Доказательства вины - Анастасия Сычёва

От Адриана не было никаких вестей. Сама бы я с ним связаться не смогла: покидая Бэллимор, я совершенно не подумала о каких-либо средствах связи и не взяла с собой разговорных амулетов. Но ведь сам архивампир, если бы сменил гнев на милость, мог бы открыть портал в академию! Но этого все никак не происходило, хотя я продолжала ждать.

Первого занятия по некромантии мы все ожидали с некоторой опаской, ибо после рассказа Сида мысль о том, что нам придется учиться у помешанного мага, напугала всех. К нужной аудитории мы пришли с небольшим запасом времени, поскольку не знали, как новый преподаватель относится к опозданиям, и зашли внутрь. Точнее, попытались зайти, поскольку Марк и Жан, вошедшие первыми, внезапно застыли прямо в дверях, и на пороге образовался небольшой затор. Первым, что бросилось в помещении мне в глаза, был стол у дальней стены, накрытый широким отрезом темной ткани, и, судя по очертаниям, под ней лежал человек, судя по отсутствию ауры, – мертвый. Кадма отчетливо икнула, а Олаф пробормотал:

– Твою мать…

Больше никто ничего не добавил, и в напряженной тишине мы принялись рассаживаться по местам, причем на этот раз никто не сел в конце аудитории, желая оказаться подальше от преподавателя – перспектива соседствовать с трупом показалась одногруппникам еще менее предпочтительной. В том, что на столе лежал именно труп, у меня сомнений не было: вокруг тела на столе были разложены четыре активированных амулета, создававших вокруг накрытого тканью силуэта магическое поле, и в структуре плетений можно было распознать охлаждающее заклинание, препятствовавшее разложению, которое нам показывала на занятии Виттория всего несколько дней назад.

– Что ж, по крайней мере, это настоящая некромантия, – философски отозвался Сид, явно стараясь не коситься в сторону мертвеца каждые три секунды.

– А что, в-вы д-думаете, т-труп настоящий? – заикаясь, спросила Кадма. В отличие от Сида она не сводила со стола испуганных блестящих глаз.

Я как-то совсем забыла, что из-за моей жизни, насыщенной в последние годы увлекательными событиями и встречами, вид мертвецов не вызывает во мне почти никаких чувств, и уж тем более – суеверного страха. А среди нас были как ребята из благополучных семей, так и те, кому довелось попутешествовать и столкнуться с неприятной стороной жизни. Например, Марк смотрит совершенно спокойно, Жан нас, по-моему, вообще не слушает, да и Сид не кажется слишком взволнованным. А Луизы и Ника здесь вообще нет – вместо некромантии они ходят на целительство.

– Может, снимешь тряпку и проверишь? – ехидно предложил ей Олаф. М-да, от него только такого предложения и стоило ожидать.

– Раз такой смелый, снимай сам! – прошипела раздраженно Кадма.

Олаф задумчиво посмотрел на стол, а затем неожиданно поднялся и неторопливо направился в конец аудитории. Остальные одногруппники отвлеклись от своих дел и теперь наблюдали за ним с интересом, однако отговорить никто и не пытался. Олаф же, подойдя к телу, помедлил, обвел нас вопросительным взглядом – все по-прежнему молчали, и даже Кадма не спешила с заявлением, что она только пошутила, – а затем решительно дотронулся до черного куска ткани. Когда его рука прошла сквозь магическую сеть, я на миг замерла, подсознательно ожидая дальнейших событий – или рука застрянет, или сработает что-то вроде охранного заклятия, – но ничего такого не произошло, и Олаф откинул тряпку с головы трупа, но сам встал, загородив нам весь обзор, и видеть, что скрывалось под тканью, мы не могли. Затем он, видимо, решил, что оставлять все как есть будет не слишком правильно, и вернул покрывало на место с невозмутимым видом, словно не увидел там ничего особенного, и уже хотел вернуться на место, но внезапно в аудитории раздался новый голос, который насмешливо произнес:

– Ну что же вы, молодой человек. – Олаф подлетел на месте, наступил на полу длинного фиолетового балахона и едва не свалился на пол, а мы все стремительно обернулись к дверям. На пороге стоял незнакомый нам пожилой магистр в черном балахоне и с посохом в руке, и в том, кто это был, сомнений не возникло ни у кого. – Раз уж взялись демонстрировать свое бесстрашие, так и демонстрировали бы до конца.

– Извините, – сконфуженно буркнул однокурсник.

Некромант благосклонно кивнул, и Олаф вернулся на свое место, а сам магистр направился к преподавательскому столу. Шел он, опираясь на посох, и при этом заметно прихрамывал. У стола он попал в луч света, и у нас появилась возможность получше рассмотреть его. Немолод, волосы и борода были уже совсем седые, лицо в морщинах, но все же не так стар, как магистр Элридж, читавший нам в прошлом году лекции по истории магии. Высокий, заметно выше меня, худощавый, и создавалось впечатление, что посох был необходим ему в качестве поддержки не из-за старческой немощи, а скорее, из-за какой-то травмы. Остановившись у стола, он обвел нас всех внимательным взглядом, и я окончательно утвердилась во мнении, что до старческого слабоумия магистру было далеко – взгляд внезапно оказался цепким, изучающим и, казалось, не упускающим ни одной мелочи. Мне показалось, что на мне он задержался чуть-чуть дольше, чем на остальных, и в голове мелькнула недовольная мысль – ну вот, уже и нового преподавателя поставили в известность, кто я…

– Я магистр Леннокс, – представился он, закончив осмотр. – Временно исполняю обязанности декана факультета некромантии и в этом году веду у вашего курса занятия. Поскольку прибыл накануне, не успел ознакомиться с записями вашего предыдущего преподавателя, так что спрошу вас – чем вы занимались в прошлом году?

– Проклятиями, – сообщил Жан со своего места. Леннокс помолчал, словно ожидал продолжения, не дождался и недоверчиво уточнил:

– Что, и все?

Мы вразнобой покивали. На лице некроманта отразилось такое искреннее насмешливое недоумение, будто он услышал какую-то настоящую бессмыслицу, что Сид поспешил добавить:

– Мы прошли почти все разновидности проклятий вплоть до шестого уровня, а также в конце года говорили о теории поднятия мертвых. Мы выучили схемы, используемые для поднятия мертвых, а еще символы защиты, применяемые при этих ритуалах… – Помнится, в прошлом году Танатос как-то сказал Сиду, что из него получился бы хороший боевой некромант, и с тех пор молодой человек свое основное внимание уделял именно этому предмету.

– Вздор, – рассеянно перебил его Леннокс, обрывая Сида на полуслове. Тот обиженно замолк, мы с удивлением посмотрели на некроманта, а тот вскользь заметил: – Схем и пентаграмм, используемых для поднятия умертвий, больше сотни, а защитных символов и того больше, и просто заучивать их наизусть – глупость. Зачем заучивать, когда можно просто уяснить принцип и вывести любую формулу или схему самостоятельно?.. И все эти занятия теорией – тоже ерунда. На кой демон вам теория, если вы не собираетесь писать научные трактаты по некромантии? – Тут он как будто очнулся от своих мыслей и поглядел на нас с подозрением. – Или вы собираетесь?..

Несколько человек отрицательно покачали головами, а Сид осторожно спросил:

– Простите, магистр, но как же схем может быть несколько сотен, если даже в некромантских учебниках написано, что их всего около пятидесяти?

Олаф иронично приподнял бровь – ему самому и в голову не приходило, что можно еще почитать учебники других факультетов – а Леннокс лишь пожал плечами.

– Мало ли, что пишут в учебниках. Поверьте тому, кто посвятил некромантии всю жизнь – их огромное количество. Ладно, переходим непосредственно к занятию. – Прихрамывая и стуча посохом, он направился к столу с трупом и свободной рукой откинул полотно. Кадма рядом со мной ощутимо вздрогнула, но ничего особенного под тканью не обнаружилось – просто мертвый мужчина средних лет. Время смерти установить трудно: следов разложения пока не видно, но, с другой стороны, охлаждающие чары могли заметно затормозить этот процесс. Судя по прорехе на одежде и расплывшемуся вокруг кровавому пятну, погиб он от удара ножом в сердце.

– К сожалению, так сильно с телом нам повезло всего один раз, – посетовал некромант, деловито откладывая черную тряпку в сторону и критически оглядывая «рабочий материал». – Городские власти наотрез отказываются предоставлять приличные трупы для некромантских факультетов – мол, это неэтично, родственники против, их надо прилично похоронить… Вот и приходится довольствоваться тем, что есть: бродягами, преступниками…

– Не хотел бы я, чтобы из меня после смерти сделали зомби, – чуть слышно пробормотал Жан, но Леннокс его внезапно услышал. Однако не рассердился, а равнодушно пожал плечами.

– Сомневаюсь, что этот вопрос будет вас беспокоить. Конечно, при условии, что вас действительно забрала Хель, а вы не остались на этой земле каким-нибудь неупокоенным привидением… Так, поднимайтесь все из-за столов и идите сюда. По программе первое занятие должно быть целиком теоретическим, но я считаю, что вам будет лучше сразу все увидеть своими глазами.