Движимые - Кристи Бромберг

к моему брату, который только что за день пролетел полмира, чтобы убедиться, что я в порядке. Трудно представить, что брат, с которым я росла, с которым дралась, как кошка с собакой, превратился в такого чуткого, заботливого мужчину. Что он хочет разобраться с последствиями неизбежного телефонного разговора, который состоится у меня завтра с матерью Макса.

Поднимаю ладони, беру брата за щеки и улыбаюсь ему.

— Как мне посчастливилось иметь такого старшего брата? — слезы блестят в моих глазах, когда я ласково целую его в щеку. — Ты самый лучший, знаешь это?

Он улыбается, чувствуя неловкость от моей любви к нему. Я встаю.

— Скоро вернусь. Мне нужно в туалет. — Начинаю выходить из-за стола, а затем без раздумий поворачиваюсь и быстро обнимаю его за плечи, стоя позади него, он продолжает сидеть.

— Ого, а это за что? — смеется он.

— Просто за то, что я буду скучать по тебе, когда ты уедешь. — Отпускаю его так же быстро, как и обняла и вхожу в ресторан. Кухонная дверь быстро закрывается, когда я прохожу мимо нее к туалетной комнате в дальней части обеденного зала.

Выхожу из туалета, поглощенная видом очаровательной кудрявой малышки, пытающейся пользоваться вилкой. Одна рука инстинктивно движется, чтобы прикоснуться к нижней части живота и прижимается к ней. Боль бьет меня сильнее, чем обычно, наблюдая за ней, и я могу лишь предположить, что это из-за завтрашней даты. Годовщина, которая забрала у меня все. Лишила единственного, чего я хочу больше всего на свете.

Единственного, за что я отдала бы все сокровища мира — всё, что у меня есть, если бы появился хоть еще один шанс.

Я настолько погружена в воспоминания, что не замечаю волнения на террасе, пока не слышу:

— Какого черта ты творишь? — это голос брата, и мне требуется несколько секунд маневров между столами, чтобы наш столик оказался в пределах видимости.

— Дама со мной, придурок. Держи руки при себе.

Мое сердце останавливается.

Я узнаю этот хриплый голос где угодно. Быстро мчусь к двери, с колотящимся сердцем и недоверчивым выражением на лице. Врываюсь на террасу и вижу, как Колтон сжимает в кулаке рубашку брата, челюсть стиснута, а глаза полны огня. Таннер по-прежнему сидит, вкрадчиво разглядывая Колтона. Плечи неподвижны, руки спокойно прижаты к бокам. Тестостерон, определенно, бьет фонтаном.

— Колтон! — кричу я.

Он оглядывается и цепляется за мой взгляд, смесь гнева, ревности и агрессии волнами исходит от него. Таннер смотрит на меня, вопросительно выгнув бровь, языком водя за щекой.

— Колтон, отпусти! — требую, как только подхожу к нему. — Это не то, что ты думаешь. — Тяну его за руку, а он плечом отмахивается от меня, но, наконец, отпускает брата. Мое сердцебиение медленно замедляется. Таннер поднимается с места и расправляет плечи, становясь напротив Колтона, с неразличимым выражением на лице. — Ас, познакомься с моим братом, Таннером.

Колтон вскидывает голову, чтобы посмотреть на меня, раздражение и враждебность сменяются осознанием. Вижу мириады эмоций, мелькающих в его глазах: облегчение, неловкость, раздражение.

Смотрю на брата, все еще не в состоянии прочитать его.

— Таннер, это мой… — я колеблюсь, не зная, как его назвать. — Познакомься с Колтоном Донаваном. — Наблюдаю за Таннером, его нервные окончания начинают загораться от понимания того, кто стоит перед ним. — Я с ним встречаюсь.

Напряжение в плечах Колтона немного ослабевает, и недоверчивая улыбка подрагивает в уголках губ. Без извинений, он протягивает ладонь, чтобы пожать руку Таннеру. Таннер смотрит на Колтона и его протянутую руку, а потом на меня.

— Итак, Бабс, это и есть тот засранец? — спрашивает он, его глаза молча вопрошают, он ли является причиной моих слез.

Смотрю на него, с робкой улыбкой.

— Да, — бормочу, отвечая на высказанные и невысказанные вопросы, и поглядываю на Колтона.

— Вот дерьмо, — говорит Таннер, хватая руку Колтона и энергично ее пожимая. — Присаживайся, мужик. — Он выдыхает. — После такого мне просто необходимо гребаное пиво. — Смотрю на них, удивляясь, как действуют мужчины. В одну минуту готовы кинуться в драку, а в следующую — приходят к полному пониманию.

— С удовольствием, но я опаздываю на встречу. — Он коротко смеется. — Приятно было познакомиться. Может в другой раз? — Колтон переводит взгляд на меня. — Проводишь меня?

Смотрю на Таннера, тот кивает, будто говоря «иди». Выдыхаю, не понимая, что задерживала дыхание, внезапно нервничаю, что останусь наедине с Колтоном. Нервничаю, что придется разыгрывать незаинтересованность и отчужденность.

— Я скоро вернусь, — говорю я Таннеру, чувствуя себя маленьким ребенком, спрашивающим его согласия.

— Таннер. — Колтон кивает на прощание брату, прежде чем положить руку мне на спину и провести через кухню и заднюю дверь ресторана.

В то короткое время, которое требуется, чтобы дойти до служебного выхода, я думаю о том, на чем мы остановились в последний раз, когда разговаривали. На двух вариантах, которые он мне предоставил на выбор: пит-стоп или договоренность. Что я предоставила ему пит-стоп, но по-прежнему чувствую себя выбитой из колеи. Это потому, что я нахожусь в подвешенном состоянии, независимо от термина, я все еще чувствую себя одной из многих в длинной очереди подружек для постельных утех.

Прогоняю эти мысли, заставляя себя выйти за пределы своего сверх эмоционального, сверх аналитического ума и признать, что в большинстве случаев к успеху приходят маленькими шажочками. И, несмотря на то что Колтон не выразил желания чего-то большего, чем договоренность со мной, он сделал маленький шаг, сказав «пит-стоп». Никаких слабостей, говорю я себе, вспоминая советы Хэдди о том, как с ним общаться. Отстраненно, недоступно, но желанно.

Когда Колтон открывает дверь и выводит меня на улицу, готовлюсь к вопросу, почему я ему не перезвонила. Он звонил мне дважды, а я физически заставила себя не реагировать и не отвечать на звонки.

Колтон закрывает дверь и поворачивается ко мне лицом. К черту недоступность. Мне требуется все мое достоинство, чтобы не прижать его к стене и не зацеловать до безумия. Этот мужчина делает меня абсолютно безрассудной и совершенно распутной.

Он скрещивает руки на груди и смотрит на меня, его голова наклонена в сторону.

— Значит твой брат в городе?

Я неженственно фыркаю.

— Думаю, мы с этим уже определились, — сухо отвечаю я, борясь с желанием сократить расстояние между нами. — Легко заводишься, да?

Не могу прочитать взгляд, который мелькает в его глазах, потому что он быстро моргает.

— Когда дело касается тебя, да. Я видел, как он обнимал тебя. — Он пожимает плечами — единственное объяснение, которое я получаю. — Он здесь надолго?

Мгновение пристально на него смотрю, смущенная его безразличием по поводу драки