Трясина Ульт-Ягуна. Роман - Петр Алешкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вертолетчики с достоинством важных гостей, которые уверены, что их с нетерпением ждали, сошли на землю.
– Как дела, робинзоны? – спросил Михась, чернобровый и черноусый толстяк. – Обосновались?
– Обосновались! – жали им руки десантники.
– Вы нам вертолетную площадку готовьте… Больше в песок садиться не будем!
– Завтра начнем, – ответил Ломакин. – Привезли чего-нибудь?
– Так! По мелочи… Много из-за того дурака не возьмешь! – кивнул Михась на трактор.
Ломакин встал на ступеньку железной лестницы вертолета и заглянул в салон. В хвосте лежали брезентовые тюки. «Слава Богу, палатки есть!» – отметил про себя бригадир.
Десантники должны были установить две палатки для плотников и лесорубов. Плотники начнут строить первые дома поселка, а лесорубами станет бригада Ломакина.
– А когда контейнер с утеплителем будет? – слез со ступеньки Борис Иванович.
– Завтра… потом мы в город полетим… Книжки посмотреть?
– От тебя дождешься, – проворчал Ломакин.
– Ну и ворчливый ты к старости становишься! – засмеялся Михась.
Он знал, что Ломакин собирается летом уходить на пенсию, мечтает в земле копаться, сад разводить и собирает книги по садоводству. Борис Иванович уже купил в небольшом тамбовском поселке, Мучкапе, который покинул сорок с лишним лет назад, дом с приусадебным участком. Там его сейчас обживала жена.
16
Вечером Звягин зажег лампу в землянке и, потирая руки от удовольствия, расположился на нарах за шахматами напротив Ломакина. Сашка включил транзистор, который сразу заскрипел, запищал на разные лады. Сашка покрутил ручку, поймал музыку и уселся рядом с шахматистами. Гончаров и Чиркунов молча расправляли спальные мешки, собирались ложиться отдыхать. Андрей вытащил из-под нар рюкзак и начал его развязывать, а Матцев подошел к брезенту, за которым были нары Анюты, и постучал по нему, говоря:
– Тук-тук!
– Кто там? – шутливо откликнулась девушка.
– Я – мальчиш-плохиш! – подхватил их тон Звягин, не скрывая ехидства.
– Почтальон Печкин, – ответил Анюте Матцев, не обращая внимания на слова Звягина. – Телеграмма из Кирсанова!
– Почтальону можно, – отозвалась девушка. Она лежала на нарах поверх спального мешка, укрывшись своей оранжевой курткой. Владик присел с краю возле нее.
– Устала? – тихо спросил он.
– Намаялась…
– Ну-ка, посмотри на меня, – серьезно сказал Матцев.
– Смотрю, – засмеялась она.
– Ты внимательней смотри, внимательней! Помнишь, я тебе в вертолете говорил, что где-то видел тебя… Узнаешь?
Девушка покачала головой, поднимаясь. Перед ней быстро промелькнули те места, где она могла встречаться с Владиком: город Кирсанов; та злополучная поездка в Тамбов к тетке, но тогда она и на улицу не выходила; тамбовская больница, где она не один раз бывала с мужем…
– Нет… не узнаю…
– Владик ведь такое редкое имя, у вас в деревне никого так не зовут, – подсказал он.
– Да, не зовут… А разве ты у нас был?
– Если бы не был, то не знал, что в деревне есть Танюха, у которой большой сад, а в саду растет пышечка! Ведь это верно, верно! – испугался Матцев, что Анюта сейчас скажет, что нет у них в деревне такой женщины.
– Верно! – протянула Анюта, вглядываясь в Матцева, и вспомнила робкий свист из кустов малины, белоголового мальчика. – Владик! Ты к бабке Петровне приезжал! Ты! Владик! – вскричала она и засмеялась, вскочила от возбуждения с постели. – Я помню, помню! Но я тебя сроду бы не узнала!
Матцев, смеясь, взял за руки Анюту и посадил рядом с собой. Она послушно села. Он обнял ее за плечи.
– А помнишь, какая ты была худая, костлявая, длинная! А сейчас, сейчас какая! – Он, все обнимая одной рукой за плечи, отстранился и начал разглядывать ее, будто бы они только что встретились. Все это он делал естественно, совершенно не думая, то ли говорит.
– А ты-то, ты-то! – возбужденно и радостно смеялась Анюта. – Вспомни!..
– Ну да, представляю… – хохотал Владик. – Ох, и любил же я тебя, худую! – воскликнул он неожиданно для себя.
– А я! Я каждое утро ждала твоего свиста из малинника! Так и выглядывала – нет ли тебя там? – подхватила Анюта.
– И ты любила?! – воскликнул он.
– А то нет!
Они встретились сияющими глазами и увидели друг друга теперешними. И замолчали! Он вспыхнул, смутился и тихонько снял руку с ее плеча.
Конец ознакомительного фрагмента.
