Ледяные Волки (ЛП) - Кауфман Эми

— Не бойся, — говорил Хейн. — Я не хочу тебя обидеть. Мы встречались с ними раньше и встретимся снова.

Андерса знобило, когда они шли к кабинету Ферстульф, и это не имело никакого отношения к каменным стенам вокруг него.

Хейн повел его из школьных коридоров в казармы для взрослых, хотя Андерс не заметил бы разницы, если бы случайный ученик в белой униформе не уступил место более старшим, мрачным взрослым в сером. Серые каменные коридоры с лампами и толстыми деревянными балками над головой остались прежними.

Наконец, они добрались до другой двери, такой же, как и все остальные, только на противоположной стене висел гобелен. Заняв двенадцать футов в длину, он изображал последнюю великую битву с драконами, ярко освещенную пламенем факелов. Армия волков выстроилась в нижней части сцены, оттесняя драконов от Холбарда своими ледяными копьями.

Хейн постучал в дверь напротив гобелена, затем открыл ее и заглянул внутрь. Потом тихо обменялся несколькими словами с тем, кто был внутри, и отступил.

— Удачи, — тихо сказал он Андерсу, хлопнув его по плечу с такой силой, что у парнишки чуть ноги не подкосились. Затем он наклонил голову, показывая Андерсу, что тот должен войти внутрь — волчье движение — и зашагал по коридору.

На какое-то мгновение Андерс подумал, а не может ли он просто проскользнуть за гигантский гобелен и спрятаться. Заметит ли кто-нибудь его торчащие ноги? Скорее всего, нет.

Вместо этого он заставил ноги двигаться, принуждая себя войти к Ферстульф и закрывая дверь за собой.

Сам кабинет был просторным; Сигрид сидела за деревянным столом напротив двери, вдоль стен тянулись книжные полки. Ее бледная кожа и короткие светлые волосы казались почти одного цвета в свете ламп, и она сидела с той строгой, прямой осанкой, которую он так часто видел на ежемесячных испытаниях.

Полки были уставлены книгами, но более того… перед книгами, а иногда и между ними, стояли маленькие металлические устройства и всевозможные безделушки. Там был длинный свернутый кусок металла, бурдюк с искусно сделанным металлическим носиком, набор чешуек. На каждом из них были выгравированы руны. Андерс заметил Посох Хадды в скобе на стене. Если бы эти и другие артефакты могли направлять сущность так же мощно, как Посох, это была бы самая важная комната в Холбарде.

Сигрид заговорила, выдернув его из раздумий:

— Добрый день. — Во всяком случае, в ее голосе звучало легкое удивление, и это вернуло Андерса к его страху — почему она была удивлена? Что она задумала для него? — Пожалуйста, присаживайся… — Она намеренно замолчала, и Андерс понял, что она не знает его имени, и она была удивлена, потому что он таращился на ее кабинет.

— Андерс, — тихо представился он. — Андерс Бардасен. — Он не называл своего настоящего имени взрослым с шести лет, таковы были правила, даже если его фамилия была достаточно распространенной. Но если он собирался остаться здесь студентом, возможно, на несколько недель, ему нужно было что-то, на что он действительно отвечал, когда люди звали его. И это означало правду. Он чувствовал себя голым, просто произнося вслух. И в последнее время он действительно точно знал, каково это — чувствовать себя голым.

— Бардасен, — повторила она. — Мне очень жаль.

Андерсу потребовалось несколько секунд, чтобы понять, почему его имя заставило ее сожалеть… он знал много детей на улице с такой же фамилией… а затем все встало на свои места. Бардасен — сиротское имя. Барда — древнее слово, означающее «битва», которое кто-то откопал после последней великой битвы. Так называли детей, потерявших родителей в той ужасной битве с драконами. Дети, чья настоящая фамилия была неизвестна.

И конечно, Сигрид была одной из тех, кто сражался. Он слышал, как она говорила об этом на помосте во время испытаний. Он слышал, как она говорила, что чувствует личную ответственность за каждую смерть. Теперь выражение ее лица немного смягчилось. Впервые в жизни его имя было ценным приобретением.

— Пожалуйста, — сказала она, поднимаясь на ноги. — Садись, нам надо поговорить. — Ферстульф кивнула на пространство позади себя, где стояли два дивана друг против друга. Она вышла из-за стола, чтобы устроиться в одном из них. Андерс заметил порез у нее на лбу… след от падения помоста, когда он упал рядом с ней.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Андерс сел на другой диван и опустился на мягкие подушки, чувствуя себя в этой роскоши так же неуютно, как и в дорогой одежде.

— Простите, что я убежал, — начал он, запинаясь. Обычно быстро говорила Рейна, и по какой-то причине ему было трудно лгать этой женщине, как будто волк в ней мог читать волка в нем, даже в человеческом облике. Он должен был сделать эту историю убедительной. — Я думал, что дракон вернется, и я… я не горжусь собой. Мне следовало быть храбрее. Сначала я не вернулся, потому что был смущен.

Ферстульф встретила эту новость молчанием, и когда слова эхом отдались между ними, Андерс услышал, как слабо они звучат.

— А теперь? — сказала она, наконец.

— А теперь я хотел бы занять свое место ученика, дама, — сказал он, стараясь вложить в эти слова как можно больше уважения, стараясь вспомнить все советы Рейны. Зрительный контакт, но не слишком сильный, или, кажется, что ты пытаешься. Не ерзай.

— Просто Сигрид, — сказала она. — Мы волки, а это значит, что у нас есть своя иерархия. Это жизненно важно, если мы хотим сохранить Холбард в безопасности, и для нас это естественно. Но здесь мы используем имена. Это наш способ помнить, что, как и стая, как и солдаты, мы также семья.

— Да, д-да, Сигрид, — пробормотал он, и это имя показалось ему неестественным. Она все еще смотрела на него слишком пристально, и он знал, что какая-то часть того, что он говорил ей, не сходилась. Она не совсем поверила его рассказу. Но дама медленно кивнула.

— Один раз сбежать — это понятно, — сказала она. — Во второй раз я бы не проявила такого сочувствия. Тем не менее, добро пожаловать в Ульфар. — Он должен был остановиться от вздоха облегчения. Очевидно, она не настолько подозрительна, чтобы отказать ему во входе. «А может быть», — подумал он с дрожью, — «она не доверяет мне и хочет держать меня там, где может видеть».

Сигрид встала, подошла к своему столу и взяла зеркало. Оно было маленьким, размером с ее ладонь, но когда она подняла его, Андерс увидел руны на обратной стороне. Она снова заговорила:

— Когда увидишь Лисабет, пожалуйста, немедленно пришли ее ко мне в кабинет, — сказала она.

Андерс быстро оглядел комнату, пытаясь понять, с кем она разговаривает. Не с ним, конечно? Но нет… хотя на самом деле он знал, кто такая Лисабет. Так звали девушку, которую он встретил в день своего превращения. Ученицу Ульфара… ту, что улыбнулась ему. Неужели он должен был найти ее?

— Да, Сигрид, — ответил другой голос. Откуда он?

Сигрид поставила зеркало и посмотрела на него, заметив его замешательство.

— Зеркало обеспечивает двустороннюю связь, — сказала она. — Я попросила дежурного волка прислать нам ученика, который будет твоим проводником, пока ты не научишься ориентироваться.

У Андерса отвисла челюсть. Зеркало, которое позволяет тебе говорить с кем-то в совершенно другом месте? Он много раз видел небольшие артефакты — устройства, помогающие в приготовлении пищи или торговле — но никогда не видел ничего столь мощного, как это.

— Лисабет объяснит правила Академии, — продолжала Сигрид, — покажет отведенную комнату, поможет найти занятия. Мы будем ждать тебя завтра утром, а я сама увижусь с тобой во второй половине дня. Мои обязанности, как Ферстульф, включают в себя руководство нашими воинами и обеспечение безопасности Валлена по большей части, но я взяла за правило преподавать один урок для наших младших учеников. Я хочу, чтобы все вы знали меня и знали, что можете прийти ко мне в любое время. Это касается и тебя, Андерс.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Спасибо, — пробормотал он, слабо представляя себе, как посвещает Сигрид в свою единственную проблему. Моя сестра превратилась в дракона. Есть идеи, как решить эту проблему, Ферстульф?