Хозяйка района - Любовь Рябикина

— Проходите. Анна Николаевна говорила, что вы должны подойти.

Светлов шагнул в кабинет. В кресле, напротив Иноземцевой, сидела пожилая женщина и что–то объясняла ей. Когда Павел вошел, разговор прервался. Он поздоровался:

— Здравствуйте. Я не помешаю? Хотелось бы послушать.

Иноземцева кивнула:

— Садитесь, Павел Юрьевич!

И продолжила прерванный разговор:

— Софья Афанасьевна, вам надо просто зарегистрировать свое хозяйство в комиссии по частному предпринимательству. Не имеют они права вам отказать, раз у вас есть желание работать! Идите к ним прямо сейчас! Знаете, где это?

Женщина кивнула, а Иноземцева продолжала:

— Идите и работайте! Такие люди сейчас нужны, очень нужны. А если какие вопросы будут, пусть они мне звонят или вы позвоните.

Софья Афанасьевна встала:

— Спасибо, Анна Николаевна, хоть объяснили все. А то я тут уже три месяца хожу и никто ничего не говорит. До свиданья!

— До свиданья, Софья Афанасьевна! Удачи Вам!

Женщина вышла и Светлов спросил:

— А в чем дело было?

— Софья Афанасьевна учитель биологии по образованию. Сейчас на пенсии, но силы–то еще есть. Они с мужем шесть теплиц построили — вешенку с шампиньонами выращивают, а сбыт наладить не могут. Без регистрации предприятия никто не хочет принимать грибы на реализацию. Они тут много ходили, да толку нет. Посмеялись над ними и все. Сказали, что грибы можно и в лесу собирать. А того не понимают, что именно из этих грибов на фармацевтических фабриках вытяжки делают и это от многих болезней помогает. А ведь дело–то трех дней! Неужели трудно было объяснить все человеку по–хорошему? Не заставлять его бегать по несколько месяцев?

Павел кивнул:

— Такова русская действительность.

Анна возразила:

— Да не действительность такова, а люди, которые властью наделены! Они у «кормушки» и им плевать на других! Извините, Павел Юрьевич, там несколько председателей колхозов ждут.

Нажала на кнопку селектора и спросила:

— Олег, пусть все председатели заходят!

Павел сел в угол дивана. В дверь сразу же вошли четверо мужчин и женщина. Иноземцева пригласила:

— Проходите, рассаживайтесь! Думаю, что у всех у вас вопросы практически одинаковые, вот я вас всех и пригласила. Выкладывайте по очереди! Вот вы, Василий Яковлевич, с чем пожаловали?

Грузный лысеющий мужчина начал вставать, но Анна остановила:

— Да вы сидите.

— Анна Николаевна, горючего нет и рук не хватает. Ведь многие молодые ребята–комбайнеры сейчас с вами. Я, конечно, понимаю, что вам они тоже нужны, но ведь хлеб осыплется!

Иноземцева встала:

— Знаю. Горючее вам сегодня подвезут, по всем колхозам. И бензин и солярку. Готовьте емкости. Насчет людей хуже… Не могу я их всех отпустить пока. Но часть верну. Вашим деревенским ребятам передайте, чтобы в колхозе работали, а в город пока не приезжали. Можно попробовать городских безработных организовать, их не мало. Вопрос в оплате. В городе сейчас многие скотину держат — можно зерном, соломой и другими сельхозпродуктами заплатить. Но все ли на это согласятся? А вы согласны? Подумайте, председатели!

В кабинете сразу стало шумно. Павел слушал. Председатели спорили между собой, но наконец пришли к какому–то общему решению. Заговорил снова Василий Яковлевич. Светлов заметил, что он старше всех и остальные председатели к нему прислушиваются:

— Мы согласны заплатить сельхозпродуктами. Вот только как городских собрать?

— Не проблема. Сейчас редактору позвоню и уже в завтрашней газете будет объявление. Надо только договориться сколько и чем вы будете платить, а так же за какие виды работ. Согласны?

— Да. У меня больше вопросов нет.

Другие председатели тоже встали:

— Да и у нас тоже. Рассиживаться–то сейчас грешно! Мы сейчас прямо в вашей приемной список составим, чтобы не мешать. Вас ведь там еще дожидаются. До свиданья, Анна Николаевна, спасибо вам!

Павел выскочил следом за председателями. Те столпились у стола Олега, решая вопрос об оплате и записывая свои решения на лист бумаги. Павел протолкался вперед и встал рядом с женщиной–председателем. Она покосилась на него и он тихо спросил:

— А раньше эти вопросы тоже быстро решали?

Председатели дружно замолчали и поглядели на Светлова, как на привидение. Женщина ответила:

— Да мы раньше по целому дню в приемных теряли! Гоняют из кабинета в кабинет. А потом на молокозавод ругаться всегда ездили. Пока доходила очередь до сдачи, молоко успевало прокиснуть и его не принимали. Рано утром, еще темно, очередь занимали. Со сдачей молока Иноземцева порядок сумела навести. Теперь каждая машина едет к своему времени. Ни очередей, ни ругани, а всего–то и нужно было — график составить. А ты что, журналист что ли?

— Да нет. Я оперуполномоченный из области.

Председатели накинулись на него со всех сторон:

— Ну так и скажите там, в области, что у нас плохая власть на хорошую сменилась и умная голова теперь правит!

— Пусть с области больше начальников не присылают, мы их теперь сами выгоним! Не нужны нам пришлые! У нас и свои головы есть!

— Анну Николаевну пусть не трогают, а то мы всем районом поднимемся!

Павел внимательно слушал их выкрики и вдруг увидел улыбку секретаря Иноземцевой. На лице Олега ясно отражались его мысли: «Ну что, мент, съел?» Светлов вернулся в кабинет. Напротив Анны сидела старушка и что–то рассказывала. Павел поздоровался, прошел мимо и сел на диван. Прислушался:

— …сидел Колька. Ну и что из этого? От тюрьмы, да от сумы не зарекайся. Глупый был. Его теперь нигде на работу не берут, а то не думают, что парню тоже есть–пить надо. В колхозе предложили дояркой оформить. Это с его–то ручищами! Да он соски у коровы оторвет и не заметит. Анна Николаевна, он ведь и в лагере–то на тракторе, да на машине работал. Неужели нельзя парня к технике пристроить? Ведь в колхозах–то не хватает механизаторов, я слышала.

Иноземцева с грустной улыбкой слушала, потом медленно сказала:

— Баб Дунь, механизаторы нужны, только ведь платят–то сейчас уж больно плохо. Если он согласен в «Новый путь» пойти, на комбайне работать, я помогу оформиться. Я внука вашего помню, парень не плохой. Только сразу предупреждаю, что бы ни–ни. Никаких краж и пьянок!

Старушка сказала:

— Колька–то в приемной сидит. Может мне позвать его?

Анна встала:

— Так что же вы его сразу не привели?

— Боится он, что снова откажут.

Иноземцева подошла к двери и приоткрыла ее:

— Евдокимов, а ну–ка зайди!

Снова села за стол, а в дверь боком протиснулся здоровенный парень в новенькой голубой рубашке и джинсах. Встал у двери:

— Здравствуйте, Анна Николаевна!

— Здравствуй, Коля! Проходи, присаживайся! Мы тут с твоей бабушкой вопрос о твоем трудоустройстве решаем, а ты в моей приемной прячешься. Что–то не замечала я раньше в тебе такой робости.

Парень поднял голову и дерзко ответил:

— Я в этом кабинете в шестой раз. Пять раз мне Коломенцев обещал помочь на работу устроиться и забывал об обещаниях. Зато регулярно вызывал и отчитывал за тунеядство…

Анна прервала его:

— Ладно, Николай! Я ведь не Коломенцев. В акционерное общество «Новый путь» требуются комбайнеры. Сам знаешь, как сейчас с оплатой. Решай! А я могу позвонить хоть сейчас. Не думаю, что откажут.

Евдокимов опустил голову, потом поднял ее:

— Анна Николаевна, вы серьезно?

— Вполне!

— Позвоните, пожалуйста! И простите меня за резкость.

— Только предупреждаю, никаких краж больше! Понял? Я за тебя поручусь сейчас.

— Не подведу! Обещаю, я не подведу! А оплата — сейчас везде так платят. Главное, хотя бы устроиться.

Анна сняла трубку и набрала номер. На другом конце провода сразу же раздалось:

— Контора «Новый путь» слушает.

— Это Иноземцева. Мне бы с председателем поговорить.

— Здравствуйте, Анна Николаевна. Соединяю.

Раздался басовитый голос:

— Анна Николаевна? Здравствуйте! Чем могу?

— Здравствуйте, Семен Федорович! Просьба у меня к вам. Не возьмете на работу бывшего заключенного? Я за него ручаюсь.

— Кем?

— Комбайнером.

— Как фамилия? Пусть подходит, оформим. Только пусть документы не забудет принести.

— Спасибо, Семен Федорович! До свидания!

— Не за что!

Анна положила трубку и взглянула на Николая Евдокимова:

— Едь, оформляйся. Сорокин тебя берет.

Парень вскочил:

— Спасибо, Анна Николаевна! Я теперь ваш должник.

Иноземцева усмехнулась:

— Ни о каком долге и речи быть не может. Работай!

Старушка тоже встала:

— Дай Бог тебе здоровья и счастья, доченька!

Анна нажала на кнопку селекторной связи:

— Олег, посетителей еще много?