, к счастью, ни к каким серьезным последствиям это не привело. Еще несколько целителей – я узнала в них однокурсников Кейна – как-то раз подошли с вопросом, что случилось с их бывшим одногруппником. Услышав, что Кейн стал вампиром, вся компания неприязненно скривилась и ушла. А потом учеба полностью вернулась в привычное русло, молодые маги наконец-то сообразили, что каникулы кончились, а магистры намерены требовать с них по полной программе, и интерес к моей особе заметно угас. Ну ходит какая-то темная студентка с телохранителем, ну и что? Ладно бы вела себя как-то кичливо, рассказывала всем и каждому о своем женихе или задирала окружающих, пользуясь своим привилегированным положением… А то ходит молча, ведет себя так же, как в прошлом году, общается с одной только светлой прорицательницей, своей соседкой по комнате! Даже ее странного друга-целителя, с которым у нее была какая-то странная платоническая дружба, и того нет! Сплетничать не о чем!

От Адриана не было никаких вестей. Сама бы я с ним связаться не смогла: покидая Бэллимор, я совершенно не подумала о каких-либо средствах связи и не взяла с собой разговорных амулетов. Но ведь сам архивампир, если бы сменил гнев на милость, мог бы открыть портал в академию! Но этого все никак не происходило, хотя я продолжала ждать.