Разочарованные - Мари Варей

с твоей версией? Если ты все внимательно изучила, то уже знаешь, что убийца Сары был арестован и осужден.

– Возможно, но будь это кино, парень, который с самого начала говорил, что не виноват, и продолжал это утверждать в течение двадцати лет, оказался бы невиновным. А если Доми права и Сару убил тот старик, что околачивался у школы?

– Но это не кино. Были же улики, показания свидетелей, и алиби обвиняемый не предоставил. Короче говоря, проводился большой судебный процесс, у нас людей не сажают в тюрьму на двадцать лет без веских оснований.

Лилу вытерла салфеткой жирные руки, взяла смартфон и показала Фанни экран:

– Смотри, я нашла в «Фейсбуке»[15] всех членов семьи Сары и даже некоторых ее преподавателей. Хочешь с ними побеседовать?

Фанни бросила взгляд на экран, затем, уткнувшись в тарелку, принялась ловко накручивать на вилку лист салата, попутно решая, как поступить: съесть кукурузу, которой не было в описании блюда, или попросить другой салат, без кукурузы.

– Мы не проводим полицейское расследование, Лилу, у нас другая задача. Сделать несколько фотографий, поговорить с продавцами в местных магазинчиках – и статья готова. Мы не будем мучить расспросами о событиях двадцатилетней давности тех, кого непосредственно затронула эта трагедия.

– А я думала написать месье Фолле, бывшему директору школы, где училась Сара, и попросить о встрече.

Фанни аж поперхнулась минералкой.

– Что?! И с чего ты взяла, что он согласится с тобой поговорить?

Лилу пожала плечами.

– Скажу ему, что сама из Бувиля, а учусь в лицее Виктора Гюго и выполняю домашнее задание – пишу историю школы, для этого встречаюсь с бывшими учениками и преподавателями.

Лилу ожидала похвалы, но не тут-то было. Фанни яростно замотала головой.

– Нет, исключено. Это неэтично, нельзя выуживать из людей информацию обманным путем, скрывая истинные цели. Я тебе уже сказала: подготовим краткую хронологию событий, и на этом все.

– Но Катрин ждет вовсе не этого, а она же биг-босс, как ты сама сказала. Похоже, не очень-то ты хочешь повышения, ФК!

– Да, она ждет не этого, но иногда и биг-боссы ошибаются!

Лилу отправила в рот горсть картошки фри и продолжила с набитым ртом:

– Тут я с тобой согласна. Вот и моя начальница занимается ерундой.

Фанни не удостоила ее ответом, схватила пиалку с салатной заправкой, которую официант по ее же просьбе подал отдельно, опрокинула содержимое в салат, проглотила все, включая кукурузу, а потом еще и доела кусок хлеба, которым собрала остатки соуса с тарелки.

Лилу удивленно смотрела на Фанни – такое поведение не было свойственно ее мачехе. Она молча доела картошку и сказала:

– Ну что, расплатишься и вернемся в гостиницу? На самом деле история Сары Леруа не такая уж отстойная, к тому же она поможет мне получить зачет по стажировке!

Рабочие заметки

Дело Сары Леруа, 1997–1998 годы

После той размолвки с Сарой Анжелика старалась, насколько возможно, избегать встреч с Ирис. Она больше не бывала у Леруа по выходным, а если заходила после уроков, никогда не задерживалась позже половины седьмого. Ни за что на свете ей не хотелось столкнуться с той, кого она называла про себя злобной мачехой. При этом Анжелику брала досада, ведь в доме у Леруа все было лучше, чем у них: большой телевизор с платной подпиской на Canal+ в гостиной, а в просторной комнате Сары стоял музыкальный центр Hi-Fi с кучей компакт-дисков, которые девочки заслушивали до дыр, записывали, насколько могли разобрать, слова песен в блокнот, изначально предназначавшийся для их совместного дневника. Вести его им рекомендовал классный руководитель, месье Фолле. Он давал этот совет всем своим ученикам, у которых преподавал французский язык и литературу. Месье Фолле считал, что письмо – хороший способ упорядочить наши мысли и чувства и что позже, перечитав свои дневники, нам будет приятно воскресить забытые детские воспоминания. Мне, к примеру, всегда нравилось доверять этим тетрадкам свои чувства и мечты, не опасаясь осуждения со стороны. Возможно, я не смогла бы написать сегодня все это, не натренируйся я тогда.

Заставив Сару ходить в бассейн, Ирис, сама того не ведая, сделала ей драгоценный подарок. Может, у Сары были какие-то способности, а может, просто мало кто из ее ровесников столь усердно тренировался, но так или иначе она обнаружила в себе настоящий талант к плаванию. Сара никогда не получала от Ирис комплиментов, при этом мачеха не упускала случая отметить ее слишком крепкую спину и широкие плечи, а для этого вида спорта такое телосложение – только плюс. С мадемуазель Шалу, своим тренером, она наконец почувствовала себя полноценным человеком. Очень скоро, как Анжелика и предсказывала, Ирис начала выпускать когти. Брошенные вскользь едкие комментарии мачехи по поводу внешности Сары, ее посредственной успеваемости в школе, неспособности чего-то добиться были как капли кислоты, оставляющие микроскопические ранки на коже девочки, которые могли залечить только нежные объятия воды. В бассейне Сара была словно рыба в океане. Нет, она сама была океаном. Она обожала тишину, сосредоточенность, ощущение легкости и оторванности от мира, в этой голубой воде она забывала о несовершенстве собственного тела и о семейных неурядицах. Наконец, она чувствовала себя свободной. Уставшая после тренировки, Сара вылезала из облицованного кафелем бассейна, закутывалась в полотенце, пропахшее хлоркой, растягивалась на скамье и лежала так несколько минут. Она отдавалась неведомому ранее чувству наполненности. Мокрый купальник, приглушенные эхом крики и плеск воды – только здесь она могла быть собой.

В отсутствие Сары Анжелика немного скучала, но скоро поняла, что плавание – очень важная вещь в жизни подруги. Сара с энтузиазмом рассказывала о своих результатах, дистанциях, технике плавания… Анжелика ничего в этом не смыслила, но кивала в ответ и поддерживала ее. Она чувствовала – в Саре что-то изменилось, но что именно, понять не могла. Когда она спрашивала ее об этом, та весело замечала, что они обе изменились, – такова жизнь. После той ссоры Сара никогда не рассказывала об Ирис или своей семье, и подруга делала вид, будто верит, что в доме Леруа все гладко. Анжелика тоже не была прежней: ее отец ушел из семьи, мать пыталась утопить депрессию в «Хайнекене» и мятном ликере, а сестра мечтала только о том, чтобы поскорее закончить школу и сбежать куда подальше. Для Сары же было важно обрести уютный, радушный дом, в котором она могла чувствовать себя защищенной. Пришла пора прекратить чахнуть и начать расцветать.

В тринадцать лет Анжелика оставалась миловидной – переходный возраст не превратил ее в дурнушку. Однако постепенно