Театр Клары Гасуль - Проспер Мериме

Шарль Леблан (тихо). Пошлите слугу.

Резидент (тихо). Нет. Я никому не доверяю ключей от своего погреба... Разве на слуг можно положиться? Еще, чего доброго, побьют бутылки.

Шарль Леблан. Он боится не за бутылку! Ладно, идите, мы вас подождем с десертом.

Резидент. Нет, нет, умоляю вас, не ждите! (Уходит.)

Подают десерт.

Маркиз (Леблану). Вы, кажется, служили в армии?

Шарль Леблан. Весьма возможно. Но на ближайшие четверть часа я секретарь господина резидента. А впрочем, готов вам служить чем могу.

Маркиз. Дон Хуан! Помнишь того офицера, которого мы подобрали под Фридландом на поле битвы? Он был весь изранен и брошен казаками в канаву.

Шарль Леблан. Дьявол их задави! Это же был я. У вас, генерал, отличная память. А теперь, друзья мои, слушайте команду! Поскольку в данный момент я представитель господина резидента, который предпочел улизнуть, предлагаю выпить за здоровье нашего общего капрала, за здоровье его величества императора! Да здравствует император! (В сторону). Что же это они не показываются?

Датские и немецкие офицеры встают с бокалами в руках.

Маркиз (вставая). В свою очередь, господа, имею честь предложить вам выпить за здоровье его величества Фердинанда Седьмого, короля Испании и Индии!

Испанские офицеры: «Да здравствует король!»

Шум.

Шарль Леблан. Да здравствует император! Ко мне, егеря! Генерал! Вы арестованы. Ну же, помогите нам, канальи датчане!

Входят испанские солдаты. Шарль Леблан обезоружен. Окна в глубине сцены распахиваются, и в них видны расцвеченные флагами английские корабли, которые отдают салют. Слышны радостные крики испанских солдат.

Маркиз. Ваши егеря захвачены, господин секретарь. Господа офицеры датские и немецкие! К моему сожалению, я должен просить вас дать слово, что вы не будете препятствовать нашим намерениям. Сопротивление бесполезно, а храбрость ваша хорошо известна и в новых доказательствах не нуждается. Возьмите обратно ваши шпаги, вы не пленники. В свое время мы сражались под одним знаменем, и, может быть, нам еще суждено вместе биться под знаменем свободы. Мы покидаем вас, мы устремляемся на защиту своего отечества, ибо еще до присяги на верность императору французов мы обязались отдать свою кровь за испанскую землю. Прощайте, господа! Господа испанские офицеры! Я слишком хорошо знаю людей, которыми имею честь командовать, чтобы даже на миг предположить, что хоть кто-нибудь из вас не откликнется на призыв своей родины. Вам предстоит помериться силами с тиранами и победителями всего мира, а также с теми полчищами чужеземных рабов, которых они бросили на Испанию. Наша армия рассеяна, уничтожена, но зато каждый испанец стал воином, и горы Сарагосы свидетельствуют о том, что наши крестьяне способны одолевать победителей Аустерлица[36]. Изменники отдали наши крепости неприятелю, наши арсеналы захвачены. Но наши города, не окруженные стенами, имеют своих Палафоксов и превратились в неприступные твердыни, подобные Сарагосе[37]. Все наши провинции заняты захватчиками, но французы всюду — осажденные в своих лагерях. Король наш в плену[38], но у нас нашлись новые Пелайо[39]. В Испанию, господа! Будем биться с французами до последней капли крови[40]!

Все. В Испанию!

Маркиз. Сейчас я произведу смотр войскам. Дон Хуан! Разыщи этого подлеца резидента. Ты знаешь, что я хочу с ним сделать. (Уходит в сопровождении испанских и датских офицеров.)

Шарль Леблан. Признаюсь, господин полковник, шуточка у вас вышла забавная. Но пусть меня повесят, если вам не выдала всего моя распроклятая мамаша.

Дон Хуан. Как ваше имя?

Шарль Леблан. Шарль Леблан, лейтенант гренадеров императорской гвардии.

Дон Хуан. Возможно ли, чтобы военный, принадлежащий к столь заслуженно прославленной части, унизился до ремесла простого убийцы?..

Шарль Леблан. Полковник! Это название ко мне не относится. Я никого не хотел убивать.

Дон Хуан. А егеря?

Шарль Леблан. Во-первых, они должны были стрелять только в самом крайнем случае, но и, помимо того, об убийстве здесь и речи быть не может. Убийство — это дело подходящее для какого-нибудь подлеца монаха[41] или сыщика. Но засада — вещь, допустимая для честного солдата.

Дон Хуан. Сдается мне, что вы лучше разбираетесь в статьях военного устава, чем в разнице между честным и подлым человеком. Скажите, чего заслуживает переодетый в гражданское платье военный, который устраивает засаду?

Шарль Леблан. Чувствую, что, если вы меня расстреляете, на что вы имеете полное право, я не смогу возразить ни слова. Но мне очень не хотелось бы оказаться сыщиком в глазах храброго офицера, которого я весьма уважаю, и потому позволю себе заметить, — причем прошу иметь в виду, что я не вымаливаю пощаду, — позволю себе заметить, что я не пытался разузнать ваши секреты, подглядеть, где размещены ваши части, где стоит ваша артиллерия, — ни к чему такому я не стремился. Я вам устроил засаду, как уже имел честь докладывать... Признаюсь, мне не следовало рядиться штафиркой... А впрочем, этот костюм... Нет, за военный он никак не сойдет. Ну что ж, промойте мне голову свинцом, — это научит меня никогда не снимать мундира.

Дон Хуан. Нет, господин Леблан, вас спасет имя, которое вы носите.

Шарль Леблан. Ага! Вы, видимо, влюбились в мою мамашу или сестрицу, которые служат по шпионской части.

Дон Хуан. Замолчите!

Шарль Леблан. К черту всех сыщиков! Расстреляйте меня. Пусть не говорят, что подобная сволочь спасла жизнь офицеру императорской гвардии. Расстреляйте меня! Мне уж не быть капитаном.

Дон Хуан. Нет, живите. Я дарую вам жизнь из уважения к вашей храбрости.

Шарль Леблан. В таком случае принимаю! Вы славный парень, полковник. У вас вид бравого рубаки, хотя патронов вы скусили, наверное, меньше, чем я. Я всего-навсего лейтенантишка, а вы... О, это совсем неплохо — быть на службе Испании!

Дон Хуан. Не хотите ли командовать ротой у нас в дивизии?

Шарль Леблан. Нет, черт меня побери! Знаете: я скорее дам себя четвертовать, чем надену вместо французской кокарды какую-нибудь другую.

Входит сержант.

Сержант. Господин полковник! Не знаю, куда девался резидент, его нигде нет. А веревка над дверью гостиницы уже готова.

Шарль Леблан. Ха-ха! А ведь и правда: вместо вывески с тремя коронами висит веревка.

Входит г-жа де Куланж в солдатской форме полка, которым командует дон Хуан.

Г-жа де Куланж. Полковник! Ваш полк выстроился, вас ждут.

Дон Хуан. О моя дорогая Элиза!

Шарль Леблан (отвернувшись, про себя). А, да это сестрица! Черт бы ее побрал!

Дон Хуан. Пушечный выстрел — сигнал к отплытию. Пойдем, любимая!

Г-жа де Куланж. Прощай, Франция, я тебя больше не увижу!

Шарль Леблан (в сторону). Скатертью дорога! (Громко.) Прощайте, полковник! Не стану докучать вам изъявлениями благодарности.

Дон Хуан уходит вместе с г-жой де Куланж и испанскими солдатами.

(У окна.) Ха-ха! Право же, отлично построились! Приятное зрелище! Хорошо командовать такой прекрасной дивизией! Направо марш!.. А датчане-то смотрят на все это, как ощипанные гуси!

Резидент осторожно приоткрывает дверь и входит.

Резидент. Ничего больше не слышно. Все кончено. Я решил не показываться, пока будет слышна испанская речь. А, вот и наш храбрец. Ну-с, дорогой лейтенант, отлично мы устроили свои дела! Прах меня побери! Я ведь дрался внизу один против двенадцати... Почему, черт подери, меня не подождали?

Шарль Леблан. Поглядите-ка в окно.

Резидент. Боже! Ла Романа во главе своих испанцев!.. Что это все означает?

Шарль Леблан. А то, что нас предали: не будь полковника Хуана Диаса, я был бы уже расстрелян, а вас повсюду разыскивают, чтобы повесить!

Резидент. Меня повесить?

Шарль Леблан. Хотят, чтобы вы послужили вывеской для этой гостиницы. Видите? Вон веревка. Она ожидает вашей шеи.

Резидент. Меня повесить!

Шарль Леблан. Что поделаешь! Желаю вам всяческой удачи, господин резидент.

Резидент. О боже! Спасите! Меня хотят повесить!

Шарль Леблан. А я-то что могу сделать? Я безоружен. Вам остается только одно: просить пощады у этих дам и господ.

Резидент. Так кончается эта комедия. Не судите строго автора![42]

Доносятся звуки военного марша.

Женщина-дьявол,