Русы во времена великих потрясений - Михаил Леонидович Серяков

индоевропейской традиции крайне мало, что резко контрастирует с распространенностью культов волка и медведя в индоевропейской мифологии. Т.В. Гамкрелидзе и В.В. Иванов констатируют: «В мифологическом и ритуальном отношении роль рыси в большинстве древних индоевропейских традиций минимальна. В некоторых северных традициях “рысь” замещает функционально отсутствующих в соответствующей экологической среде крупных хищников. В частности, в восточнославянских княжеских погребальных обрядах роль “леопарда” других индоевропейских традиций выполняет “рысь” (ср. принесение в жертву когтей “рыси или медведя”)… Отсутствие следов особой культовой роли “рыси”, “дикой лесной кошки” в древних индоевропейских традициях при ее экологической распространенности и сохранении в первичном значении названия этого животного во многих индоевропейских традициях может объясняться особенностями структурной иерархии в системе древнейших индоевропейских мифологических представлений “диких животных”»[106]. Более чем слабая распространенность образа рыси, особенно применительно к правителю, делает весьма вероятным предположение о существовании генетической преемственности в этом случае между мифологическими представлениями скифов-пахарей и средневековых русов.

Как письменные, так и археологические данные говорят о существовании культа солнца у скифов-пахарей. Следует обратить внимание и на другой аспект их культа. Римский автор Валерий Флакк так описывает скифов и их главу: «Предводитель Колакс, тоже божественной крови: Юпитер произвел его на скифском побережии вблизи зеленой Мираки и Тибисенских устьев, прельщенный (если это достойно веры) полузверским телом и не устрашенный двумя змеями нимфы. Вся фаланга носит на резных покровах (щитах) Юпитеров атрибут – разделенные на три части огни (т. е. перун). Не ты первый, воин римский, рассыпал по щитам лучи сверкающей молнии и красные крылья. Кроме того, сам Колакс собрал воздушных драконов, отличие матери Оры, и с обеих сторон противопоставленные змеи сближаются языками и наносят раны точеному камню»[107]. Как было показано в исследовании о Дажьбоге, возведение царского рода к богу солнца, на что указывает само имя Колоксая, солнце-царя, было свойственно восточной половине индоевропейской общности. Но одновременный с этим культ громовержца встречается нам в эпоху Древней Руси, где именно Перун выступает покровителем солнечного рода древнерусских князей. Показательно и то, что на Руси громовержец мог выступать и в облике дракона, что находит аналогию в приведенном выше описания эмблематики Колакса, включающей в себя и знаки молнии, и драконов.

В свете всех приведенных данных естественно возникает вопрос: есть ли какие-нибудь свидетельства существования самоназвания русов в скифскую эпоху? Такие данные немногочисленны, но они есть. В схолиях к Аристотелю, описывая подразделение неба и, соответственно, земной поверхности на пять поясов, их автор отмечал: «Мы, говорят, заселяем среднее пространство между арктическим поясом, близким к северному полюсу, и летним тропическим, причем Скифы-Русь (Σκυϑας τούς Ρώς) и другие гиперборейские народы живут ближе к арктическому поясу…»[108] Точную датировку этих схолий В.В. Латышев, к сожалению, не привел. Исключительную значимость для рассматриваемого вопроса имеет и Певтингерова карта. По мнению специалистов, она была создана в первые века нашей эры (различные ученые датируют ее в диапазоне от I до V в., наиболее обоснованным представляется мнение о III в., поскольку на ней еще не указаны готы) и отражает географические реалии в эпоху поздней Римской империи. Поскольку на ней дважды указаны венеды, карта достаточно рано привлекла к себе внимание историков, занимающихся изучением ранней истории славян. Однако помимо этого на ней указан населенный пункт Русидава (Rusidava) (рис. 10).

Рис. 10. Русидава на Певтингеровой карте III в. н. э.

Сама карта очень сильно вытянута с запада на восток, известные географические объекты подчас заметно смещены относительно друг друга и иной раз изображены в разных масштабах. Все это очень сильно затрудняет идентификацию на ней неизвестных объектов, однако в любом случае интересующее нас название расположено к северу от Дуная на территории современных Румынии или Венгрии. Согласно проекту OmnesViae: Roman Routeplanner (a reconstruction of an antique Roman map with internet technology) Русидава находится в окрестностях современного румынского города Драгошани на берегу реки Олт. Примерно в этом же регионе локализовал ее и болгарский исследователь И. Дуриданов (рис. 11). Если исходить из румынской локализации, то в относительной близости от этого места находится болгарский город Русе.

Рис. 11. Карта фракийских топонимов И. Дуриданова

Интересно сопоставить эту локализацию с некоторыми археологическими данными. В.Б. Ковалевская изучила географию распространение акинаков (скифских мечей) первого этапа (рис. 12) и отмечает: «Наиболее интересно распространение акинаков с территории Кавказа на Средний Дон (возможно, из Прикубанья через Нижний Дон, возможно, из Центрального Предкавказья путем “отложившихся скифов” междуречьем Дона и Волги), далее широтным путем в лесостепное Приднепровье, а затем в Трансильванию. Линия, соединяющая между собой ближайшие территориально памятники, очень четко рисует путь, который начиная с VII в. до н. э. соединял Кавказ через степное пространство с Доном, лесостепью с Днепром и бассейном Дуная»[109]. Как видим, в целом ряде мест, где археологи фиксируют скопление акинаков, античные географы упоминают амадоков. На Дунае письменные источники их не знают, но вместо них там упоминаются русы. Возможно, что амадоки-русы находились в составе тех скифов, с которыми было связано распространение акинаков уже на самом первом этапе. Впрочем, не исключена и более западная локализация на территории современной Венгрии, где в Средневековье упоминается Рутенская марка[110]. Окончательно определить точное местоположение Русидавы помогут дальнейшие археологические, антропологические и генетические исследования.

Рис. 12. Составленная В.Б. Ковалевской карта распространения акинаков 1-го этапаё

Что касается второго корня в данном топониме, то его следует сопоставить с фракийским dava – «город», неоднократно встречающимся в качестве второго компонента в балканской топонимике, как то Акидава, Бурридава, Пербуридава, Сакидава и т. п.[111] Таким образом, буквальным значением названия Русидава является «город русов», и в этом отношении оно несомненно указывает на весьма раннее пребывание части русов в данном регионе. Поскольку достоверность Певтингеровой карты как исторического источника не ставится специалистами под сомнение, систематическое игнорирование указанной на ней Русидавы объясняется лишь стремлением замолчать неудобный факт, согласно которому русы присутствовали на Дунае уже в первые века нашей эры. Хоть прямых доказательств связи Русидавы Певтингеровой карты с «Русской землей» в узком смысле слова или территорией расселения племени амадоков пока нет, однако, изучая одноименное озеро, О. Пламенецкая обратила внимание, что в регионе Подолии встречается дакийская топонимика с названиями поселений, содержащих в себе слова «дава», такие как Лядава, Видава и т. п. Данное обстоятельство демонстрирует связь между территорией расселения амадоков и Русидавой вблизи Дуная.

Уже упоминавшаяся отечественная «Повесть о Словене и Русе» точно так же связывает славян и русов со скифами, встраивая все это