Слишком много клиентов (сборник) - Рекс Стаут

Эйкен смерил меня оценивающим взглядом, словно прикидывая, на что я способен. Он неторопливо подошел к красному кожаному креслу, уселся в него, удобно устроился, положив руки на подлокотники, и посмотрел на Вульфа:

– Почему вы думаете, что эта комната принадлежала Томасу Дж. Йигеру?

– Я не думаю – я знаю.

– А почему это вас занимает? В чьих интересах вы действуете?

– В своих собственных. У меня нет ни перед кем никаких обязательств. Я располагаю некоторой не получившей огласки информацией об убитом. По закону я не обязан сообщать эти сведения в полицию и сейчас прикидываю, какую выгоду могу из них извлечь. Извлечь, не скрывая их, но используя. Подобно врачам, водопроводчикам и представителям многих других профессий, я зарабатываю на неприятностях и несчастьях ближних. Я не могу принудить вас рассказать мне, почему эта комната занимает вас, но очень хотел бы послушать. Я вас сюда не приглашал – вы явились сами.

Эйкен улыбался, но невесело.

– Мне выбирать не приходится, – сознался он, – командуете тут вы. Я и не ожидал, что вы расскажете, кто вас нанял. Но трудно поверить, что у вас нет клиента. Как вы узнали об этой комнате?

Вульф покачал головой:

– Я не обязан перед вами отчитываться, сэр. Но нет, меня никто не нанимал. Если бы я действовал в интересах клиента, то так и сказал бы, разумеется не называя его.

– И как вы намерены использовать информацию о комнате?

– Не знаю. Это будет зависеть от обстоятельств. Мой человек все еще там.

– Говоря о своем намерении извлечь выгоду из своего знания, вы, разумеется, имеете в виду, что хотите, чтобы вам заплатили.

– Разумеется.

– Хорошо. – Эйкен устроился в кресле поудобнее. – Вы собирались сравнить мое объяснение с тем, что дала мисс Макги. Вам, конечно, известно, что Йигер являлся исполнительным вице-президентом моей корпорации, «Континентальные пластики». Мисс Макги была его секретарем. Около двух месяцев назад она пришла ко мне и рассказала об этой самой комнате и о том, что Йигер несколько раз вызывал ее туда вечерами поработать. Никаких вольностей он себе не позволял. Тем не менее она решила, что мне следует знать о комнате и о тех свойствах характера и привычках Йигера, на которые недвусмысленно указывала вся тамошняя обстановка. Мисс Макги мне ее описала, и я понял, что она совершенно права. Передо мной встала очень сложная проблема. Я попросил мисс Макги ни с кем больше об этом не говорить и не отказываться, если начальник снова вызовет ее туда. Мне требовалось время, чтобы все взвесить и решить, что́ с этим делать.

– Вы говорили об этом кому-нибудь?

– Нет. Не знаю, представляете ли вы себе, с какими сложностями сопряжено управление крупной корпорацией. Основной вопрос, стоявший передо мной, заключался в следующем: поговорить ли об этом сначала с Йигером или вынести все на совет директоров? Я так и не пришел к какому-то решению вплоть до вчерашнего дня, когда стало известно, что Йигер мертв, что его тело найдено в траншее перед тем самым домом. Естественно, я был потрясен уже самим фактом его смерти. Одно это крайне… крайне неприятно, но если станет известно о существовании комнаты, неприятностями дело не обойдется – случится катастрофа. Поскольку тело нашли перед принадлежащим убитому домом, возникнет предположение, что с ним разделался некий участник игрищ, происходивших наверху. Начнется разбирательство, чреватое неизбежной оглаской, и разразится ужасный скандал. Я хотел было созвать экстренное заседание совета директоров, но потом решил сначала переговорить с тремя из них лично. Возможно, Йигер держал существование комнаты в таком секрете, что ничего не выйдет наружу. Я предложил коллегам попросить мисс Макги пойти туда и забрать все вещи, которые могли бы указывать на Йигера, и мое предложение было одобрено. А там оказался ваш человек. – Он повернул голову: – Так как все было, мисс Макги?

– Я вышла из лифта, а он меня уже поджидает, – подтвердила она. – Вероятно, я потеряла голову – решила, что он полицейский. Попыталась войти обратно в лифт, но он схватил меня и держал. Попытки вырваться ни к чему не привели. Он замотал меня в покрывало и стянул ремнем, а потом позвонил. Через некоторое время пришел вот этот человек, Арчи Гудвин. Он выяснил, кто я, из документов, которые нашел в моей сумочке. Гудвин сообщил мне, что они оба работают на Ниро Вульфа. Им известно, что комната принадлежала мистеру Йигеру. А раз они это знали, я сочла за лучшее прийти сюда, как они предложили. Мне не давали позвонить, пока я не оказалась здесь. Простите, мистер Эйкен. Но что я могла поделать?

– Ничего. – Эйкен опять повернулся к Вульфу: – Я объяснил свой интерес. Не кажется ли он вам вполне законным?

– Безусловно. Законным и вполне оправданным. Но совершенно безнадежным. Наивно надеяться, что связь мистера Йигера с этой комнатой никогда не вскроется.

– Я и не надеюсь. Я действую. А вы расскажете мне, откуда о ней узнали?

– Нет.

– Я заплачу вам. И заплачу хорошо.

– Я не продаю информацию, мистер Эйкен. Только услуги.

– А я их покупаю. Вы сказали, что не связаны никакими обязательствами. Считайте, что уже связаны. Я нанимаю вас.

– И что вы хотите мне поручить?

– Все, что потребуется, чтобы защитить репутацию и интересы корпорации «Континентальные пластики». Я действую в интересах фирмы.

Вульф покачал головой:

– Вряд ли из этого что-то получится. Я не могу связать себя обязательством никогда не раскрывать, что мистер Йигер имел самое прямое отношение к той комнате. Неизвестно, как будут развиваться события. Единственный выход – контролировать их развитие.

– Каким образом?

– Вмешавшись в него. С вашей стороны было бы несерьезно платить мне за молчание, даже если бы я, как последний осел, взял бы с вас деньги. Полиция неизбежно узнает о любовном гнездышке мистера Йигера. Это всего лишь вопрос времени. Есть только один способ защитить репутацию и интересы вашей фирмы: остановить полицейское расследование, найдя убийству приемлемое объяснение, никак не связанное с комнатой.

Эйкен нахмурился:

– Но из этого может ничего не получиться.

– А может и получиться. Весьма вероятно, что убийца знал о существовании и назначении комнаты. Представьте себе на минуту, что это был разгневанный муж, отец, брат или возлюбленный. В таком случае убийцу можно изобличить, не вдаваясь в частности, вроде места, где творились безобразия, вызвавшие его гнев. Это трудно, но возможно. Однако бесполезно строить догадки, пока мы не узнаем больше.

– А если выяснится, что ничего не выходит?

Плечи Вульфа приподнялись на одну восьмую дюйма и тут же снова опустились.

– Тогда вы потеряете ваши деньги. Я себя достаточно уважаю, чтобы не браться за невозможное. Прошу заметить: вас вынуждаю не я, а сама ситуация. И угроза исходит не от меня, а вытекает из самого факта моей осведомленности. Итак, вы хотите меня нанять, а я готов взяться за дело, но я буду оказывать только услуги, совместимые с моим призванием и принципами. Я не могу исключить ничего, в том числе и того, что вы сами убили Йигера.

Эйкен опять улыбнулся, и опять невесело.

– Я это исключаю, – возразил он.

– Естественно. – Вульф повернулся ко мне: – Арчи, садись за машинку. Печатай в трех экземплярах.

Я развернул свое кресло, придвинул машинку, сделал закладку из бумаги и копирки.

– Да, сэр?

– Через один интервал, поля широкие. Проставь дату. «От имени возглавляемой мною корпорации „Континентальные пластики“ настоящим поручаю Ниро Вульфу расследовать обстоятельства смерти Томаса Дж. Йигера. Вульф должен сделать все возможное, чтобы защитить интересы и репутацию корпорации, не разглашая фактов, способных подорвать ее престиж, если только его не вынудят к тому законный долг гражданина и лицензированного частного детектива. Нарушение последнего условия лишит его права на получение гонорара за услуги и возмещение расходов по делу. Настоящее соглашение призвано, насколько это возможно, исключить какой бы то ни было ущерб корпорации, вызванный особыми обстоятельствами смерти Йигера. Президент корпорации „Континентальные пластики“». Оставь место для подписи.

Я напечатал продиктованный им текст соглашения. Вынув закладку, пробежал его глазами, потом вручил оригинал Эйкену, а копии Вульфу. Эйкен прочитал текст дважды и поднял глаза на Вульфа:

– Здесь не указана сумма вознаграждения.

– Совершенно верно, сэр. И она не может быть указана. Все будет зависеть от характера и трудоемкости проделанной мною работы.

– А как определить, честно ли вы соблюдали соглашение?

– Призвав на помощь здравый смысл и добросовестность. А если этого окажется недостаточно, тогда в дело вступит суд, но такой вариант маловероятен.

Эйкен еще раз просмотрел бумагу, положил ее на столик сбоку, вынул из кармана ручку и подписал. Я взял у него документ и передал Вульфу, а копии отдал Эйкену. Он сложил их, засунул в карман и осведомился: