Тайная каста Ассенизаторов - Андрей Стригин

Как обычно, наволокли спиртного, перезнакомили с весёлыми женщинами. Они почему-то почти все, липнут ко мне, наверное, нравится моя растопыренная солдатская форма.

В гранёном стакане топят мои звёздочки, с трудом пью, едва не проглатываю, но, цепляю зубами. Донельзя довольный, скалю зубы. Вокруг, одобрительные вопли.

Что-то, ни разу так не пил, не узнаю себя, наверное, прорвало. Всё, что накопилось, вырывается наружу. В итоге, под одобрительные вопли, исполняю боевой танец индейцев Сиу. Женщины виснут на шее, кому-то из мужчин это не нравится, пытаются дать мне в морду, но, я отмахнулся и, на этом инцидент исчерпан. Затем, горланим песни. Приходят возмущённые соседи, но, и они вязнут в нашей компании. Неужели, всё это, сотворил я?

Глубокой ночью, со Стасом, провожаю хохочущих девиц. На улице хорошо, светят звёзды, разгорячённые лица обдувает студёный ветерок. Уже осень, впору идти снегу, но, в этом году как-то всё задержалось.

Незаметно Стас исчезает с одной из дам, другая, вспоминает, что у неё строгий муж, я остаюсь один.

По привычке бреду в свою казарму. Вваливаюсь в роту, лицо делаю невероятно серьёзным, пытаюсь незаметно пробраться к своей койке. Нос к носу втыкаюсь в сержанта Селехова, у того округляются глаза, делаю ему пальцами козу, падаю на кровать. Хорошо! Только, кто же меня пинает? Пару раз дрыгнул ногами, не помогает. Куда меня тащат? Сквозь сон слышу, голос Мурсал Асваровича и меня накрывают, чем-то тёплым.

Снятся кошмары: оборотни, скалящие зубы, некто большой, взмахивает чёрными крыльями, неожиданно возникает встревоженное лицо Стелы, она пытается о чём-то предупредить. На смену ей, выплывают кошачьи глаза рыжеволосой красавицы:- Пора! — шепчут пухлые губы.

— Кирилл, просыпайся, скоро ротный с замполитом прейдет! — врывается в мой сон голос каптёра.

Открываю глаза, как включаю свет. Над домной склонился Мурсал Асварович.

— Ну, ты даёшь, дух, — неодобрительно говорит он, — у нас деды так не нажираются.

— То ж деды, — сажусь, потираю голову. — Маленько, перебрал, — соглашаюсь я, глядя заплывшими глазами в суровое лицо каптёра.

— Ждут тебя, сплошняком наряды, чёрный будешь. Селехов гром и молнии мечет, боюсь, и я не смогу погасить его злость. Зачем козу ему показал?

— Я? — невероятно удивляюсь. — Какую козу?

— Пальцами.

— Значит, заслужил, — силюсь вспомнить минувшие события.

— Я сказал прапорщику Бондару, что ты бегаешь, — всё ещё хмурится каптёр.

— Классный ты парень, Мурсал, — встаю, делаю отмашку руками. — Побоксируем?

— Да, ну, тебя, — в раздражении отмахивается он.

— Хочешь, тебе, что-то покажу? — загадочно произношу я.

— Ну, что хочешь показать? Иди, умойся лучше, да, не глаза замполиту не показывайся. На губе сгниёшь.

— Ты, что, действительно не хочешь посмотреть, что у меня есть?

— Что там? Показывай, — фыркает Мурсал Асварович.

Вытягиваю офицерское удостоверение. Каптёр берёт, смотрит то туда, то на меня, ничего понять не может:- Что это?

— Что, что, лейтенант я!

— Как это?

— Ещё вчера не знал об этом. Институт экстерном закончил, вот и присвоили.

— Во, облом будет! — хватается за голову каптёр.

— У кого? — не понимаю я.

— У старшего сержанта Селихова!

— Ну, я не виноват, — развожу руками.

— Блин, так отметить надо!

— О, нет, наотмечался, — взбрыкиваю плечами, для меня такие дозы, явно непотребны, — сладкий стол организую.

— Фи, — кривится каптёр.

— Ну, один пузырь поставлю, но, не больше!

— Хоть на этом спасибо, — он встаёт в стойку. Минут за десять, выгоняет из меня остатки алкоголя. Сила вернулась, туман в голове рассеялся.

Дверь открывается, в проём протискивается прапорщик Бондар. Останавливается напротив:- Понятное дело, где ещё можно лейтенанта Стрельникова найти, — гудит он, — зайди к командиру роты.

Быстренько забегаю в умывальник, привожу себя в порядок, аккуратно бреюсь. Заходит старший сержант Селехов с ефрейтором Матвеевым:- Это ты правильно, что сюда зашёл, месяц будешь гальюны драить, — с нешуточной угрозой говорит Селехов.

— Ради бога, извини меня за козу, — улыбаюсь я.

Его сбивает с толку моя уверенность:- Дух, ты не понял? Месяц, нет, два месяца будешь полировать унитазы!

— Извини, брат, по рангу не положено, — брызгаюсь одеколоном, бесцеремонно раздвигаю руками, протискиваюсь между ними, иду в кабинет командира роты.

Стучусь. Захожу.

— Рядо…,- по привычке начинаю доклад, но осекаюсь, — лейтенант Стрельников прибыл по вашему приказанию!

За столом сидит командир роты капитан Бухарин и старший лейтенант Мурашко.

— Присаживайся, Кирилл Сергеевич, — улыбается командир.

Сажусь, улавливаю полный неприязни взгляд замполита.

— Начальник Особого отдела, Леонид Фёдорович Белов, рекомендует тебя в качестве моего зама. Временно, конечно. Пока ты проходишь военные сборы. Предложение

неожиданное, но не мне решать.

— Ты знаешь, что такое быть заместителем командира, — поднимает тощий палец старший лейтенант Мурашко, — это быть постоянно с бойцами, дышать с ними одним воздухом, есть с одного котелка!

— Ну, можно и со своего котелка, — усмехается капитан, — да и дышит с ними одним воздухом уже давно. Впрочем, замполит прав, надо быть в курсе всех событий роты. Кстати, хочу спросить, у нас вакансия на двух сержантов. Хотелось бы узнать твоё мнение, кто достоин этого звания?

— Герман Ли и Осман Магомедович, — моментально говорю я.

— Что, кореша твои? — ехидно вытягивает тонкие губы замполит.

— Ага, кореша, — соглашаюсь я.

— А кроме этих достоинств у них есть ещё что-то? — сверлит злыми глазёнками старший лейтенант Мурашко.

— Очевидно да. Образованные, учатся в институтах, спортсмены, пользуются авторитетом, правильно оценивают политику КПСС.

— То, что с образованием и пользуются авторитетом, это естественно не главное, больше минус. Но если поддерживают миролюбивую политику КПСС, безусловно, плюс, нехотя соглашается замполит. — Но, я против их кандидатур, — всё, же решительно заявляет он.

— Кстати, лучше их никто не готовит политинформации, — как бы, между прочим, вмешивается командир.

— Ах, это, — краснеет замполит, — это меняет дело. Хорошо, раз вы настаиваете, — прячет в глубине глаз злость, — я за. А вы, лейтенант, потрудитесь быстрее форму одеть, сложно с вами разговаривать.

— Сам хочу, в ателье заверили, что уже сегодня к обеду будет.

— Вот, вот, переодевайтесь быстрее, а то так хочется, глядя на солдатскую форму, тебя в наряд поставить, гальюны драить, — искренне говорит старший лейтенант Мурашко.

— Не форма красит человека, а содержание, — хмыкает командир, весело подмигивает мне. — Что ж, пойдём, приставим тебя народу, — поднимается он.

Рота стоит в две шеренги. Раздаётся команда:- Смирно! — старший сержант Селехов строевым шагом подходит к нам, не может скрыть своего удивления, глядя на меня, с трудом докладывает командиру роты, даже заикается.

Капитан Бухарин здоровается, рота громыхает в ответ.

— Хочу представить своего заместителя, лейтенанта Стрельникова Кирилла Сергеевича. В моё отсутствие, будет решать все вопросы. Прошу любить и жаловать.

Как положено, выхожу вперёд:- Здравствуйте, товарищи! — тишина. — Здравствуйте, товарищи! — повторяю я. Раздаётся нестройный хор.

— Для тех, кто не понял, я лейтенант Стрельников, сегодня предстану в офицерской форме, — замечаю ехидный взгляд, брошенный моей персоне со стороны замполита, но я не унимаюсь:- Здравствуйте, товарищи! — в третий раз здороваюсь с ротой. На этот раз рота ревет, как положено. Командир улыбается в тонкие усы, он удовлетворён.

Мне как-то непривычно моё нынешнее состояние, вот так, всё сразу навалилось. Могу ходить куда угодно, хоть, в Москву езжай, хоть куда, главное успевать на службу. Невероятно высоко взлетел из рядовых, в лейтенанты, причём, в зам. командиры угодил. Как бы ни упасть больно. Мысли такие есть, но, от гордости буквально распирает. И ещё, прямо зуд какой-то, хочу офицерскую форму одеть и… к Стеле бежать.

Наконец примеряю форму. Сидит как литая, эффектно подчёркивает мышцы. Голубая фуражка, на петлицах крылышки с красными камушками, это означает, я отношусь к техническому составу. Вешаю на грудь ромб, пока единственный значок, он указывает на то, что я инженер.

Кручусь у зеркала, как красная девица, не могу оторвать от себя взгляд. Старый, добрый еврей, снисходительно посмеивается, снимает с кителя несуществующие пылинки.

— Красавец, просто красавец, моей бы Сонечке такого офицера.

— Спасибо, отец, — обнимаю его за плечи, — постарался. Хорошо форму подогнал.

— Заходи на чай, будем рады, и моя жена Люся, с Сонечкой познакомишься.