Канашибари - Ангелина Максимова

меня, склонив голову набок, как будто понимал, о чем я думаю. Я перевела взгляд на Минори, но та отстраненно разглядывала фонари, словно подсчитывала, сколько кайданов уже рассказано, а сколько еще предстояло пройти прежде, чем игра завершится.

— Ао-андон[45], — прошептала я. Интонация получилась вопросительной, и незнакомец перестал улыбаться.

— Я не знаю, — пожал он плечами. — Никто ничего не знает наверняка. Кроме того, что нужно бороться.

— О чем это вы? — Минори повернулась ко мне, но я лишь покачала головой, не желая пугать подругу. Ао-андон… ёкай, который, по поверьям, появлялся, когда гас последний фонарь, и превращал последнюю рассказанную историю в жуткую реальность. По этой причине сотый кайдан чаще всего так и оставался не рассказанным. Из-за страха людей.

Но не значит ли это, что нам не выбраться отсюда? Я не стала думать об этом, нет. Это не могло быть правдой.

— Но я не представился. Прошу простить меня за грубость, — заговорил незнакомец, и я поняла, что теперь он стоял совсем близко. В нем не было ничего угрожающего, но я непроизвольно вздрогнула. Мне показалось, что мужчина заметил это и вновь слегка улыбнулся.

— Меня зовут Хасэгава Исао.

— Я Накано Минори, — приветливо улыбнулась девушка, слегка поклонившись. — Рада познакомиться, Хасэгава-сан. Это замечательно, что хороших людей здесь больше, чем плохих.

Наверное, Минори вспомнила Ямамото-сан и Окаду-сан, которые тоже помогли нам без насмешек и полуправды, как это было с Кадзуо.

— Я бы не был в этом уверен, — кажется, Хасэгаву позабавили слова Минори. Подруга слегка толкнула меня локтем. Я никогда не спешила представляться незнакомым людям, однако Хасэгава-сан производил приятное впечатление, дал нам важную информацию… и я решила быть вежливой.

— Акияма, — с легким кивком проговорила я. — Хината.

— Акияма, — медленно повторил Хасэгава и, слегка прищурившись, вновь широко улыбнулся. — Рад знакомству.

Несколько секунд мы простояли в тишине, а потом Хасэгава расцепил руки и кивнул.

— Что ж… Быть может, еще увидимся. Удачи вам.

— До свидания, Хасэгава-сан, — улыбнулась Минори.

— До свидания, — тихо отозвалась я. Мои мысли были заняты новым открытием — сотней страшных историй. Это была информация, которую стоило обдумать.

Хасэгава повернулся и широким шагом пошел в сторону города, но на полпути развернулся и проговорил:

— Не пытайтесь выбраться из города. Куда бы вы ни пошли — наткнетесь на поле с фонарями… Но к ним, поверьте, лучше не приближаться.

Сказав это, он вновь отвернулся и исчез за поворотом. Мы с Минори хмуро переглянулись, а потом я подняла глаза к небу. Оно стало темно-синим, на улицы легли глубокие тени. Нам стоило поискать укрытие.

— Пойдем, Минори, — произнесла я. — Скоро станет совсем темно.

Подруга кивнула, и мы направились в город. Пару раз Минори кинула за плечо взгляд, полный тревоги.

— Завтра нам лучше вновь сыграть в тобаку, — произнесла она спустя некоторое время и облизнула пересохшие губы. — Выиграем воду и еду, а вот на третий день будем отдыхать…

— Или отыгрываться, — мрачно заметила я и поймала сердитый взгляд подруги.

— Пессимистка, — пробормотала она недовольно, и остаток пути мы проделали молча. В конце концов мы забрели в дом, который показался нам достаточно крепким, вошли в квартиру на первом этаже, не рискнув подниматься выше, и устало сели на татами. Кровати в этой маленькой квартире не было.

Перекусив онигири и выпив воды, мы улеглись на пол, думая каждая о своем. Несмотря на усталость, я не могла уснуть, а потому начала размышлять над тем, что узнала. Сотня страшных историй… Сотня фонарей, и часть уже потухла. Неужели нам придется пройти еще так много кайданов? Однако в истории, в которой мы выжили, было лишь шесть «героев», а в этом городе людей наверняка было намного больше.

Скорее всего, истории проходят каждый день, ведь срок действия оммамори у всех начинается и заканчивается в разные дни. Тогда число кайданов, которое мы с Минори должны пройти до сотни, сильно сократится…

Поначалу эта мысль успокоила меня, однако затем я вспомнила о сотой истории, которую чаще всего не рассказывают. Что, если и здесь сотого кайдана не будет? Что тогда? Мы никогда не выберемся отсюда? Или освободимся после девяносто девятого?

Я отбросила лишние мысли. Пока еще я знала слишком мало. Поспешные выводы могли лишь разжечь панику или вызвать отчаяние, которые помешают мне выжить.

Выжить. Пока что стоило сосредоточиться на этом. Мы с Минори должны выбраться отсюда, поэтому для начала необходимо пережить страшные истории. С такими мыслями я провалилась в беспокойный сон.

* * *

Я проснулась с облегчением от того, что этот кошмар наконец закончился. В голове тут же появились мысли, о родителях, что в соседней комнате собираются на работу. За окном еще только просыпается город, а спустя пару часов мне позвонит Минори и позовет чем-нибудь заняться, пока мы свободны.

Но на самом деле я проснулась в маленькой незнакомой квартире внутри потрепанного временем и неизвестными нам силами дома, в полуразрушенном городе, в котором ёкаи убьют тебя, если действие омамори закончится.

Я вновь закрыла глаза: не было желания просыпаться. Несмотря на кошмары, ночью не было отчаяния из-за нашего положения, и мне захотелось вернуться в то относительно безмятежное состояние.

Однако я почти подскочила, встряхнув головой, что отдалось легким звоном в ушах. Нельзя было позволять себе подобные мысли — хотя бы в этом месте. Нельзя было впадать в уныние и тоску. Необходимо вернуться.

Минори все еще спала, но хмурилась во сне. Я тихо прошла в крошечную ванную комнату, чтобы умыться, но с раздражением вздохнула, выяснив, что водопровод не работал. Я запустила руку в распущенные волосы. Так хотелось принять душ, но, судя по всему, об этом желании на какое-то время стоило забыть.

Размышляя, можно ли выиграть в тобаку право на горячую ванну, я вернулась в спальню и аккуратно села неподалеку от Минори, подогнув под себя одну ногу. Заняться было нечем, будить подругу я пока не хотела, а поэтому решила делать то, что делала всегда в моменты ожидания — размышлять.

Мне была известна лишь малая часть информации. Кайданы. Дома в традиционном стиле. Омамори. Приверженность мифологии и легендам. Можно было и самим догадаться, что нельзя есть местную еду, как в Ёми, чтобы не остаться здесь навсегда.

Омамори. Кадзуо сказал, что они защищают от ёкаев, но это понятно и по надписи на них самих, так что словам парня можно было верить. Но что насчет действия в три дня?.. Хотя, Окава сказала то же самое. Помедлив, я открыла мешочек и вытащила деревянный оберег. На нем не