Древнегреческая философия - Денис Роиннович Гаврилов

граде Божием»: «Никто не приблизился к нам более, чем философы его школы». Он, как и мы, христиане, учил, что идеальное бытие выше, чем материальное. Он показал, что познание разумом выше, чем познание чувствами, – мы же не чувствами Бога познаём – Бога увидеть нельзя. Платон, единственный из всех учеников, четко понял мысль Сократа: «Наши главные враги – это софисты». Софисты учат, что истина у каждого своя, «человек есть мера всех вещей», что нет объективной, не зависящей от человека истины. А Сократ учил, что истина все-таки есть, и истина одна – объективная, независимая, божественная.

Философия Аристотеля – взгляд в земное подобие

Аристотель ученик Платона. Он энциклопедист, прославился тем, что обобщил многие научные данные, заложил основы логики как Органона, т. е. инструмента познания сущности. Этот философ знаменит своей фразой: «Платон мне друг, но истина дороже». Однако действительно ли, выступая как обличитель некоторых идей Платона, Аристотель смог создать не только свою оригинальную философскую систему, но правильно расставить акценты в ней? На картинах, где Платон и Аристотель изображены вместе, можно заметить одну деталь, Платон показывает своему ученику рукой вверх, а тот наоборот – опускает ладонь вниз. Именно этот образ лучше всего передает отличие аристотелизма от платонизма. Аристотель считал, что философия должна работать не с абстрактными категориями, а изучать явления нашего мира. Тем самым он создал своё направление в феноменологии. Платон же указывал, что всё происходит из небесной иерархии, соответственно и высшую Истину надо искать там.

С одной стороны, Аристотель внёс огромный вклад в науку, используя свой метод. Тем не менее, если внимательно изучить взаимосвязь его учения с поздним христианством, то можно заметить его влияние на схоластическое направление, а это можно трактовать в негативном ключе. Почему? Ответ прост. Аристотель вслед за Платоном считал, что философия имеет право на существование лишь в том случае, если в области сущего есть нематериальные причины, сверхчувственные вечные сущности. Если бы этих причин не было, то из всех наук главное место должна тогда занимать физика, которая изучает законы природы. По иронии метафизика Аристотеля в некоторой степени стала пропедевтикой физики. Достаточно обратить внимание на тот факт, что Бог Аристотеля в отличии от микробога Ксенофана обособлен от мира. В этом Абсолюте исчезает субъектно-объектные отношения. Бог как «Вечный двигатель» мира является первопричиной всего сущего, но он же и напоминает нам деистического Бога. Это небольшой шажок в сторону того, чтобы понимать некий Абсолют как Разум, но не Дух. Теперь же рассмотрим основные положения учения.

Если сравнивать учение Платона и Аристотеля, то первым делом бросается в глаза их разное понимание причинно-следственной связи. Для Платона есть мир идей, он вечен, и все земные вещи берут начало от него. Аристотель отвергает учение об идеях Платона. Он не отрицает сверхчувственного бытия, исходя из того, что движение в пространстве предполагает логическое не-движение, т. к. нечто всегда вечно и неизменно. Но что тогда образует сущность вещей, если не идея? Аристотель вводит понятие «формы», которое придаёт всему миру видимый нами вид. Отсюда Бог есть высшая Форма, из которой выводятся все остальные. Приоритет формы как единственно активной силы находит своё закономерное продолжение в учении о душе как форме тела. Сущность в таком образе не равна материи, ибо материя не способна к самостоятельному существованию. Поэтому сущность понимается как единство активной формы и пассивной материи.

Учение Аристотеля о душе сохраняет трехчастный платоновский вид, но отличается от него наименованиями. В душе есть растительный и животный компонент, который распадается вместе с телом. Но помимо него есть третья часть души, которая приобщена к уму, к божественному. Именно эта разумная часть сохраняется после смерти. Отсюда легко выводится заключение о том, что душа везде, где есть жизнь. Понятно, что растение в таком случае тоже будут обладать своей растительной «душой», но она не вечна, умирает так же, как и «животная». Если попробовать расписать это схематично, то получается такая картина: у растений есть только вегетативная душа; у животных – вегетативная и чувственная; у людей к перечисленным прибавляется ещё и интеллектуальная. По Аристотелю Бог обладает только разумной душой.

Интересно в этом контексте рассмотреть слова Антония Великого из «Добротолюбия» касательно представления о животных и растительных душах, он пишет: «Против тех, кои дерзают говорить, что растения и травы имеют душу, написал я сию главу к сведению для простейших. Растения имеют жизнь физическую, но души не имеют. Человек называется разумным животным, потому что имеет ум и способен приобретать познания. Прочие же животные земные и воздушные, у которых есть голос, имеют дыхание и душу. Все растущее и умаляющееся можно назвать живым потому, что живет и растет, но нельзя сказать, чтобы все такое имело душу. Живых существ четыре различных вида: одни из них бессмертны и воодушевлены каковы ангелы; другие имеют ум, душу и дыхание, каковы люди; иные имеют дыхание и душу каковы животные; а иные имеют только жизнь каковы растения. Жизнь в растениях держится и без души, и без дыхания, и без ума и бессмертия; но и прочее все без жизни быть не может. Всякая человеческая душа есть приснодвижна».

Здесь мы можем видеть небольшие расхождения в определении наличия души у растений и смертности души в животных, но оба автора перекликаются в своей трактовке человека.

Аристотелевская метафизика наносит весомый урон атомизму. Философ не допускает существования пустоты, т. к. всё движется в кругообороте и стремится встать на «своё место». Стремление любого существа к своему «естественному месту» выразилось в механизме учения об энтелехии. Смысл вещи сводится к стремлению к своей цели. Отсюда и третий аспект Бога как causa finalis в приведении вещи к совершенству. Бытие Бога вечно, поэтому зарождение мира из хаоса отрицается, ведь тогда следовало бы допустить предвечность материи, из которой всё появляется, а это прямое нарушение бытия действительности, в которой материя трактуется лишь как возможность. Основание такого понимания является проработанное из логики учение о категориях, где приводятся принципы определения сущности и её качеств. Проекция причинности сущности вещи строится на 4-х фундаментах – первая первопричина заложена в самой сущности бытия вещи; вторая кроется в материи; третья – в движении; четвёртая – в действии.

Из всех работ и прегрешений против Платона, учение об энтелехии представляет наибольшую ценность. Во многом эта энтелехия тождественна энергии, которая противопоставляется потенции. Отсюда форма есть энтелехия материи как душа энтелехия тела. Однако если провести полное равенство между энтелехией и энергией в современном понимании физики, то на выходе мы получим лишь существенное искажение идей аристотелизма, которые с легкой руки можно будет привести