Я тебя никому не отдам (СИ) - Франц Анастасия

Но я понимала, что это такая же свобода, как и мой балет. Это ветер в лицо, адреналин, который кипит в крови, стоить только прибавить газ. Но в то же время это риск, из-за которого в любой момент жизнь может оборваться. И ты ничего не поймёшь, что с тобой произойдёт. От этого твой страх увеличивается, но отказаться от него, стоит только раз попробовать, ты уже не можешь.

Это как наркотик, когда кажется, что ничего не случится, стоит только раз или два попробовать. А потом ещё раз и ещё. Ты думаешь, что вот в последний раз и всё — я брошу, но этого не происходит. Ты втягиваешься с первого вдоха, забывая о том, что у тебя есть семья и те, кто тебя любят и ждут. Это всегда риск. Как, впрочем, и во всём, чтобы ты ни выбрал.

В каждой профессии свой риск, от которого тебе не сбежать. Если ты хочешь чего-то добиться — ты должен рискнуть. Как говорится, кто не рискует, тот не пьёт шампанского.

С Сашей было приятно общаться. Мужчина рассказывал о своих родителях, у которых свой ресторан в самом центре города, и это давало понять, что семья молодого человека обеспеченная. Но это меня совершенно не интересовало. Мне важен внутренний мир человека, но было интересно слушать про его семью.

Ещё у него есть младшая сестра моего возраста, которую зовут Кристина. Она пошла по стопам своего брата, поступив в медицинский институт. Но оставалась непоседливой егозой, постоянно влипающей в какие-либо неприятности, из которых брату приходилось её выручать.

Каждая история про сестру Саши сопровождалось моим звонким смехом и взглядом его самого, отчего я тут же смущалась и отворачивалась.

Подойдя к торговому центру, мы остановились рядом с входом. Тишина окутала нас, которой не было ещё какое-то мгновение назад.

— Ты ведь ищешь работу, Саша? — пока мы общались, перешли на “ты”, отчего стало немного легче, но не до конца.

— Да, — кивнула, не понимая, к чему он вообще ведёт.

— Я могу поговорить со своими родителями, — начал объяснять мужчина, и это мне сразу не понравилось.

Я никогда не любила, когда мне вот в таком помогали, пытаясь устроить меня по блату. Словно сама ты ничего не можешь, и тебя устраивают на хорошую должность с неплохими деньгами только потому, что ты хорошо знакома с кем-то из начальства, а не за твои качества и умения.

— Я не обещаю, что тебя возьмут директором, — начал шутить он, заметив мой хмурый взгляд, но мне было сейчас совершенно не до шуток. — Но помощницей администратора возьмут.

Я тут же замотала головой, не желая соглашаться на то, что мне предлагает Саша. Хоть и понимала: если у его родителей такой популярный ресторан, как он говорит, значит, и зарплата хорошая, а значит, мне не придётся прощаться с мечтой, на которую, может быть, не хватит денег, если я вновь пойду работать простой официанткой. Но я не могла просто так вот принять его предложение.

— Саша, я не могу. И даже не упрашивай меня, — мужчина нахмурился.

Неожиданно его руки опустились на мои предплечья, слегка сжали, встряхнув.

— Саша, ты не должна отказываться от такой возможности.

— Ты не понимаешь, — запротестовала я. Его руки давили, мне снова было некомфортно из-за того, что он подошёл слишком близко. — Я ищу работу на месяц, потом, если всё получится, мне нужно будет уехать, а я не могу подвести тебя и твоих родителей, просто так вот взять и всё бросить.

— Не думай об этом. Мои родители всё поймут. Соглашайся, Саш.

Понимала, что это мой шанс, и я должна им воспользоваться, но на сердце что-то царапало, не желая соглашаться на это предложение. Я не знала, что ответить, как сказать, поэтому всё, что смогла, это просто кивнуть и тут же оказаться в объятиях, в которых меня крепко сдавили.

Глава 14

Давид

Взглянув в последний раз на Сашу, я вышел из кухни. Понимал, что ей моя забота, моя опека ни к чёрту не сдались, потому как сам я ей противен. Она ненавидит меня и моего отца, который разрушил её семью, и она имеет все права на подобные чувства. Но внутри меня всё протестует против того, чтобы я её оставлял, отпускал от себя хотя бы на шаг. Но тем не менее я понимаю, что сейчас её лучше оставить в покое.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Саша уже взрослая девочка, поэтому может позаботиться о себе сама. Но в душе какое-то плохое предчувствие, которое не отпускало, просто заставляло не столько находиться с ней рядом, а просто присматривать. Хотя бы издалека, чтобы быть уверенным, что с Алей всё хорошо и ничего ей не угрожает.

Спалось мне не скажу, что хорошо. Лишь под утро сомкнул глаза. Как только проснулся, услышал непонятные звуки за дверью комнаты, куда поселила меня будущая мачеха, которую я точно так же ненавижу. Не меньше, чем сама хрупкая девочка.

Расположили меня на первом этаже, буквально рядом с лестницей и кухней, откуда, как я понял, и раздавались приглушённые звуки. Встав, решил сходить узнать, кто там ни свет ни заря вдруг решил приготовить завтрак. В том, что это Ольга, я сомневаюсь, поэтому это либо отец, либо сама Аля спустилась вниз, чтобы позавтракать в одиночестве, пока все остальные спят. Быстро сходив в душ, оделся и вышел из комнаты.

Подойдя к кухне, так и замер истуканом. В довольно просторном помещении кухни находилась девушка, стоя ко мне спиной, она готовила завтрак. Саша была одета в короткие шорты, что облегали её упругую попку и бедра, как вторая кожа, а рубашка, скорей всего, была завязана спереди на узел. На обнажённой пояснице виднелись две маленькие, притягивающие моё внимание точки, которые так и манили прикоснуться, провести рукой по нежнейшей коже. Узнать, почувствовать подушечками пальцев, такая ли она нежная на ощупь, как кажется моему взору. Но самым пиком всего стали босые ноги.

Саша выглядела такой хрупкой, маленькой, но такой соблазнительной, что в голову сразу ударила мысль: как бы она смотрелась на моей кухне, в моей рубашке, будучи босиком. Великолепно. Маленькая богиня.

В груди нещадно запекло, и всё желание скатилось в штаны, отчего ширинка стала давить на довольно выпуклое естество, причиняя дискомфорт. Прикрыв глаза, сделал глубокий вдох, чтобы прийти в себя. Но надо мной словно издевались — перед глазами предстала именно та самая картина, будто она в моём доме, с босыми ногами и в моей рубашке, а не на этой чёртовой кухне. Мне нужен срочно холодный душ. Опустив руки в брюки, поправил выпуклость, чтобы не спугнуть малышку. Не хотелось после всего, что было, чтобы Саша ещё и боялась меня как огня.

Как только я подал голос, стоило только немного успокоиться и притупить желание к Але, моя маленькая сестрёнка замерла. В тот момент мне хотелось подойти к ней ближе, обнять, дать ей понять, что я никогда её не обижу, что во что бы то ни стало буду защищать, но тут же себя одёрнул. Я лишний в её жизни и должен отойти в сторону, если она того хочет, но всё моё естество кричало о том, чтобы я её не отпускал, приглядывал за ней, хотя бы так, чтобы она об этом не узнала.

В одном малышка Саша была неправа. Да, я дал обещание приглядывать за ней, но в первую очередь это была моя инициатива. Я этого хотел, стоило только впервые увидеть её — такую хрупкую, маленькую, лучезарную девочку.

В её глазах увидел такой спектр боли и ненависти, что меня как током ударило. Я знал, что Саша меня ненавидит, но не думал, что настолько.

Её последние слова царапнули что-то внутри, но я собрал всю волю в кулак и вышел, зная, что всё равно буду где-то поблизости, не желая оставлять её одну. А именно сейчас это и случилось. Она осталась одна. Мать, которая должна быть в это время рядом с девушкой, просто предала её, оставив на произвол судьбы. И вот этого я действительно не понимаю, как так можно относиться к своему ребёнку.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Не знаю, какие были у них отношения до этого, но вся эта ситуация меня настораживает, чувствую, что здесь что-то не то. Только что?..

Неспеша вышел из дома, не притронувшись к ароматному кофе, что сварила для меня Саша. Я просто не мог, чувствуя, что она совсем не хотела готовить его для меня. Словно это что-то до боли личное, которым она ни с кем не хочет делиться. И я оставил его, хоть невероятно хотелось испробовать её напиток из рук, что его сварили.