Движимые - Кристи Бромберг

так, как в начале — до того, как влюбилась в ублюдка — и позволить ему преследовать тебя. — Смотрю на нее, качая головой на ее откровенность. Она наклоняет голову и шевелит губами, пока думает. — Знаю, он заставил тебя плакать, но стоит ли он этого, Райли? Я имею в виду стоит ли на самом деле?

Смотрю на нее, у меня в глазах стоят слезы, и киваю головой.

— Да, Хэдди, стоит. Он… в нем есть оборотная сторона, прямо противоположная угрюмому плохишу-плейбою, каким рисуют его СМИ. Он искренний и милый. Хочу сказать, это больше, чем просто секс. — Пожимаю плечами, улыбка подрагивает в уголках моих губ, когда Хэдди выгибает бровь. — И да, он действительно очень хорош…

— Я так и знала! — кричит она и указывает на меня пальцем. — Ты что-то от меня скрываешь!

— Заткнись! — кричу я в ответ, хихикая вместе с ней. Она стоит, немного покачиваясь, прежде чем схватить мой пустой бокал.

— Давай, выкладывай все подробности старой деве. Как его австралийский поцелуй? Сколько раз он заставил тебя кончить, когда ты была у него дома?

Я густо краснею, обожая и ненавидя ее одновременно.

— Австралийский поцелуй? Какого черта ты несешь?

Она порочно смеется с озорным блеском в глазах.

— Каков его рот там, внизу? — смеется она, подняв бровь, намеренно переводит взгляд на мою промежность, а затем обратно на меня. Смотрю на нее с разинутым ртом и хихикаю, ничего не могу с собой поделать. — Позволь мне жить твоими впечатлениями. Ну пожалуйста?

Смущенно зажмуриваю глаза, не в силах на нее смотреть.

— Ну, я бы сказала, что австралийский — его чертов родной язык.

— Я так и знала! — кричит она, пускаясь, виляя задницей, в маленьком победном танце по гостиной. — И… — настаивает она.

— И что? — изображаю я дурочку.

— Его выносливость, детка. Мне нужно знать, заслуживает ли он звания Адониса больше, чем просто по части внешности. Сколько раз?

Выпячиваю губы, мысленно пробегая по различным моментам и местам, где мы с Колтоном занимались сексом.

— Хм-м-м… не знаю, может восемь раз? Или девять? Сбилась со счета.

Хэдди останавливается на середине танца, ее рот раскрывается, прежде чем превратиться в лукавую усмешку.

— И ты еще можешь ходить? Ах, ты, маленькая бестия. Рада за тебя! — она поворачивается и, покачиваясь, направляется на кухню, чтобы взять еще одну бутылку вина. — Черт, я бы смирилась с кучей дерьма от парня, если бы он мог проделывать такое. Думаю, насчет жеребца я оказалась права, — поддразнивает она из кухни, издавая ржание лошади, которое заставляет меня смеяться еще сильнее.

Звонит мой телефон, впервые за несколько дней. Я не подпрыгиваю, чтобы взять его. Я уже достаточно выпила и у меня было достаточно ложных тревог, чтобы знать — это не Колтон. Кроме того, по словам Хэдди мне нужно заставить его попотеть.

Легче сказать, чем сделать. Моя решимость продержалась в течении двух звонков, прежде чем я начинаю подниматься, нетрезво спотыкаясь. Говорю себе, что не отвечу на него. Ни за что. Хэдди убьет меня. Но… даже если я не собираюсь отвечать, я все равно хочу увидеть, кто это.

— Итак, неужели это мужчина часа, — слышу я Хэдди, когда она опережает меня и читает имя на экране моего телефона. Смотрю на нее в замешательстве, когда она прибавляет громкость стерео и берет телефон, чтобы ответить.

В этом будет мало приятного. Выпившая и защищающая меня Хэдди — не лучшее сочетание.

— Отдай мне телефон, Хэд, — говорю я, но знаю, это бесполезно. Ох, черт!

— Телефон Райли, чем могу помочь? — кричит она, словно находится в клубе, повышая голос с каждым словом. Она улыбается мне и поднимает брови, в то время как он, должно быть, отвечает на другом конце провода. — Кто? Кто? О, привет, Колби! Ой, прости. Я думала, что ты Колби. Кто? О, привет, Колтон, это Хэдди. Соседка Райли. Угу. Слушай, она сейчас немного пьяна и очень занята, так что не может с тобой говорить, а вот я бы хотела. — Она громко смеется над тем, что он говорит. — Так вот в чем дело. Я не очень хорошо тебя знаю, но из того, что мне известно, ты кажешься приличным парнем. Немного чересчур распиаренным своими проделками, но если спросить меня, усердно выполняющую свою работу, то, эй, отсутствие пиара еще хуже, не так ли? Но я отвлеклась… — она смеется, издавая уклончивый звук в ответ на вопрос Колтона. — Вино для начала, но теперь мы перешли на шоты, — отвечает она ему. — Текила. Короче, я просто хотела сказать тебе, что тебе действительно нужно разобраться со своим дерьмом, когда дело касается Райли.

Кажется, моя челюсть просто упала на пол. Хотела бы я сейчас увидеть выражение лица Колтона. Или, может, нет.

— Да, я разговариваю с тобой, Колтон. Я. Сказала. Тебе. Нужно. Разобраться. Со. Своим. Дерьмом. — Она подчеркивает каждое слово. — Райли меняет правила игры, милый. Лучше не позволяй ей ускользнуть от тебя, или кто-нибудь другой уведет ее прямо у тебя из-под носа. И судя по тому, как кружат сегодня акулы, тебе лучше побыстрее надрать себе свою прекрасную задницу.

Я так рада, что много выпила, потому что, если бы не это, я бы сейчас умерла от унижения. Но алкоголь не умаляет моей гордости за Хэдди. Эта женщина бесстрашна. Независимо от того, как я себя чувствую, я все еще смотрю на нее и протягиваю руку, прося свой телефон. Она поворачивается ко мне спиной и продолжает согласно мычать Колтону.

— Как я уже сказала, она сейчас очень занята, выбирая, какой парень купит ей следующий напиток, но я дам ей знать, что ты звонил. Да. Знаю, но я просто подумала, что ты должен знать. Игра. Меняется. — Отчетливо произносит она и смеется. — О, и еще, Колтон? Если ты заставляешь ее падать, тебе лучше быть чертовски уверенным в том, что сможешь ее поймать. Навредить ей — не выход. Понял? Потому что, если ты причинишь ей боль, тебе придется ответить передо мной, а я могу быть отъявленной стервой! — она хитро смеется. — Спокойной ночи, Колтон. Надеюсь увидимся, когда разберешься со своим дерьмом. Твое здоровье! — Хэдди смотрит на меня, с самодовольной улыбкой на лице и отключается.

— Хэдди Мари, прямо сейчас я могла бы тебя убить!

— Это ты сейчас так думаешь — хихикает она, горлышко бутылки с вином звенит о края наших бокалов, когда она их наполняет. — Но подожди и увидишь. Ты будешь целовать мне ноги, когда все закончится.

* * *

Мы заканчиваем с нашей долей вина